Страница 12 из 36
Самоделов побродил по роще, высматривая Алексея. Деревья росли редко, роща была полна солнечных лучей и трелей мелких разноцветных птиц. К удивлению Влада, здесь не рос подлесок и нигде не валялось сухих веток, пожухлой листвы и прочего естественного мусора, которым переполнены подмосковные леса. Идти по травке под деревьями было приятно, тем более трава здесь была не такой высокой, как на склоне. Временами появлялись поляны, полные ягод и цветов. Влад решил далеко в рощу не углубляться, пошёл по её окраине, по пути срывая ягоды, похожие на землянику. И вкус их был похож на неё. Не найдя Алексея, он вернулся на опушку. Тут его ждал удивительный сюрприз: входа в Храм не было! Влад сначала подумал, что он ошибся, что он вышел к горе не с той стороны. Он торопливо направился к ней, но чем ближе подступала гора, тем больше он убеждался: ошибки не было. Ничего не исчезло, кроме входа в Храм. А вместе с ним исчез и Алексей, который наверняка остался внутри. Если он действительно остался там, то оборвалась последняя ниточка, связывавшая Влада с Землёй...
На месте, где ещё пару часов назад зиял вход в галерею, по-прежнему рос куст с белыми бутонами и со склона сползали вьюны. Влад в сильнейшем волнении прошёл направо, потом налево, даже попробовал руками покопать землю. Всё было бесполезно.
"Колдовство", - пробормотал он, стряхивая землю с рук.
Какое-то время он пребывал в полной растерянности. Он не знал, что делать, куда идти. Одно он знал точно: теперь ему придётся осваиваться в этом мире, где он очутился.
А мир был совсем неплох. Здесь было не слишком жарко и не слишком холодно; местность выглядела живописно, опасного зверья не наблюдалось. Пройдясь взад-вперёд по склону, Влад направился к роще. Через каждые пять шагов он оглядывался, втайне надеясь, что вход появится. Но тот, похоже, исчез безвозвратно.
Только сейчас, когда его положение более-менее определилось, он почувствовал, что проголодался и хочет пить. Ягоды немного утолили голод и жажду, но не совсем; особенно хотелось пить. Самоделову пришлось пройти ещё целый километр, прежде чем он обнаружил ручей, звонко струившийся по каменистому руслу. Над ручьём проносились радужные стрекозы, по берегам росли крупные синие и голубые цветы. Вода была чистой, прозрачной и удивительно вкусной. Влад подумал, что именно такой и должна быть настоящая родниковая вода. Ничего вкуснее он в жизни не пил!
Ручей должен был привести к реке, где, наверное, больше было шансов встретить людей. Влад почему-то был уверен, что в такой красивой стране не могут не жить люди. Причём вполне нормальные, а не какие-нибудь уроды.
Он бодро зашагал по берегу. Ручей вырвался из рощи и побежал вдоль покрытых цветами полей. Влад снял с себя куртку и понёс её на плече, но ему всё равно было жарко. Сделав с ручьём плавный полукруг, он увидел горы, с которых спустился, справа от себя. Они были далеко, но вершина с двумя зубцами отчётливо проступала на фоне голубого неба.
За редкими деревьями проглянуло озеро. Ручей с тихим журчанием впадал в него, слегка колебля его неподвижную гладь. Окружавшие озеро деревья походили бы на клёны, если бы не их слишком большие листья, диаметром чуть ли не в полметра. Влад направился вдоль берега, выискивая в траве ягоды.
По-прежнему не видно было никаких признаков присутствия людей. Немного раздосадованный этим, Влад оставил озеро позади и по цветочному морю двинулся на запад, где виднелся лесок. До его первых деревьев он добрался лишь через час. То, что он принял за лес, оказалось фруктовой рощей, через которую, к его радости, пролегала дорога. Её розоватая поверхность была ровной и бархатистой, без единой трещинки, и походила на тщательно вычищенную ковровую дорожку. Людей вокруг не было, но фруктовая роща и главное - эта отличная чистенькая дорога лучше всего свидетельствовали об их существовании.
За дорогой и деревьями явно ухаживали. Нигде не было сорняков и кустарников, деревья росли на одинаковом расстоянии друг от друга. Влада немало удивило, что все деревья были похожи одно на другое, но на каждом росли разные плоды. Многие плоды висели так низко, что до них можно было достать рукой.
Он на всякий случай оглянулся - не видит ли кто, - и сорвал золотистый, с прожилками, плод, внешне похожий на айву. Пару секунд он рассматривал его с сомнением. А не отравится ли он, ведь тут другой мир! Но, вспомнив про амулет, который не должен был дать ему умереть так бездарно, вонзил зубы в сочную мякоть.
По вкусу плод походил на сладкую дыню. "Классно", - сказал себе повелитель амулета и принялся за обе щеки уплетать "айву".
Ни косточек, ни черенка внутри не было. Плод оказался целиком состоящим из мякоти. "Если бы и наши фрукты были такими!" - думал он, срывая с той же ветки другой плод - тёмно-синий, как зрелая слива, и величиной с грейпфрут. Надкусив его, он сразу облился соком. По вкусу это было похоже на что-то из цитрусовых, ближе всего к сладкому апельсину, только с привкусом вишни. И тоже никаких косточек!
- Советую взять ещё вот это - вкус совершенно особенный, тебе понравится, - сказал чей-то приглушённый голос.
Влад отшатнулся и стрельнул глазами по сторонам. Поблизости никого не было. На всякий случай он посмотрел ещё и вверх - может, кто-то прячется в ветвях? Но и там никого...
- Я вижу, ты голоден, а мои плоды отлично утоляют аппетит, - продолжал тот же голос. - Взгляни, какой чудесный манценир, - ветвь прямо перед лицом поражённого Самоделова повернулась и приблизила к нему висевший на ней ярко-красный плод, похожий на очень крупную клубнику. - Тебе ведь раньше таких плодов есть не приходилось?
Влад вдруг понял, откуда исходил голос. С ним говорило само дерево!
- Не приходилось, - пробормотал он, лихорадочно соображая, отойти ему или остаться на месте.
- Да ты стой спокойно, не бойся, - ободряюще сказал голос. - Ты правильно подумал: с тобой говорю я, дерево, и я не причиню тебе вреда.
Тут Самоделов наконец вспомнил, что оказался в мире, где могут происходить чудеса, и перевёл дыхание.
- И сейчас ты правильно подумал, - продолжало дерево. - В нашем мире действительно могут происходить события, которые в твоём восприятии выглядят как чудеса.
Видя, что дерево ведёт себя миролюбиво, Влад осторожно приблизился и взял "клубнику" в руки.
- Мне как-то не приходилось разговаривать с деревьями, - признался он. - А у вас тут все деревья разговаривают?
- Не все, но многие.
- Прямо чудо.
- Просто ты не привык. Но ничего, скоро привыкнешь. Ведь ты в Катарии, стране колдунов!
Влад, зачавкавший было "клубникой", оторвался от неё и посмотрел на дерево.
- Так это Катария?
- Ну да. А ты - исполнитель миссии, явился из Храма Телариона за ключами для Силлирийского Оракула.
Влад был поражён.
- Как вы узнали? - спросил он, вглядываясь в центральную часть ствола, откуда, как ему казалось, исходил голос. - Вы тоже колдун?
- Конечно, колдун. Здесь живут одни колдуны, других нет, и любой из нас, едва только увидев тебя, сразу поймёт, кто ты, откуда и зачем явился.
На тёмной коре чудесного дерева что-то шевелилось, и Влад вдруг понял, что это шевелятся губы. Потом из коры словно бы вылепились нос и глаза, а вскоре проступило всё лицо.
- Теперь ты можешь меня рассмотреть, - сказал колдун. - Ну не всего, а только лицо, но с тебя и этого достаточно. А то тебе, я вижу, странно и непривычно обращаться к безликому дереву... В Катарии тебе предстоит ко многому привыкнуть, в том числе и к тому, что все, с кем тебе придётся общаться, будут всё о тебе знать.
- Так уж и всё? - переспросил Влад, которого вовсе не обрадовала подобная перспектива.
- По крайней мере - всё, что с тобой произошло с момента твоего перемещения из внешнего мира, - ответил колдун.
- Вы читаете мои мысли? - пробормотал Влад упавшим голосом.
- Конечно. Твои мысли тут прочтут все, с кем ни встретишься. В тебе два пласта мыслей: один глубинный, а второй - тот, что лежит на поверхности. Поверхностный пласт - это то, о чём ты сейчас подумал. Прочесть такие мысли легко. А вот то, что лежит у тебя в глубине - труднее, но и это я могу прочесть, если поднапрягусь... Не волнуйся, я не любопытен, с меня достаточно твоего поверхностного пласта. А тут всё ясно: ты послан жрицей Великой Иннурис обходить Оракулы и только что вышел из Храма.