Храм Телариона. Катария

- Значит, вы всё знаете?

- Храм Телариона находится вне пространства и времени, - произнёс колдун фразу, которую Влад уже слышал от Аталь. - У него нет входов и выходов, и в то же время в него входят и из него выходят все миры и времена. Ты вряд ли способен это осмыслить, хоть и стал, благодаря амулету, сильным колдуном. Твоё сознание осталось прежним - сознанием человека из внешнего мира. Ты не можешь охватывать вещи сразу, с одного взгляда на них. Если б ты понимал больше, то понял бы, что вышел из Храма только благодаря амулету. Без него ты остался бы бродить там, как второй человек из твоего мира. Кстати, его зовут Алексей.

- Правда, - сказал Влад. - Вы это тоже вытянули из моей головы?

- А откуда же?

- Вход в Храм пропал, - заговорил юноша, - и я не знаю, успел Алексей выйти или нет...

- Он не вышел, - уверенно ответил странный собеседник Влада. - У него нет амулета, поэтому он остался там. А ты вышел только благодаря этой магической штуковине, которая висит у тебя на груди.

- Но интересно получается! - воскликнул Самоделов. - Сколько раз я просил амулет показать мне выход из Храма, вывести меня оттуда, а он - хоть бы что. И вдруг вывел, когда я этого не ждал и ничего у него не просил!

- Он выполнил твоё желание. Он и другое твоё желание выполнил.

- Какое?

- Ты хотел встретиться с Алексеем. Ведь ты искал его в галереях, звал его, правда?

- Ну да.

- Вот амулет и устроил тебе встречу с ним.

- Наша встреча произошла благодаря амулету?

- А ты как хотел? Ведь случайно встретиться в лабиринте, какой представляет из себя Храм Телариона, - один шанс на миллион!

- Откуда вы это знаете?

- Частью из твоих мыслей, частью - из сведений, которые известны нам, местным жителям. Ведь в здешних краях до тебя появлялись пятнадцать твоих предшественников. Все они начинали свой поход отсюда... Видно по всему, ты так и не понял толком, как пользоваться амулетом, хотя Аталь всё тебе прекрасно объяснила. Из всех исполнителей миссии, какие тут появлялись, ты самый неопытный и бестолковый

- Конечно, я многого не знаю, - Самоделов насупился. - А вы хотите, чтобы я сразу, за одну минуту, всему научился и всё понял?... Кстати, отличная идея! Может, попросить это у амулета?

- Попроси, - сказал катарец. - Но я сильно сомневаюсь, что он выполнит эту просьбу.

- Почему?

- Потому что от такого знания у тебя вспухнут мозги и лопнет голова.

- Ну хотя бы могу я попросить, чтобы я заранее знал всё, что со мной случится в походе?

- Можешь, но и эту просьбу амулет не выполнит. Если ты будешь заранее знать всё про свой поход, то вряд ли начнёшь его.

- Почему не начну?

- Не захочешь.

- То есть, вы хотите сказать, он будет очень опасным?

- Тебе предстоят серьёзные испытания.

- Какие?

- Не знаю. Знаю лишь, что будет опасно, а определённее сказать не могу. Я слишком слабый прорицатель, чтобы говорить о таких вещах.

- Тем более я не верю в предсказания, - заметил Самоделов.

- И правильно делаешь, - одобрил колдун. - Я думаю, это тебе поможет в походе. По крайней мере, здесь, в Катарии, поможет точно. Держи ухо востро и не доверяйся первым встречным. Тут полно мошенников и лгунов, которые будут говорить тебе всё что угодно, лишь бы получить с тебя какую-нибудь выгоду. Лично мне с тебя выгоды никакой, потому что мне ничего не надо. Я не собираюсь отрываться от этого места. У меня тут полно друзей. Это все соседние деревья, тоже катарцы; мы играем и поём по ночам, а иногда оборачиваемся в мотыльков и стаей влетаем в лучи звёздного света, которые серебрятся над дорогой...

Увидев, что Влад доел "клубнику", колдун протянул к нему ветвь, на которой висел ярко-оранжевый плод величиной с кокосовый орех.

- Теперь попробуй вот этот лайванон, тебе понравится.

- Большое спасибо, - ответил Влад, когда плод сам упал к нему в протянутые руки.

Сочная мякоть лайванона на вкус напоминала сладкий виноград, смешанный с какими-то другими вкусовыми оттенками. Всё это вместе взятое создавало совершенно непередаваемое ощущение.

- Здорово, - проурчал Влад, обливаясь соком. - У вас потрясающие фрукты. В моём мире таких нет... А скажите, у вас здесь, значит, и звёзды есть, и смена дня и ночи?...

- Конечно. Тут многое как в твоём мире. Но много и отличий, особенно здесь, в Катарии. Каких - ты сам скоро поймёшь.

- Я уже начал понимать. У нас, например, нет разумных деревьев.

- А я не дерево! - возразил катарец с нотками обиды. - Я - человек, и мой настоящий облик вполне человеческий, похожий на твой. Но я захотел стать деревом, и стал им. Размеренный древесный образ жизни мне пока нравится. Тебе, конечно, не понять, как это приятно - целыми днями дремать на припёке или выдумывать плоды с разными вкусами, которые будут висеть на моих ветвях, пока в один прекрасный день их не сорвёт компания проезжих бездельников из ближнего города. Налетят тучей и за пару минут пожрут всё подчистую...

- И вы разрешите им? - спросил Влад, который был настолько поглощён лайваноном, что пропустил мимо ушей упоминание о городе.

- Разумеется! А для кого же я их ращу? Не для себя же! Больше всего на свете люблю смотреть, как прохожие уплетают их за обе щеки, а потом говорят: "Спасибо за угощение, почтеннейший Гастар". И это хорошо. Пусть приходят снова, я придумаю для них что-нибудь новенькое, может быть, более вкусное.

- Мне бы надоело так, честное слово, - сказал Влад.

- Это потому, что вы, люди внешнего мира, мало живёте, - ответил Гастар. - Мы же, катарцы, почти бессмертны, и оттого смотрим на многие вещи иначе. Когда-нибудь и мне надоест быть деревом. Но это произойдёт лет через сто, или двести. Тогда я стану чем-то другим. Например, дорогой, холмом или скалой, а может быть, домом. То есть - тем, что покоится на одном месте. Терпеть не могу суеты и всяких метаний взад-вперёд. С меня вполне хватает тех двух или трёх ночей в году, когда я обращаюсь в мотылька и кружусь в звёздном свете. Мне нравится всё делать размеренно и основательно. Вот, к примеру, эти фрукты. Думаешь, они возникают за один момент - поколдовал, пошептал заклинание и готово дело?

Влад даже поперхнулся. Он ведь сейчас именно так и подумал!

- Нет, - возразил катарец. - Если бы я был халтурщиком, как большинство моих соотечественников, то, может быть, так и поступал бы. Но, скажу тебе, настоящие, качественные вещи, хотя бы те же фрукты, наколдовать наспех невозможно. Над ними надо думать, надо изобретать, экспериментировать. На это подчас уходят месяцы, а то и годы. Во фруктах главное - что? Правильно подумал. Вкус. А такой вкус как у манценира или лайванона за один присест не создашь!

- В моём мире фрукты тоже не сразу появляются, - прочавкал Влад, приканчивая лайванон. - Многие растут месяцами... Но только одни и те же... Полтора десятка видов... Ну, там, яблоки, груши, сливы...

- Вот! - Гастар взмахнул ветвями. - А всё потому, что в твоём мире люди не могут оборачиваться в плодовые деревья! У вас, небось, один обычный лес и растёт, как на тех холмах, с которых ты спустился. Я ничего не имею против обычных деревьев, но они бездушны и примитивны, и нас, катарцев, обратившихся в деревья, сравнивать с ними просто смешно!

- Я и не собирался... - начал Влад, но Гастар его перебил:

- Они даже плодоносить толком не могут, каждый раз одно и то же, одно и то же. А у меня всегда что-нибудь новенькое. У меня плоды не повторяются. Подойди ко мне через пару-тройку месяцев и отведай хотя бы тех же манцениров. Увидишь, что у них будет уже чуточку другой вкусовой оттенок...

- И этот очень хорош, - Самоделов вытер мокрые от сока руки о штаны. - А нельзя ли ещё какой-нибудь попробовать? Хотя бы вон тот, желтоватый?

- Конечно, можно! Это джеламик, - катарец наклонил нужную ветвь поближе к Владу. - Я совершенствую его вкус уже лет пятьдесят, но, чувствую, вряд ли когда-нибудь достигну идеала. Идеала достичь невозможно...