Воля богов!

Он соскрёб окисел с наконечника копья, приготовил из него какое-то снадобье и намазал им ногу Телефа.

Уже на следующий день рана почти зажила. Телеф, хоть ещё хромал, мог уже ходить без костыля, и в его речи стало появляться всё больше приличных слов. А когда через пару дней рана вовсе исчезла, он рассказал грекам, как плыть в Трою, и даже набросал по памяти карту.

Обрадованный Агамемнон снова предложил ему поучаствовать в войне, но Телеф в немногих почти цензурных словах ответил ему твёрдым отказом.

Тут-то все и заметили, что ветер уже который день дует в противоположную Трое сторону. Стало ясно, что кто-то из богов хочет помешать затеянному предприятию.

Когда жрецы, проведя своё расследование, доложили Агамемнону, что этот недовольный бог - Посейдон, тот был немало удивлён, поскольку до сих пор Посейдон никаких претензий к нему не предъявлял. Впрочем, он уже свыкся с мыслью, что легко не будет, и, готовый любой ценой преодолеть все препятствия на пути к победе, отдал приказ готовить богу морей гекатомбу.

Основным источником существования богов считались жертвы, приносимые благочестивыми смертным. Но в счастливые времена, когда людям не о чем просить богов, одними лишь жертвами могли прожить разве что Зевс с Герой. Мелкие земные божки вели простую деревенскую жизнь и кормились в основном собственным хозяйством, не рассчитывая на подачки людей, а олимпийцев положение обязывало жить на широкую ногу: содержать богатые дворцы, давать званые обеды и разъезжать на шикарных колесницах. Чтобы обеспечить такой образ жизни им волей-неволей приходилось как-то подрабатывать. Гефест приторговывал медными изделиями своего производства и порой подряжался построить дворец какому-нибудь царю. Посейдон иногда реализовывал через подставных лиц товары с потонувших кораблей, что было не так просто, как могло показаться: товары обычно оказывались подпорченными морской водой, а уникальные изделия из золота и серебра могли быть кем-то опознаны, и бог мог бы из-за этого попасть в неловкое положение, потому приходилось быть очень осторожным. Гермес помогал торговцам в не очень честных предприятиях и, имея связи среди преступников, оказывал услуги в их тёмных делах - многие об этом знали, но за руку его поймать ещё никогда не удавалось. Арес имел какой-то доход от междоусобиц и криминальных разборок. Самым выгодным был частный бизнес Аполлона, предсказывавшего в своём дельфийском святилище будущее за порой довольно нескромную плату. Раньше это популярное прорицалище принадлежало богине Гее, но, когда та попала в немилость к Зевсу, Феб сумел отжать у неё эту доходную точку - не помог Гее и посаженный сторожить прорицалище дракон. Афина давала уроки рукоделия. Дионис контролировал торговлю алкоголем. Говорят, Афродита тоже как-то подрабатывала, но это только сплетни.

Редкий бог отказывался от хорошей жертвы, и мечтой каждого из них была гекатомба. Так называлась жертва сотни быков - фантастическая щедрость. Рассчитывать на такой подвиг благочестия не приходилось - редко кто и в самом деле жертвовал сто быков, так что иной раз и десяток баранов вполне мог сойти за гекатомбу. Но Агамемнон, начиная святое дело, мелочиться не желал - он принёс настоящую гекатомбу, без обмана: согнал со всей округи лучших быков, велел вызолотить им рога, разжёг столько жертвенников, что богам на Олимпе стало жарко, и устроил такое торжественное жертвоприношение, что уже к вечеру подул тот ветер, какой был нужен. Если бы боги не были бессмертными, они бы умерли в этот день от зависти Посейдону.

Фетида застала бога морей за накрытым столом. "Заходи, красавица! - закричал он ей. - Угощайся, не чинись - у меня сегодня праздник!"

-- Греческий флот завтра выходит в поход на Трою, - дрожащими губами сказала мать Ахилла.

-- Правда? - смущённо сказал Посейдон, отводя взгляд.

-- Но вы же мне обещали, что им не будет туда пути.

-- Конечно, - пробормотал Посейдон. - Что ж ты ничего не берёшь? Угощайся, всё очень свежее. Ну, ты понимаешь, ветер не может всегда дуть в одну и ту же сторону, это же противоречит законам природы - ветру тоже надо отдыхать.

Фетида, сражённая ужасной мыслью, мутным взглядом осмотрела стол, ломящийся от яств.

-- Откуда всё это? - спросила она.

-- Добрые люди гекатомбу принесли. Хорошие люди, благочестивые - они хотят делать своё дело и не забывают при этом богов. Никакой бог от гекатомбы не откажется. И ты, крошка, не отказывайся - угощайся.

Всё вспыхнуло в душе Фетиды.

-- Я тебе не крошка! - закричала она. - Мерзкий, продажный старик! Жизнь моего сына, свои обещания, мир на земле ты обменял на гекатомбу!

И она, наплевав на предостережения Гермеса, вопреки собственному здравому смыслу, забыв, что перед ней брат самого Зевса, выложила Посейдону всё, что о нём думала в этот несчастный момент и, заливаясь слезами, бросилась бежать прочь из дворца, не замечая сбивчивых извинений и объяснений смущённого старого бога.

Она бежала в Авлиду через священную рощу богини Артемиды, в отчаянии пытаясь придумать, как отвратить от сына неизбежную беду.

Затрубил рог. Это Агамемнон со своими товарищами вышел на охоту. Он решил таким образом отметить последний вечер перед отплытием на войну. Фетида пробежала мимо них, не останавливаясь, и через пару минут вдруг оказалась на лужайке, где собирались девушки в одежде охотниц. Они были вооружены луками и вели рвущихся в бой собак. Все они были молодые красавицы, но и среди них выделялась одна - самая высокая, самая стройная и подтянутая. Такой могла быть только богиня, только дочь Зевса.

Новая идея появилась в голове у Фетиды, и нимфа кинулась к прекрасной охотнице как к своей последней надежде. Гнев Артемиды

Агамемнону повезло. Первой же стрелой он наповал убил лань. Тут было чем погордиться, и Агамемнон этим немедленно занялся. Картинно поставив ногу на убитое животное, он гордо показал, на торчащую стрелу и произнёс: "Видали, как попал! Она даже удивиться не успела. Вот это я называю настоящим мастерством. Лучше бы и сама Артемида не выстрелила". Он посмотрел на стоящих перед ним охотников, рассчитывая на восторги и поздравления. Но те напряжённо глядели мимо него и признаков радости не проявляли.

Агамемнон обернулся. За его спиной стояла высокая, стройная охотница. Её божественную красоту нарушали только цвет лица, пожалуй, слишком красный, тонкие губы, пожалуй, слишком сильно сжатые, и взгляд, пожалуй, слишком злобный. Но, несмотря эти на незначительные изъяны внешности, всякий, даже если он никогда не видел богиню охоты Артемиду, сейчас узнал бы её.

Узнал Артемиду и Агамемнон. Он сразу понял, что раздражение богини как-то связано с ним, и попытался разрядить обстановку. "Вы меня не так поняли, - сказал он. - Я говорил, что Артемида выстрелила бы лучше. Вы просто не расслышали. Может быть, это вы и стреляли? Да? Можете забрать. Я просто мимо проходил, вижу: кто-то выстрелил хорошо. Я не знал, что это вы были?"

Артемида ничего не ответила, только гневно фыркнула, отвернулась и решительным шагом ушла в чащу, оставив охотникам подстреленную лань и отвратительное настроение.

Между тем на Олимпе начиналось собрание богов. На этот раз оно напоминало военный совет. Боги были при оружии, богини нарядились в военном стиле. С докладом выступал Арес. В первый раз за многие годы ему дали слово, и все внимательно слушали бога войны, который просто раздувался от самодовольства и осознания собственной значимости. Но его счастье было недолгим. Звёздный час Ареса закончился через несколько минут после начала. Послышался шум и всем знакомый звонкий голос неожиданно прервал его выступление.

В собрание ворвалась Артемида. На Олимпе её видели редко, поскольку большую часть времени она проводила в лесах за охотой - единственно любимым занятиям, приносившим, кстати, достаточно пропитания не только ей самой, но и паре десятков нимф, составлявших её постоянную свиту. Каждое её появление среди олимпийских богов становилось долго вспоминаемым событием, ведь кто столкнулся с ней раз, запоминал эту встречу навсегда и, как правило, не хотел повторения. Богиня охоты своей красотой соперничала с Афродитой, умом - с Афиной, а характером - со всеми сказочными чудовищами вместе взятыми. Она любила животных, потому, что их можно было убивать на охоте, она любила своих подруг, поскольку они помогали ей убивать животных на охоте, она ненавидела всё остальное, потому, что оно мешало ей убивать животных на охоте.