Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 13 из 181



Подкатившись к краю пристани одновременно с подъехавшим такси, Егор шагнул в услужливо открывшийся салон. Он уселся на одно из шести свободных мест и уставился в спинку переднего кресла, ожидая отчаливания. Таксобот, однако, не отъезжал и не закрывал прозрачную дверь. Вслед за Егором один за другим вошли еще пять человек и расселись по свободным местам. Неприятная неожиданность, он предпочитал ездить в одиночестве.

Егор понял, что это устроила Наташа. Она проанализировала его платежный баланс и решила, что настала пора экономить. Егор не следил за ежедневными расходами, позволяя ей заботиться об этой скучной стороне жизни. Тратил деньги, разумеется, он сам - эту важную вещь нельзя доверять никому, даже другглу.

Вместо того, чтобы заказать, как обычно, отдельное двух или четырехместное такси, Наташа нашла в Среде Гулл попутчиков, чьи маршруты частично совпали с егоровским, и согласовала время отбытия с их другглами. Время поездки немного увеличивалось, зато каждый платил меньше. Так Егор и эти люди оказались в одном таксоботе. "Бедняги тоже экономят", - сочувственно подумал он.

5.

В голове раздался знакомое щелканье. Металлический голос дикторши забубнил:

"...парламент России ратифицировал одобренные ООН изменения гражданского кодекса, касающиеся взаимодействия граждан. Отныне все формы вежливого обращения, включая такие привычные, как господин, госпожа, сударь, сударыня, товарищ, мистер, герр и так далее заменяются одним словом "организм". Комиссия ООН рекомендовала этот термин как исключающий дискриминацию по гендерному, возрастному, имущественному и прочим признакам.

Термин был принят несмотря на протесты организаций и частных лиц, защищающих идею равных прав людей и гулловских роботов. Протестанты считают, что в близком будущем гулловские роботы неизбежно обретут гражданские права, и тогда придется создавать для них отдельное обращение, например, "механизм" такой-то. Это, по мнению защитников прав роботов, приведет к их дискриминации. Взамен сомнительному "организму" они предлагают нейтральный термин "особь", применимый к чему угодно. Последнее обращение хорошо еще и тем, что не потребует изменения, если равные с людьми права получат некоторые высшие животные - например, дельфины или почти вымершие ныне шимпанзе. Наиболее радикальные протестанты призывают задуматься также о гипотетических визитах инопланетян, к которым потребуется как-то обращаться. Они настаивают, что дискриминация инопланетян недопустима".

Клик!

Егор мысленно произнес: "Организм Лисицын. Особь Лисицын", и попытался решить, какое обращение не нравится ему больше. Отвращение вызывали оба, хотя "организм" звучало все-таки получше. Второе отдавало чем-то совсем уж зоологическим.

Отвернувшись к окну, он задумчиво смотрел на мелькающие вокруг черно-желтые кабинки соседних машин. Они сновали во всех направлениях, ловко избегая столкновений друг с другом. Таксоботы двигались без видимых правил, подчиняясь центральному компьютеру в здании мэрии. Много лет назад, пока власти города не приобрели его у корпорации Гулл, в Москве царил хаос. Ныне девять миллионов такси прекрасно уживались в городских каналах, обходясь без водителей, речной полиции, правил, знаков и светофоров. Забавно, что в этом они походили на пешеходов, часто бредущих на автопилоте, с закрытыми глазами, всецело полагаясь на другглов в избегании столкновений и прокладке маршрутов сквозь толпу.

Натужно взвыла задушенная шумоподавителем турбина. Таксобот вздрогнул, вырулил прочь от набережной и, набирая скорость, понесся по серебристой глади. Неподвижное зеркало бликующей словно ртуть аквапленки отражало мир, удваивая перевернутые такси, темные пирамиды и низко нависшее серое небо. Внезапно тучи на миг расступились. Солнечный луч упал на поверхность воды и она весело засверкала нестерпимо ярким металлическим блеском.



После Потопа сети такси на воздушных подушках стали единственным траспортом в больших городах. Потоп случился еще до рождения Егора и даже до рождения его отца: дед пережил его маленьким ребенком. Шустрые, экономичные и тихие, таксоботы стали спасением полузатопленного мира. Они способны передвигаться по воде и по редким дорогам на уцелевших участках суши. Однако, когда их количество достигло миллионов, возникли сложности. Поднимаемые таксоботами волны выплескивались на тротуары и сбивали прохожих с ног. Сталкиваясь и усиливаясь в резонансе, волны угрожали подмыть и разрушить здания и мосты.

Решение проблемы искали много лет. Из множества вариантов разной степени вредности выбрали аквапленку. Все прочие отвергли: говорят, они были еще хуже. Егор смутно помнил из школьной физики, что пленку не изобрели в обычном смысле этого слова. Принцип случайно подсмотрели в природе, изучая поверхностное натяжение капелек жидкости на лапках растительной тли.

Аквапленка растекается по поверхности воды подобно маслу, создавая слой толщиной в одну молекулу. В отличие от масла, ей не страшны гребные винты лодок и вихри от воздушных подушек такси - она мгновенно склеивается вновь и гасит всякое волнение. Пленка самовоспроизводится, не разлагается месяцами и даже подводные течения не могут ее размыть. Ее состав и способ изготовления защищены патентом и никому не известны, кроме фирмы-производителя.

Власти Москвы закупали ее тоннами и разливали по всему городу со специальных барж. Неожиданно выяснилось, что пленка не пропускает кислород. Почти сразу погибла вся рыба; никто не представлял, что ее так много в Москве. Мертвая рыба разом всплыла, превратив сеть каналов в одну огромную гниющую канаву. Егор помнил, что невыносимое зловоние стояло над городом несколько месяцев. Ему было тогда восемь лет.

Никто не знает наверняка, что происходит под сверкающей пленкой, в многометровой толще темной грязной воды. На дне каналов разлагались миллионы старинных автомобилей с их аккумуляторами, бензином, краской и прочей химической отравой. И атомные реакторы, которых был десяток в разных районах Москвы - все они утонули.

По слухам, дно каналов кишит невообразимыми мутантами. Однако ни сам Егор, ни кто-либо из его знакомых никогда их не видел. Он с печалью подумал, что уже лет двадцать не видел и обычную воду, без аквапленки - разве что в водопроводном кране и на видеозаписях. И еще в Крыму, где однажды отдыхал в автоматическом отеле по системе "все включено".

Таксобот нырнул в туннель. Не прошло и минуты, как он достиг Садового кольца. Выбравшись на Таганскую площадь, - квадратное озеро, накрытое пирамидой нового бизнес-центра, - кабинка остановилась и высадила двоих пассажиров. Затем она стремительно проскочила туннель под перевернутой чашей Курского морского вокзала и беспрепятственно долетела до пересечения Садового с новоарбатским каналом. Здесь поток такси резко замедлился, а спустя сотню метров и вовсе остановился, уткнувшись в транспортную пробку.

Попутчики Егора возмущенно загалдели. Пробки - немыслимое явление в городе с централизованно управляемой системой автоматических такси. Это позор Москвы, уникальная российская примета. Корпорация Гулл математически доказала невозможность пробок, однако формулы не способны учесть российских чиновников, предпочитающих демократическим таксоботам огромные катера на подводных крыльях с лазерными мигалками, инфразвуковыми сиренами и полицейским сопровождением. Автоматические такси впадали в настоящий ступор, сталкиваясь с правительственными кортежами. Эксперты Гулла модифицировали программу транспортной сети специально для Москвы, но их усилия оказались тщетными: самые хитроумные алгоритмы пасовали перед непредсказуемостью начальства.

Чиновники распоясались при президенте Васильеве. С обострением российско-китайских отношений они потеряли всякий стыд, полагая, видимо, что будущая война все спишет. Каналы перекрывали в любое время по любому поводу - даже для перемещений вельможных задниц из ресторанов в театры и ночные клубы. Домбровская обещала прекратить этот безобразие, но пока, увы, не слишком преуспела.