Страница 28 из 33
Соглашательская золотая середина - в одних случая трусы и лифчики - полезны и нужны, в других - зло - меня не заинтересовала, не люблю серое, для меня жизнь окрашена в белое и чёрное, в негров и Белоснежек.
До старости лет думал, бороду отпустил, в саван ряжусь, оказался в лесу возле Карачаровского путепровода, думал, что попал в сказку Венского леса, готовился к свадьбе с русалкой, но нашёл себя в роли могильщика домашних животных - так балерина с необыкновенным волнением осознаёт, что её призвание - вытирать грязной тряпкой заблеванные полы в кабаке.
Ежедневно в Москве подыхают тысячи домашних животных, и не каждое отправляют в унитаз или на помойку - грех, когда из унитаза мёртвый хомячок взирает потухшими очами, в которых нет игры в Лорда и Зену.
Владельцы трупиков приносят животных могильщикам, и мы, после литра водки, хороним умерших травоядных, сумасшедших, в заброшенных Московских сквериках, куда ступает нога мамонта.
Мамонты по ночам по Москве бродят, невидимые духи мамонтов, но, если дух наступит на ногу - лепешка от ноги останется на смех призракам шакалов.
Я захораниваю кошек и собак в лесу возле Карачаровского путепровода; вы, девушка, сейчас стоите на могиле доброго мастино наполетано Фили, трёх индейцев сгрыз живыми - герой национального движения Парагвайских расистов. - Старец захохотал, смеялся над девушкой (Алёна в ужасе отпрыгнула, опасалась, что собака оживёт, примет её за ацтека и - с воодушевлением сапожника в бане - прыгнет на шею), хлопал себя по ляжкам, вытирал слёзы, задирал подол и показывал Алёне татуировку на лобке - большими жирными буквами выколото: "Ату, его, врага народа". - Денег у меня куча!
Кутить пойдём, Принцесса!
Вы - скромница, по гороскопу - доктор психологии, я вижу в вас много психологии, сквозь тела смотрю внутренним оком.
Кудесники из цирка сквозь одежду балерин рассматривают, а я предназначение Принцесс вижу, даже губы не облизываю, из себя юродивого не корчу, знаю, что жизнь девушки - газированная вода с пузырьками.
Кто воду выпьет, того остаток жизни пучит!
Ударьте меня плёткой по глазам - прозрею нравственно - так прозревает узник замка Матросская Тишина. - Старец протянул Алёне плётку - узорчатая серебряная рукоять с зелеными камнями, застывшая в серебре нога королевского аиста.
Алёна отодвигалась от старца, присматривала камень - красиво, отважно, когда девушка в шикарном платье долбит булыжником голову отверженного старца, любителя философии и умерших зверушек.
- Не верю, не верю, что вы - лесная нимфа с дурными мыслями - убить меня! - Старец вскричал, схватился за сердце, но не упал на могильную землю, берёг здоровье и саван. - Оглушила бы меня, надругалась над бездыханным телом, а, когда бы я очнулся - отобрала у меня движимое и недвижимое имущество; три речных прогулочных парохода и два загородных дома с ручными макаками на мясо.
Мясо обезьян намного целебнее и питательнее, чем ляжки обнаженных кур - мастер Левша им учитель!
Я не только могильщик и философ в одном теле пианиста; много уровней в моём мозгу, многосторонняя личность, и армия личностей в моём теле, крепком, жилистым, дубовом.
Сейчас грех сладострастия преодолевает, подавляет культурные слои в мозгу, и я превращаюсь в безжалостного монстра с золотой цепью на шее - так лакей в старинной ливрее после свадьбы превращается в каторжника.
Не просто надругаюсь над телом и душой, девушка, а ещё и в мышь лесную тебя превращу; может быть, цель твоей жизни - превратиться в мышку - ты не знала, а теперь узнала, верь мне, у меня на гениталиях три глиняных колокольчика - бесов отгоняют.
Чередование, пафос, умный вид - к чему обман зрения?
Ночью не разглядеть - чёрт или афроамериканец в шкуре гориллы, а днём белая девушка кажется серебряной.
Проверю - из чистого ли ты серебра, Принцесса! - старец скинул саван, усмехнулся и большим снежным комом обрушился на окаменевшую Алёну.
Мял тело белое, целовал жарко, со страстью пожарника - губы податливые, телячьи.
В один момент Алёна оторвалась от пуповины, взмыла испуганной душой над адом насилия, и ответно крепко поцеловала старца в измочаленные чёрные губы, будто он каждый день чернила пил.
Но затем опомнилась, отталкивала старца, бранила его, укоряла, щипала за гениталии, находила в своих действиях бессмысленную животную радость.
- Пшёл, вон, козёл бородатый, истопник адский!
Простите меня за наглые слова, брадобрей маньяк, не удержала недоброе, а девушка - источник невинности, обязана следить за словами - так пастушка Мэри на лугу следит за овечками и пастушкАми.
Нервы ваши шалят, а на струнах моих нервов сейчас невидимые эльфы играют - забавляются, не спасают девушку, а используют моё положение, ревностное, с опухшими от слёз красными глазами.
Некрасиво, когда девушка рыдает с выпуклыми сатанинскими очами - конкуренция адскому псу.
Неужели, вы находите смысл в своём маньячестве? он для вас выше бильярда, начищенных ботинок и девичьих песенок о соловье и розе?
Не первый раз встречаю маньяка - в Москве, по данным полиции нравов, более ста пятнадцати тысяч маньяков-насильников - на каждого не хватит баланды тюремной.
Вы, маньяки, подчинили бы себе Мир, сожрали всех животных в зоопарке - даже зебр, а зебра - жизнь, потому что, как и шахматная доска, зебра - чередование чёрного и белого.
Но вас останавливают - в любом случае вам - стоп-сигнал - либо Рыцарь на Белом коне появится и укорит, с негодованием покачает головой над хладным трупом вашей жертвы, либо Судьба маньяку ногу сломает, поэтому я спокойна, словно меня похоронили и сейчас откопают.
Томительно ожидать - вот-вот снасильничаете, чести девичьей меня лишите, а без чести девушка подобна электровенику - дорогая, но никто не берет, денег на батарейки жалко. - Алёна шептала, старалась, чтобы её голос стал похож на голос полицейской надзирательницы в тюрьме строгого режима.
- Выдумали рыцаря и Судьбу - нет их, баран сожрал!
Раньше говорили - "Мой талант съел баран", но баранов истребили, уничтожили, а бараны верили в свое бессмертие, в Вечную Жизнь на зеленых лугах. - Старец сорвал последние оковы своих одежды - скинул саван, приготовился, задрал платье Алёне на голову, брызгал слюнями, понимал, что - некрасиво, не эпатажно, когда герой-любовник плюется в даму своей мечты, но оправдывал себя анекдотами из жизни лордов и сэров. - Между нами только - тонкая плёнка вашей моральной чистоты, девушка, а рыцаря нет, украли его, отправили на кухню чистить картошку для майоров внутренних войск.
Признаюсь, что робею над вами, чувствую некоторое несоответствие, разлад между Правдой и Ложью, а Истина и ложь всегда под ручку гуляют по набережной Любви.
В молодости, я по наивности верил, как и вы - в Судьбу: если брел ночью по лесу - тихому, с воплями шакалов - удивительно вопят шакалы - беззвучно, то не верил в разбойников, в Джеков Потрошителей, в маньяков-разрушителей детской психики.
"Природа-мать, защити меня, творение лимонада! - я шептал, целовал ветви берез, распугивал любовные парочки, наступал на спящих поэтов - деревня отзывалась храпом из поэм. - Красота охраняет от дурного, нет бессмыслицы в красоте, и всё взвешено на весах Фемиды - американской тётки без трусов".
Радовался, почти прошёл лес, но на моём пути, вдруг - будто очень богатый клерк вышел на охоту - встал матрос - три метра в плечах, двадцать пудов веса, в форменном кителе, полосатой майке - тельняшке или близняшке, я в армию не ходил, а ниже кителя и тельняшки - голое бесстыдное тело из Лувра, потому что гениталии древние, малюсенькие.
Стыдливые художники и поэты прошлых веков изображали голых танцовщиц с маленькими грудями, а культуристов - с микроскопическими - лишь бы мужской пол обозначали - гениталиями.
В наше время гигантизма, наоборот, выпирающие половые признаки - паспорт и виза для поездки в Грецию.
Матрос покачивался, от него разило хлебной водкой - ураган Якутский из щербатой пасти, зубы - щепки.