Страница 11 из 25
Невозможно создать единую общую теорию общества (социологию) без участия историков, этнографов, юристов, политологов, эстетиков, этиков, демографов и т. д.
Невозможно создать общую теорию человека (антропономию) без активного участия в этом процессе философов, психологов, педагогов, анатомов, физиологов, социологов, культурологов и др.
Иначе говоря, общие перспективы построения теорий среднего уровня – общенаучных теорий — создают возможности широкого развития междисциплинарных исследований, объединений, коллективов и в перспективе – научных школ.
Б. Построение четырех общетеоретических комплексов (экология, социология, дизайн, антропономия) предполагает формирование соответствующих лидеров этих направлений. Эти лидеры и способны создать команду специалистов многопрофильного характера, формирующую команду, на базе которой при единстве теоретических и методологических установок и создается научная школа нового типа – междисциплинарная школа:
– школа экологов,
– школа дизайнеров,
– школа социологов,
– школа антропономов.
В. Средний уровень научного знания перспективен и с точки зрения вовлечения, привлечения в этот блок разнородных специалистов, а значит, и создания междисциплинарных научных школ. Имеется в виду не просто конгломерат ученых, объединенных одной проблемой (темой, предметом), но именно тех, кто солидарен с целью, методологией и социальными установками исследования.
В рамках отдельной научной отрасли это малодостижимо, а в рамках общей теории более реально.
В-третьих, что касается мировоззренческого блока, то здесь приходится констатировать или индифферентность ученых к мировоззренческим аспектам их деятельности, или спокойный интеллигентский плюрализм. Это известно из научных биографий А. Эйнштейна, А. Пуанкаре, П. Дирака, Н. Бора, И. Ньютона, Шредингера, Майкельсона, Эдисона, Оппенгеймера, Тейлора и др.
Все это отражает общую индифферентность научных работников не столько к процессу их труда, сколько к результатам.
Так и возникла аксиологическая проблема, обращенная к научной сфере: моральная ответственность ученого (работы А. Д. Александрова, О. М. Сичивицы и др.).
Можно специально анализировать все аспекты этих отношений: наука и философия, наука и религия, наука и мифология, наука и искусство, наука и народный опыт. Однако с нашей точки зрения – это проблема специального науковедческого исследования.
Нам пока важно констатировать то поле социальных проблем, в котором должна определить себя научная школа.
По данному разделу можно сформулировать следующие выводы.
1. Наука – это сложное историческое образование, которое превратилось в силу ее функций в самостоятельную научную сферу общества.
2. Сферный характер науки определяется прежде всего тем, что она не растворяется в других сферах, а исторически сохраняет свой самостоятельный статус, что доказывается существованием ее специальных социальных институтов: академии, НИИ, лаборатории, конференции, симпозиумы и т. п.
3. Сферная природа науки определяется ее несводимостью к научной деятельности, поскольку деятельность нуждается в соответствующих ей потребностях и способностях, а она сама генерирует научные отношения и научные институты. Таким образом, научная сфера общества предстает как единство ее социальных образований: потребности, способности, деятельности, отношения, институты.
4. Научная деятельность как функциональное образование научной сферы при системном анализе обнаруживает в своем содержании восемь компонентов: субъект, объект, средства, процесс, условия, результат, система, среда.
5. Научная деятельность дифференцируется по объектному основанию на четыре междисциплинарных комплекса: естествознание, технознание, обществоведение и человековедение.
6. В каждом из междисциплинарных комплексов формируется три уровня знаний: частнонаучные, общетеоретические и мировоззренческие. Это и открывает перспективы для создания соответствующих научных школ.
Поскольку основной проблемой исследования является научная школа как некоторое организационное образование, постольку важно рассмотреть весь спектр организационных форм научной сферы от институциональных до неинституциональных, неформальных.
Этот диапазон достаточно широк, потому что сюда включаются научные общества разного типа и вида: от академий с государственным финансированием до неформальных научных сообществ, объединенных общим объектом, общим методом и системой научных конференций, симпозиумов, публикаций.
Прежде всего возникает естественный вопрос о потребности науки в ее организации. Если организацию рассматривать как функцию управления, то она по самой своей природе, по крайней мере, вторична. Первичной функцией управления любой сферой является планирование (программирование, проектирование).
Планирование любой, в частности научной, сферы предполагает разработку программы деятельности. Этой программе предшествует выдвижение идеи и развертка идеи в концепцию. Если идея – это сущностная характеристика проблемы, основанная на целеполагании, то концепция – это содержательная развертка идеи. Из философского анализа движения знания следует, что содержание богаче сущности, т. е. концепция – более богатое образование, чем идея. В идее фиксируется проблема (A. M. Дорожкин), а проблема – это и есть фиксация рассогласования необходимого и фактического состояния объекта или субъекта. Движение в науке и совершается через постановку и разрешение проблем.
Проблема в ее научном представлении – это противоречие между знанием и незнанием: «обладает ли воздух весом?», т. е. в проблеме, с одной стороны, фиксируется знание (есть воздух, есть вес), а с другой стороны – фиксируется незнание (обладает ли воздух весом?). Экспериментальные и теоретические исследования любого типа и призваны решать проблемы. Если нет проблемы, то нет и источника движения исследовательской мысли.
Эти рассуждения нужны, чтобы показать, что управление (самоуправление) в научной сфере начинается с планирования, т. е. с постановки проблемы, с формирования идеи, с определения программы исследования. Все это выражается различными терминами (задача, цель, вопрос, идея, мнение, суждение, аксиома, догма и пр.), но сущность их одна – есть проблема и есть программа ее разрешения.
Уже здесь возникает первый вопрос: индивид или коллектив ставит, выдвигает, формулирует проблему? Опыт истории науки показывает, что в ее развитии оба варианта представлены: индивид Коперник и коллектив Бурбаки. Если индивид еще не нуждается в организационных формах реализации своей идеи, то коллектив уже и внутренне требует такой организации, и внешне подчинен регламентирующему воздействию научного сообщества. Поучительны в данном отношении судьбы научных школ В. Вернадского, А. Чижевского, Д. Бруно, Д. Менделеева, А. Леонтьева, В. Мясищева, П. Анохина, П. Копнина и др.
Если сформулирована идея, определена проблема и даже (предельное состояние) развернута программа исследования, то это лишь начало процесса научной деятельности, хотя известно, что постановка проблемы – это уже 50 % ее решения. Не в этом ли и заключается секрет функции лидера: грамотное, перспективное, эвристическое, комплексное формулирование проблемы?
Здесь начинают играть свою роль информационные механизмы демонстрации проблемы, призывы к ее решению, приглашение к сотрудничеству, организация конференций, переписки с коллегами и т. п., пока стохастические формы объединения. Это еще не организация как вторая функция управления, а лишь призыв к организации.
Организационный период становления научной школы является наиболее важным. Здесь формируются системообразующие параметры научной школы – лидер, научное направление, объект исследования, методология, сообщество коллег, результаты, общественное признание. При этом важно отметить различные аспекты организации научных сообществ:
• синхронное и диахронное,