Монах

Гном вздохнул и погрузился в состояние тихой задумчивости. У него был тяжелый день, и после пятого глотка его стало заметно клонить ко сну.

В ожидании заказа Клемент принялся разглядывать посетителей. Под крышей трактира собралась пестрая компания. Люди шумели, требуя выпивки, отбивных, салатов, хозяина - чтобы выругать его за отвратительную еду, и снова выпивки. Все как всегда.

Внезапно его сердце тревожно забилось. Внимание Клемента привлекла светловолосая девушка, сидящая от него в нескольких метрах. В девушке не было ничего особенного, кроме одного - она была так похожа на Мирру…

Нет, он просто себя обманывает. Это бывало уже не раз. Всякий раз ему чудится, что он отыскал ее, ему так хочется в это верить. Сотни раз ее лицо открывалось ему в иных лицах, появляясь среди толпы и заставляя его бежать за мимолетным видением. На нем лежит вина за ее смерть, он хочет сбросить этот груз. Он выдает желаемое за действительное.

Да-да, он знает, что если подойти поближе, то иллюзия рассеется. Это не та, которую он ищет, потому что их встреча больше невозможна. Не Мирра.

Но все же Клемент не мог оторвать от девушки взгляда, жадно следя за каждым ее движением. Он оперся на руки, тайно наблюдая за ней. То, как она поворачивает голову, держит кружку, как смеется - все в ней напоминало Мирру…

Девушка сидела за столом в компании трех мужчин: двух молодых парней и пожилого старика, носившего длинные усы. Поглощая ужин, они о чем-то дружески разговаривали, но из-за шума монах, как ни старался, не мог разобрать ни слова.

Затем один из парней стал многообещающе подмигивать официантке, за что незамедлительно получил подзатыльник от старика, который видимо, приходился ему отцом. Что это? Семейный ужин или нечто большее? Какие узы их связывают?

Монах совсем позабыл, зачем он пришел. Наконец, девушка отставила тарелку, и положила на стол, несмотря на бурные возмущения парней, несколько монет. С усмешкой она попрощалась с сотрапезниками, сказав им какую-то шутку, отчего даже угрюмый усач заулыбался.

Аккуратно обходя стороной подвыпивших, и не в меру шумных посетителей, девушка устремилась к выходу. Стоило ей скрыться за дверью трактира, как в другом конце зала поднялся человек и двинулся за ней. Мужчина мельком посмотрел в сторону монаха и Клемент похолодел.

Он знал этого человека - это был Черный Камис, выходец с юга, скользкий тип, приехавший в поисках приключений в Вернсток. Камис, которому было около тридцати лет не работал ни дня. Он всегда отдавал предпочтение более легкому, как он считал, способу разжиться деньгами. Воровство и грабеж были для него привычными занятиями. За ним давно охотилась стража, но он был осмотрителен и всегда носил при себе достаточную сумму денег, чтобы от них откупиться. Люди так несовершенны… Золото часто перевешивает чувство долга.

Несомненно, этот преступник неспроста пошел вслед за ней. Выбирая будущих жертв, Камис, работающий в одиночку, всегда отдавал предпочтение слабому полу, опасаясь связываться с мужчинами, которые могли дать ему достойный отпор. Стало быть, он собирался ограбить девушку, а может, в его голове были намерения и похуже.

Монах нахмурился, решая, что ему предпринять. Оставить все как есть или все-таки проследить за Камисом? Нет, он никогда себе не простит, если останется здесь, словно он ничего не заметил. Он же потом весь изведется, представляя возможную картину событий! У него такое богатое воображение. А спутники девушки тоже хороши - отпустили ее одну в такое время. Нет, надо за ними проследить. Даже если он ошибается, то просто доведет девушку до дома. На улицах Вернстока и без Камиса хватает любителей легкой наживы.

Клемент быстро поднялся, и на ходу натягивая перчатки, прошел к запасному выходу. Поплутав немного коридором, он оказался на улице с противоположной стороны. Если он не хотел потерять девушку из виду, ему нужно было спешить. Монах быстрым шагом пересек улочку и вышел к главному входу. Вовремя. Он как раз успел заметить силуэт бандита, скрывающегося за углом. Надвинув на голову капюшон, Клемент ускорил шаг.

Так и есть - Камису нужна была именно эта девушка. Он упорно шел за ней, выбирая для нападения место, где освящение было похуже. Жертва же, судя по всему, не подозревала о грозящей ей напасти. Она даже ни разу не обернулась.

Клемент в некотором отдалении следовал за ними, скрываясь в тени, словно сам был грабитель. Он решил немного повременить и посмотреть, как будут развиваться события. Сойдя с центральной улицы, девушка свернула в какой-то проулок, ведущий к жилому кварталу. Где-то здесь был ее дом. Она сбавила шаг и зазвенела ключами на поясе.

Монах едва не пропустил момент, когда Камис вытащил нож и, быстро зайдя девушке за спину, попытался приставить лезвие к ее горлу. Именно попытался, потому что Клемент перехватил его руку и заставил бросить оружие. При этом он едва не сломал ему кисть. Камис извернулся, пнул монаха в живот, и тот был вынужден отпустить его.

Но уроки Рихтера, даже спустя столько лет, не прошли даром. Клемент не стал тратить время, продолжая драку, и попросту выхватил шпагу.

– Эй, так не честно… - сказал бандит. В тот же миг он достал из-за голенища сапога метательный нож, но воспользоваться им не успел.

Девушка, о которой на короткий миг забыли, с размаху ударила его камнем по голове и теперь с философским спокойствием наблюдала, как он оседает на плиты мостовой.

– Спасибо, что вступились за меня, - сказала она монаху, - я задумалась и не заметила, как он подкрался.

– Моя помощь невелика. Вы и без меня прекрасно справились. - Клемент подошел к недвижимо лежащему бандиту с пробитым черепом. - У вас сильный удар. Насмерть.

– Ой, правда? - девушка испуганно отшатнулась и отбросила камень в сторону. - Я не хотела его убивать. А он достал нож и… Это получилось случайно.

– Так даже лучше. Он узнал, где вы живете и мог прийти снова.

– Наверное, вы правы. Так лучше. Но вы в маске, - она пытливо всматривалась в его лицо, - и мне знаком ваш голос. Очень знаком. Я вас знаю?

О, Создатель! Ему ведь тоже был знаком ее голос. Говори, пожалуйста, говори… Пусть обман продлиться дольше. В темноте сходство с Миррой только усиливается, именно такой он представлял ее себе. Если бы она до сих пор была жива, то из девочки уже превратилась бы в девушку. И этот овал лица, линия носа, разрез глаз…