Преображение

Лиа понимала, что Ким намерена надоедать ей целый день, но у нее не хватило решимости отказать.

– Можете остаться, – согласилась она, и в награду Ким обняла ее.

– Лиа, я вам так благодарна. Как хорошо иметь подругу. Они провели весь день вместе: Ким непрестанно щебетала о своей прошлой жизни, в которой были танцы и красивые молодые люди, а тем временем не спеша занималась делами, которые ей поручила Лиа. Она больше не жаловалась на то, что Лиа отняла у нее Уэсли, и ни разу не заговорила о своем муже Джоне.

К удивлению Лии, она оказалась хорошей собеседницей. Ким работала неспоро, но помогала охотно, стоило лишь ей понять, что от нее требуется, и уже днем они смеялись вместе, когда Лиа стала мыть густые светлые волосы Ким.

Вечером, когда Ким предстояло уйти, на ее глазах выступили слезы.

– Ни одна женщина не была со мной так добра, – прошептала она сквозь слезы. – Они все вроде Риган, такие неласковые, такие враждебные ко мне.

Лиа молча выслушала ее хвалу, но не стала объяснять, почему женщины так сильно не любят Ким.

Возможно, причина этого была в том, что она сама относилась к женщинам так, будто их не существует или не должно существовать.

– Приходите опять, – от души пригласила она, прощаясь с Ким. – Мне было очень приятно.

За ужином Уэсли спокойно сообщил, что утром Лиа, Бад и Кэл поедут с ним в Суитбрайар.

У всех на лицах отразился испуг.

– Это всего лишь тихий городок, – с некоторым пренебрежением заявил Уэс. – Никто там не причинит вам вреда. Кроме того, что рассказал о себе Эйб, никто не знает, что приключилось в горах. Ни Джастин, ни Оливер, ни Джон не сказали ни слова, поэтому вам нечего опасаться.

– А как же женщина, которую ранил Ревис? тихо спросила Лиа. – Он ведь тогда всем объявил, кто я и где живу. Я провела здесь один спокойный день, но если поеду в город, так уже больше не будет.

– Это нелепо, Лиа! – возмутился Уэс и стиснул зубы. – Ну а вы двое? Бад взглянул на Кэла.

– Мы останемся здесь с Лией, – тихо ответил Кэл.

– Черт побери! – вспылил Уэс и вскочил, уронив стул. – Я не собираюсь жить с трусами. Утром вы поедете со мной, даже если мне придется силком тащить вас.

Никто не засмеялся при мысли о том, как Уэс или кто-либо другой потащит Бада или Кэла, но все трое опустили глаза на свои чашки с кофе и кивнули.

– Вот так будет лучше, – сказал Уэс. – Теперь пойду проверю коров. – И он, все еще сердясь, вышел из дома.

– Мы не любили Ревиса, – произнес Кэл, – но предпочитаем держаться подальше от людей. Люди нас боятся.

Лию беспокоило то, что могло произойти на следующий день. Уэсли мог затеять ссору с тем, кто, по словам Ревиса, был Танцором, с Девоном Макалистером; Бада и Кэла могли осмеять и обидеть, и ей… ей не хотелось думать об этом.

Лиа внимательно посмотрела на Бада и Кэла. Она привыкла видеть их обнаженными по пояс или в одежде из замши и кожи, но, может быть, если они наденут рубашки, над ними смеяться не станут.

– У вас есть какие-нибудь рубашки?

– Рубашки на нас не налезают, – ответил Бад.

– Ну конечно, – произнесла Лиа, встала со стула и окинула взглядом кухню, которую ей предстояло убрать. – Если вы сейчас мне поможете, я сошью вам по рубашке. Думаю, к утру они будут готовы.

До юношей постепенно стало доходить, что она собирается сделать, и их глаза засверкали от радости.

– Как вы думаете, справитесь с мытьем посуды, не разобьете?

– Мы сломанные лапки малиновок лечили, можем и вашу посуду вымыть, – возмутился Бад.

Когда Уэсли вернулся, Бад и Кэл выполняли женскую работу, а Лиа нарезала громадные куски плотной синей бумазеи. Понимая, что кое-что произошло, он с улыбкой предложил помочь.

Лиа добралась до постели только в три часа ночи. Рубашки были готовы, оставалось только сделать петли для пуговиц, но она решила, что юноши смогут поносить их один день и без пуговиц. Усталая, она улеглась в кровать рядом с Уэсли, и он во сне привлек ее к себе.

– Все готово? – Зевая, она кивнула.

– Надеюсь, когда в следующий раз ты возьмешься кого-нибудь опекать, это будут люди поменьше, чем твоя парочка. Мне приходится каждый день работать лишних три часа только для того, чтобы накормить их. Ты не могла бы опекать бродячих котов вместо бродячих людей?

Лиа его не слышала, потому что уже спала. Улыбаясь, Уэс крепче обнял ее и опять заснул.

Лие показалось, что рассвет наступил слишком быстро. Она так волновалась, что разбила одно яйцо прямо над огнем, совершенно забыв про сковородку. А пришедшие на завтрак Бад и Кэл нервничали до такой степени, что каждый съел только четыре куска свинины, шесть яиц, половину каравая хлеба, три печеных яблока и куропатку. Завтрак получился скудным.

– Надеюсь, никто из вас сегодня не упадет в голодный обморок, – заявил Уэсли, пока Лиа убирала со стола, но все промолчали.

Оливер, Корд и Слейд отправились на работу, а Уэсли уложил в фургон приготовленную на обед еду. Он решил провести в Суитбрайаре целый день и доказать всем троим, что вопреки их опасениям ничего страшного не происходит.

По пути в город Лиа и Уэс ехали на переднем сиденье, а Бад и Кэл с мрачным видом неподвижно сидели сзади.

Суитбрайар был не очень велик: несколько домов, конюшня, лавка женской одежды, кузница и еще несколько лавок там и тут. Ничто не внушало особых опасений, но глаза сновавших вокруг жителей были прикованы к вновь прибывшим.

– Они рассматривают нас, – прошептала Лиа.

– Естественно, – резко ответил Уэс. – Они впервые видят вас.

Когда они спустились на землю, женщина лет пятидесяти подошла к ним, и Лиа попятилась, но Уэсли подтолкнул ее вперед.

– Вы, конечно, Лиа Стэнфорд, – произнесла женщина, улыбаясь. – Я столько слышала про вас от Эйба.

– От Эйба? – тупо спросила Лиа.

– Меня зовут Уилма Такер. Хоть вы, может быть, об этом и не слышали, но моя дочь, Кэролайн, обручена с вашим братом. Нам всем предстоит стать одной семьей. Мой сын Джесси – сейчас он сенатор, с гордостью продолжала она, – приедет сюда на свадьбу. Мы с Флойдом поистине гордимся вашим братом; а вы совсем на него не похожи.