Страница 17 из 18
- Как это жив? - покраснел Руссе. - Конечно, он жив! За кого вы меня принимаете. Катрин! Неужели я похож на человека, который убивает государственных заложников. чтобы от них отделаться?
- Я не так выразилась... Не сердитесь, друг мой, Я хотела сказать, жив ли он именно сейчас, ибо не уверена, что так будет завтра или даже сегодня вечером.
- Почему, черт возьми, что-то изменится? Сегодня утром я нашел его в прекрасном здравии. Боже, Катрин, о чем вы думаете? Я хорошо исполняю свою работу, даже если не люблю ее. Я вам сказал, что пленник хорошо охраняется. Он защищен от всего, что могло бы причинить ему зло.
- В этом-то я как раз и не уверена. Успокойтесь, пожалуйста, сядьте на минутку сюда, рядом со мной, и выслушайте, что я вам расскажу. Это недолго.
- Хорошо, я вас слушаю, - ответил капитан, тяжело опустившись на лавку.
Быстро и по возможности ясно Катрин рассказала Руссе о последних событиях в Шатовилене. Она с удовлетворением отметила, что по мере того, как говорила, Жак становился все более сосредоточенным. Когда она закончила свой рассказ, отсутствующее и несколько оскорбленное выражение его лица сменилось мрачным и озабоченным.
- Вы подумали о яде? сказал он наконец.
- Конечно. Это первое, что пришло мне в голову, когда я узнала, что кузен Жако работает на кухне.
- Слишком рискованно. К тому же не все повара готовят для короля.
- Это не так сложно, как вы думаете. Блюда пробуют перед тем, как подать королю?
- Нет. Я не счел это необходимым. Здесь только надежные слуги герцога, по крайней мере, я так считал. Да и пища, которую подают, проста, очень проста! Даже если это хлеб с водой, отравление возможно.
- И существует не только яд. Вы ведь не знаете Дворянчика?
- - Лишь понаслышке, но и этого достаточно.
- Вы ошибаетесь, слухи приуменьшены: это дьявол во плоти. Мне хотелось бы знать, что произойдет с капитаном Жако де Руссе в случае преждевременной кончины столь ценного заложника? Как бы к этому отнесся монсеньер Филипп?
Руссе сделался такого же зеленого цвета, как и его камзол.
- Я не могу себе этого даже представить! Мне тогда ничего другого не остается, как отдать Богу душу, проткнув себя шпагой, дабы избежать публичной казни.
- Тогда принимайте меры, чтобы избежать этого. Я вас предупредила. Я думаю, это достаточное доказательство моей дружбы, может быть, и вы со своей стороны...
- Например, позволить вам встретиться с пленником? - нерешительно проговорил он.
- Вы весьма сообразительны, друг мой, - нежно ответила Катрин.
Вдруг он схватил ее за плечи и крепко поцеловал в губы, прежде чем она успела пошевелиться.
- Вы или ангел, или дьявол, моя дорогая! В любом случае я вас обожаю. Объятия Жака не доставили ей удовольствия - от него разило вином, но она не оттолкнула его.
- Даже если я на самом деле дьявол?
- В таком случае ад мне кажется заманчивее рая. Ради вас я пойду куда угодно. Впрочем, вы об этом знаете уже давно, не так ли? Послушайте, Катрин, я не завидовал ни короне, ни землям, ни богатству герцога Филиппа, но вы принадлежали ему! Этому я безумно завидовал и... безнадежно, за одну ночь любви...
Без излишней резкости, но решительно, Катрин высвободилась из его объятий.
- Жак! - мягко упрекнула она его. - Мне кажется, мы забыли о теме нашего разговора! Уже давно вам незачем завидовать герцогу, а я хочу остаться верной женой. Давайте вернемся к пленнику...
Руссе тяжело вздохнул и неохотно поднялся.
- Да, действительно. Вы хотите, чтобы я убедился, что он еще жив?
- Нет, я хочу в этом убедиться сама.
- Это невозможно, по крайней мере, в такой час и в таком наряде. Вы можете достать мужское платье и коня?
- Конь у меня есть, а достать платье несложно.
- Прекрасно. Тогда возвращайтесь к себе. Приходите после ужина и представьтесь караульному как мой кузен Ален де Майе. Скажите, что у вас ко мне срочное дело. Я буду у короля... Я иногда с ним играю в шахматы, чтобы его немного развлечь. - Смущенный вид Руссе позабавил Катрин. - Внешняя охрана не так бдительна в это время, так как я сам охраняю короля. Я прикажу пропустить вас.
Катрин в порыве благодарности бросилась на шею де Руссе и поцеловала его в щеку.
- Вы самый чудесный мужчина в мире, Жак. Мне с вами никогда не рассчитаться! Не беспокойтесь, я сумею сыграть свою роль и не вызвать подозрений.
- Я в этом ничуть не сомневаюсь. И найдите костюм поприличнее, мы ведь не бродяги.
Катрин рассмеялась и подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, несколько испорченную объятиями. В зеркале она встретилась взглядом с Руссе. Он пожирал глазами ее шею, плечи.
- Как вам удается быть всегда такой красивой? - прошептал он. - С вашим уходом померкнет свет в этой комнате.
- Не надо восторгов, ведь мы старые друзья, Жак. Кстати, если вы так рады меня видеть, как объяснить то, что вы не пришли к госпоже Симоне, как обещали. Вы были очень заняты?
Капитан казался смущенным. Он помолчал, потом грубо ответил:
- Да... впрочем, нет! Мне было неудобно. Я был зол на моих людей и на самого себя.
- Бог мой, почему?
- Потому что... о! Все равно вы об этом узнаете:
Филиберта посадили в тюрьму... но девица Ля Верн сбежала от нас. Мы не смогли ее найти, и я боялся, что вы на меня рассердитесь.
Катрин нахмурилась. Новость ее не обрадовала. Ей было не по себе при мысли, что женщина, хладнокровно приговорившая добросердечного Матье к медленной ужасной смерти, безнаказанно гуляет на свободе. Но, так как Жак был нужен, она решила не проявлять свое недовольство.
Стараясь не думать о том, что бегство Амандины означало прибавление в стане ее врагов, она беспечно пожала плечами.
- То, что брат у вас, это уже неплохо... Это поможет вам разыскать сестрицу. Она больше не опасна для дядюшки. Если он от своей страсти не излечился после всего, что пережил, то нечего и говорить о мужском благоразумии.
- Не существует благоразумного мужчины, если речь идет о желанной женщине, - ответил Руссе таким мрачным тоном, что Катрин, опасаясь, как бы он снова не вздумал обнимать ее, сделала вид, что не расслышала, и направилась к выходу. Капитан со вздохом проводил ее.
Глава четвертая...И СЛЕЗЫ КОРОЛЯ