Страница 105 из 117
Леони, к своем ужасу, почувствовав, как увлажняются ее глаза, неожиданно залилась слезами. Словно что-то прорвалось внутри. Рыдания сотрясли ее маленькую фигурку.
Испуганный, Морган заключил в крепкие объятия ее содрогающееся тело.
- Не плачь, дорогая моя, - шептал он в золотисто-каштановые кудри. Пожалуйста, не плачь. Я хотел обрадовать тебя, думал, что ты будешь счастлива, что ты.., одобришь мое намерение выкупить все земли.
- Я счастлива! - сквозь пелену слез шептала Леони. - Просто я.., я не ожидала, что.., такое возможно.
- И не такое возможно, моя радость, - прошептал Морган, не сводя глаз с ее нежных губ.
Вдруг он наклонился и, не владея с собой, прильнул к этим губам долгим страстным поцелуем.
Они стояли тесно прижавшись друг к другу, охваченные безумной жаждой взаимных ласк, пока внезапно почти одновременно не разъяли объятия. Неохотно оторвавшись от губ Леони, Морган прошептал срывающимся голосом:
- Еще немного, и я не отвечаю за свои поступки...
Леони, просияв, с неожиданным вызовом ответила:
- Ну и что? Ведь я твоя жена.
На лице Моргана появилось изумленное выражение. Резко повернувшись, он решительно сказал:
- Я думаю, пора возвращаться в Нью-Орлеан. Уже поздно, а нам еще предстоит несколько часов езды.
Чувствуя странное напряжение, они вернулись в усадьбу и пошли к лошадям. Морган помог Леони занять место в экипаже, и через несколько минут они двинулись в обратный путь.
Как долго длился этот день! Прекрасный и волнующий! Когда показалась гостиница, Леони внезапно почувствовала покой и опустошение. Еще было не поздно, чуть больше десяти, но она мечтала только о постели, чтобы в тишине и покое вновь пережить события этого дня, подумать о будущем, которое с каждой минутой представлялось все более удивительным и прекрасным.
Когда Морган предложил идти спать, Леони не возражала. Даже то, что он не позволил себе ничего, кроме целомудренного поцелуя в щеку, не вывело ее из мечтательного состояния.
Морганом владели совсем другие мысли. Не желая оставаться наедине с призраком Эшли, насмешливо ухмыляющимся из темноты, он повернулся, не доходя до двери своей комнаты, спустился вниз и вышел на галерею, окружающую дом. Покуривая узкую сигару, Морган размышлял, как жестоко судьба играет людьми.
Думая об Эшли, недовольный собой, он не заметил, как сигара, догорев, обожгла губы, и резким движением бросил окурок в темноту. Ему были отвратительны двусмысленность его положения, ложь, которую приходилось выдавать за правду, и роль, которую приходилось играть. И все-таки, не желая испытать со стороны Леони враждебности и недоверия, он не мог сейчас заставить себе все ей рассказать.
"Еще не время, - хмуро думал Морган. - Расскажу ей все, когда она наконец будет доверять мне. Если, конечно, такое когда-нибудь произойдет".
Не найдя утешения в ночной тишине, Морган направился к себе. Открыв дверь в спальню, он почти сразу же ощутил присутствие в ней постороннего человека.
Остановившись на пороге, Морган впился взглядом в темноту комнаты и ощутил неприятный холодок вдоль спины - чувство, которое он не испытывал с тех пор, как покинул Францию. Сожалея, что не имеет при себе оружия, Морган на мгновение испугался. Десятки невероятных мыслей пронеслись в его мозгу, пока он отчаянно пытался выявить источник своего беспокойства.
Вдруг в углу комнаты вспыхнул язычок пламени и хорошо знакомый дружеский голос произнес:
- Ну, входи же, Слейд! А если ты вооружен, то, ради Бога, не стреляй! Мне бы совсем не хотелось быть продырявленным одним из своих лучших друзей.
Морган, нервно рассмеявшись, быстро пересек комнату и зажег лампу. Повернувшись, он осветил мужчину, в небрежной позе развалившегося в кресле.
- Бретт Данджермонд! - воскликнул Морган. - Твое счастье, черт побери, что у меня не было при себе оружия. Что ты здесь делаешь?
- Ищу приключений, - последовал немедленный ответ Бретта, все еще небрежно покуривающего тонкую черную сигару. Бросив на Моргана хитрый взгляд, он добавил:
- Какие еще могут" быть иные причины? Морган хмыкнул.
- У тебя может быть с десяток причин. Бретт только пожал мощными плечами, а его худощавое лицо в обрамлении белокурых волос расплылось в ироничной улыбке:
- Чувствую, что женитьба не смягчила твой характер.
Морган бросил на него быстрый взгляд.
- Ты уже знаешь обо всем?
- М-м-м, да. Знаю. Об этом гудит весь Натчез... И потом, прежде чем посетить Нью-Орлеан, я побывал в Бонжуре. Не встретив тебя на балу в честь Барра, я приехал к тебе домой. Доминик объяснил мне причину твоего внезапного отъезда.
- И о моей женитьбе он, конечно же, все тебе рассказал?
На мгновение Бретт задумался.
- Кое-что, - наконец ответил он. - Доминик удивил меня известием, что у тебя отшибло память.
Морган чуть улыбнулся. Он и Бретт выросли вместе, и каждый из них знал о другом почти все. Они примерно одинаково относились к женщинам. Появление Леони изменило Моргана, но Бретт по-прежнему оставался все таким же убежденным женоненавистником. Морган решил прояснить ситуацию. Не глядя на Бретта, он произнес:
- Леони не лжет, как мне вначале казалось. Мой двоюродный братец Эшли выдал себя за меня и женился на ней шесть лет назад. Я написал об этом Доминику, но он, видимо, когда говорил с тобой, еще не получил моего письма. Возглас удивления был ответом Бретта. В течение нескольких часов друзья беседовали, попивая коньяк. Более всего говорили о женитьбе Моргана. Ярость искажала лицо Слейда при одном только упоминании имен" Эшли. Видя, как трудно признать Моргану, что по закону Леони является женой его ненавистного кузена, Бретт с кажущимся равнодушием спросил:
- Может быть, мне стоит найти Эшли... и пристрелить?
Морган напрягся, зная, что предложение Бретта - не пустой звук. Это был, конечно, выход, но Моргану не хотелось об этом думать. Он посмотрел Бретту прямо в глаза и твердо ответил:
- Нет! Я сам разберусь с ним! Бретт пожал плечами.
- Хорошо, раз ты этого не хочешь. Но, - добавил он ледяным тоном, - если наши с Эшли дорожки пересекутся, не надейся, что я спущу это дело ему с рук!