Страница 42 из 84
- Ванная комната, она соединяется с моими апартаментами. Это часть того, что я недавно обновил. Твоя горничная сейчас готовит тебе ванну. Я буду ждать тебя у себя.
Элизабет открыла дверь в ванную комнату, где ее встретила застенчивая молодая девушка.
- Добрый вечер, ваша светлость. Меня зовут Кэти. Я ваша горничная.
Слава Богу, что в комнате никого больше не было, иначе Элизабет вытянула бы шею, оглядываясь в поисках "вашей светлости", что она чуть не сделала в холле, когда к ней обратился Картерс. Видимо, потребуется время, чтобы привыкнуть к титулу.
Кэти помогла ей раздеться и сесть в ванну, которая, к удивлению Элизабет, располагалась на уровне пола и легко могла вместить двоих, а возможно, и троих человек. Элизабет погрузилась в теплую, пахнущую сиренью воду, и у нее вырвался вздох блаженства. Когда через полчаса она вышла из ванны, кожу приятно пощипывало.
- Я приготовила ваш чудесный пеньюар, ваша светлость, - сказала Кэти.
- О, спасибо! Это подарок моей тетушки. Мне не терпится посмотреть на него.
- Он невероятно красивый.
Увидев пеньюар, Элизабет решила, что "невероятно" - самое подходящее слово. О, это была очень красивая вещь, из прозрачного материала самого бледного оттенка голубого цвета, но пеньюар так облегал фигуру, что это показалось Элизабет просто неприличным.
- Господи! О чем только думала тетя Джоанна? - воскликнула она в ужасе от низкого выреза, оставлявшего ее грудь почти открытой. Ткань едва прикрывала соски. Сзади пеньюар оказался не лучше: голой оставалась вся спина - почти до талии. - Я не могу надеть это.
- Вы потрясающе выглядите, ваша светлость, - заверила ее Кэти.
- Может быть, с халатом будет лучше? - пробормотала Элизабет.
Но лучше не стало. Халат представлял собой два длинных рукава и спинку из нескольких ярдов материи, спускавшуюся до пола. По краям он был обшит кремовыми кружевами, которые не только не скрывали, но подчеркивали обнаженность ее тела.
- Никогда не видела ничего подобного, - ахнула Элизабет, стягивая вместе полы халата, пытаясь прикрыться. Тщетно. - Что же мне делать? И самое главное - что скажет мой муж?
- Мне почему-то кажется, что его светлость будет доволен, - сказала Кэти.
Его светлость действительно был доволен, когда открыл дверь на ее тихий стук. Остин почувствовал, что лишился способности дышать.
Перед ним в бледно-голубом шелке стояло видение. Видение с каштановыми волосами и белой кожей, обольстительно светившейся сквозь ткань, почти не скрывавшую ее тела. Он перевел взгляд с ее раскрасневшегося лица на смелое декольте и линии ее фигуры, четко обрисованные тонким пеньюаром. И тотчас же его тело напряглось.
- Ты выглядишь восхитительно, - тихо произнес он, поднося к губам ее руку.
Элизабет нерешительно сказала:
- Я чувствую себя довольно... раздетой. Не могу представить, о чем думала тетушка, делая мне такой подарок.
Остин с трудом удержался от смеха и повел ее в свою просторную спальню. Он хорошо знал, о чем думала леди Пенброук, и мысленно благодарил ее.
- Великолепно, - заверил он.
- Значит, герцог доволен?
- Герцог очень доволен.
- Тогда, полагаю, я делаю все так, как должна делать герцогиня.
- Вот видишь! Я говорил тебе, что это просто. - Он указал на небольшой столик у камина, красиво накрытый. - Ты голодна?
- Нет.
- Хочешь чего-нибудь выпить?
- Нет.
- Волнуешься?
- Н-н... - Виноватая улыбка появилась на ее губах. - Да. Но я так старалась, чтобы это не было заметно.
- Боюсь, тебя выдают твои выразительные глаза. А также алый румянец на щеках и сжатые пальцы.
Она взглянула на свои руки и разжала пальцы.
- Элизабет, ты знаешь, что должно произойти между нами? - спросил он, проводя кончиком пальца по ее нежной щеке.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
- О да, - сказала она, удивив его своим спокойным тоном. - Я хорошо знакома с трудами по разведению животных и с анатомией человека.
- Я... понимаю.
Приблизившись к ней, он осторожно положил руки на ее плечи.
- Так вот, если тебе будет от этого легче, знай: я тоже волнуюсь.
Она широко раскрыла глаза:
- Ты хочешь сказать, что тоже никогда раньше этого не делал?
Он подавил смех.
- Нет, я не это хотел сказать.
- Моя тревога вызвана тем, что мне предстоит испытать что-то неизвестное. Если для тебя это не так, то почему ты волнуешься?
"Потому что я хочу, чтобы эта ночь стала для тебя истинным наслаждением. Во всем. Я никогда не думал, что для меня будет так важно, чтобы ты испытала удовольствие".
Остина несколько беспокоило, что он имеет дело е девственницей. Он всегда как чумы боялся девственниц, а вот теперь столкнулся с тяжелой проблемой: как лишить девственности собственную жену.
- Когда люди впервые познают друг друга, они испытывают некоторые сложности, - сказал он. - Я не хочу причинить тебе боль.
- А я не хочу разочаровать тебя.
Он посмотрел на нее. Такое маловероятно. Она была такой красивой и невероятно нежной. И такой невинной. И трогательной. А ее вид был так соблазнителен. Остин посмотрел на смелый вырез ее пеньюара и увидел выглядывавшие из него розовые соски. И его возбуждение достигло такого предела, что потребовалась вся его сила воли, чтобы не застонать вслух.
Она беспокойно пошевелилась в его руках.
- Ты хмуришься. Что-то тебя беспокоит? Я буду рада выслушать тебя и разделить с тобой твои трудности.
- Ты и вправду хотела бы?
- Конечно. Долг жены - избавлять мужа от неудобств, не так ли?
Боже всемогущий, да он ждет не дождется, когда она избавит его от неудобства!
- В таком случае я скажу тебе, о чем я думаю. И покажу.
Он тихонько привлек ее к себе. Она подняла голову и вопросительно посмотрела на него.
- Сначала, - начал он, - мне бы хотелось, чтобы ты распустила волосы.
Протянув руку, Остин вынул инкрустированный жемчугом гребень, скреплявший ее волосы. Масса длинных мягких прядей накрыла его руки и заструилась по ее спине к бедрам. Он взял в ладони шелковистые локоны и поднес их к лицу.
- У тебя необыкновенные волосы, - прошептал он, вдыхая цветочный аромат каштановых волос. - Когда я впервые увидел тебя, мне захотелось коснуться их... перебирать пальцами.