'След лисицы'

- Встань, Косой! Встань, говорю! - услышал он чей-то прерывистый, взволнованный голос. - И бросай оружие!

Перед ним вырос силуэт человека, и слова его звучали так грозно, с таким гневом, что у Косого исчезли последние сомнения. Это был совсем не тот человек, которого он ждал, который должен был прийти и принести лопату, чтобы закопать Ваську,

И в этот момент раздался слабый, неуверенный голос Васьки:

- Я... я встану... я хочу встать...

Он стал медленно подниматься с земли и вдруг заплакал короткими, злыми всхлипами.

- Я ему... сейчас... - бормотал Васька, борясь с непослушным своим телом.

Косой почувствовал, как туманится мозг, слепая ярость охватила его.

- Врешь... - заскрипел он зубами. - Не встанешь...

Он вытянул руку с пистолетом.

И в тот же миг, вместе с гулким раскатом выстрела, метнулся на него, на пистолет, на выстрел только что возникший перед ним человек, и Косой задохнулся от навалившейся на него тяжести.

А Васька тихо, без стона, опустился на землю.

И тут около него вдруг возник другой человек - бледный, трясущийся, весь перепачканный в земле Олег Полуянов.

- Васька... Ну, Вася... - затряс он его за плечо и, стуча зубами, глотая слезы, все повторял: - Ну, Вася...

В это время два тела, скрученные в тугой, потный жгут, катались по земле. Косой впился зубами в чужое плечо, бил ногами, а руками тянулся к горлу. Он чувствовал: тот сильнее, чувствовал по вздувшимся мышцам, по ответным ударам, по кажущейся неловкости навалившегося на него тела. Только бы дотянуться до горла... И вот одной рукой он уже впился в него, человек захрипел, на миг ослабли его руки. Косой попытался вскочить, думая уже только о том, чтобы бежать, туда, в спасительную темноту, в лес, забиться там, исчезнуть... Он приподнялся на второй, свободной руке, рванулся в сторону... И тут вдруг рука подломилась, непонятная сила завернула ее за спину, хрустнуло с дикой болью плечо, и Косой плашмя рухнул на землю, теряя сознание.

- Зови людей, - прохрипел Виталий, обращаясь к затихшему Полуянову. Зови всех... кого встретишь... Ну, живо...

Он оперся трясущимися руками о землю, собираясь подняться, и вдруг нащупал в развороченной траве маленький пистолет. Виталий поднес его к глазам. На рукоятке матово белели перламутровые пластинки. "Тот самый, отцовский, - мелькнуло в голове у Виталия, и он с отчаянием подумал: Вера Григорьевна, как я вам обо всем этом расскажу?" Виталий вдруг почувствовал, как комок подкатывает к горлу и начинает мелко дрожать подбородок.

- Ну, живо... - зачем-то повторил он, хотя Полуянов, сутулясь, уже уходил в темноту, туда, где вдали светились огоньки дач.

По ярко освещенным, оживленным улицам оперативная машина шла, почти не снижая скорости на перекрестках, нетерпеливо вырываясь на желтый свет светофора.

Цветков грузно повернулся на переднем сиденье и говорил двум сотрудникам и Тоне, сидевшим сзади:

- Вы, Тоня, в квартиру не заходите. На ваш голос должны открыть дверь. Потом вы что-нибудь еще скажете погромче, чтобы в комнате было слышно. И все. А зайдем мы. Вам ясно?

- Нет, не ясно, - безбоязненно возразила Тоня, худенькая темноволосая девушка, одетая сейчас в необычно яркое платье.

Цветков, привыкший, чтобы его понимали с полуслова, терпеливо, учительским тоном спросил:

- Что вам неясно?

- А то. Вдруг дверь откроет этот бандит? Увидит вас и захлопнет.

- Дверь должен открыть Откаленко. Но если откроет Сердюк, он увидит только вас. Скажите, что остальные поднимаются, оставьте дверь открытой и смело проходите в комнату. Вот так. Теперь все ясно?

Один из оперативников с досадой сказал:

- Неужели нельзя его поводить? Ведь условились.

- И потом вещи, - добавил другой. - Портсигар этот из музея. Это же какие улики!

- Обстановка изменилась, - ответил Цветков. - Мы рассчитывали, что в ресторан придет и Косой. А теперь он исчез. Нет, Сердюка надо брать немедленно. А санкцию на арест мы и без улик получим. Беглый ведь.

Шофер, видимо, хорошо знал дорогу. Машина уверенно сворачивала с одной улицы на другую. И наконец, остановилась возле одного из новых домов.

- Этот? - спросил Цветков.

Шофер отрицательно мотнул головой.

- Нет. Вон тот, третий.

- Ну, правильно. Службу знаешь, - удовлетворенно сказал Цветков. Тоня, вы вперед идите. Мы вас догоним на лестнице.

Через несколько минут все четверо собрались на площадке девятого этажа.

Один из оперативников приложил ухо к двери и, понизив голос, с удивлением сказал:

- Тихо. Они что, спать там легли, что ли?

- М-да. Странно, - согласился Цветков и приказал: - Звоните, Тоня.

Трое мужчин отошли в сторону. Тоня позвонила.

Некоторое время за дверью было тихо, потом раздались осторожные шаги, и незнакомый голос спросил:

- Кто там?

- Вы разве не ждете гостей? - как можно беззаботнее спросила Тоня.

- Гостей... Гм... Видите ли... - сбивчиво пробасил голос за дверью. Тут, некоторым образом... произошло нечто неожиданное.

Щелкнул замок, дверь распахнулась, и на пороге появился Зернов. На бронзовом его лице блуждала растерянная улыбка. Он с удивлением оглядел Тоню и спросил:

- Это вы обещали приехать?

- Да. А что?

- Вы, извините, одна?

- Да что случилось? - нетерпеливо спросила Тоня. - Говорите же. Где ваши гости?

- Дело в том... - растерянно развел руками Зернов, - что гости исчезли.

ГЛАВА VIII.

НЕ ТАК ПРОСТ ЭТОТ СЕРДЮК

- Понимаешь, совсем забыл, - сказал Сердюк. - Есть одно срочное дело. Надо ехать.

- Так ведь гостей ждем, - с беспокойством ответил Игорь. - И перед хозяином неловко.

- Гости до другого раза обождут. А хозяин... Что-то хозяин наш больно дергаться стал. Не нравится мне это, - Сердюк говорил уверенно и властно. - И ему, кажись, твоя затея не по вкусу.

- А как же я?

- Ты?.. - задумчиво посмотрел на него Сердюк. - Можешь ехать со мной, если хочешь.

Что было делать Откаленко? Задержать, не пустить Сердюка до приезда группы? Но Сердюк обещает, кажется, раскрыть свои планы, а это так важно. И Откаленко, видно, вошел к нему в доверие, как же это не использовать! Так ведь и было вначале задумано. Правда, их должна была сопровождать группа. Иначе опасно. Что же делать?