Страница 47 из 122
- А, понимаю. Ты поехал?
- Да. И вот тут-то меня снова посетила удача, да еще какая! Как я предполагал, Эла опознали жители той улицы, на которой жил Пад. Но это еще не все. Его и Дона опознали в милиции, вернее, в автоинспекции. По выезду из города их остановил автоинспектор и так случилось, что они помогали ему преследовать пьяного водителя. Инспектор получил тяжелую травму. Его они доставили в медпункт, а поскольку в медпункте не было нужной группы крови, ее дал, кто бы вы думали?.. Дон! У него выкачали более семисот кубиков, и только это спасло жизнь автоинспектору. Автоинспекция взяла адрес у Эла и Дона.
- Ложный, конечно?
- Нет! Настоящий! Но когда они, как было условлено, заявились четыре дня спустя по этому адресу, то никого там не обнаружили. А спустя еще месяц в озере километрах в ста от города нашли их утопленную машину. Вот и все. Дальше след потерян.
- И ни одной зацепки?
- Нет! Кроме разве этой. - Рок полез в карман и вытащил свернутые в трубку помятые листы.
- Здесь какие-то математические расчеты и формулы. Я изъял их архива, где хранилось дело Эла. Побывал я и на заводе, где он работал. Мне сказали, что это был чрезвычайно талантливый инженер и к моменту ареста кончал аспирантуру. Был я и в Политехе. Там тоже много говорили о его таланте. Правда, профессор кафедры вскользь намекнул, что Эл занимался какой-то фантастической проблемой. Может быть, эти бумаги прольют ясность. Правда, много из них пропало. Мне творили, что была вначале толстая пачка...
- Хорошо! Я передам их в академию. Попрошу, чтобы разобрались, - пообещал полковник, беря бумаги.
- Итак, больше ничего? - с тайной надеждой спросил он.
- Пока ничего.
- Ладно, иди, отдыхай. Можешь взять себе неделю... нет, три дня отпуска. Потом снова придешь ко мне.
- Мне нужно четыре дня только для того, чтобы отоспаться, - пожаловался Рок.
- Ладно, отдыхай, но будь дома. Если понадобишься, вызову.
ПАНИКА ПРЕЗИДЕНТА АН
- Я устал, Эл, честное слово, устал, - в голосе Дона слышалась отрешенность. - Третий год мы с тобой мотаемся из одного конца страны в другой, не имеем даже постоянного угла, где бы можно было пожить некоторое время без постоянного страха ареста. Ты знаешь, мне все время по ночам снится лагерь и псы... много серых псов... они окружили меня и сейчас бросятся, чтобы разорвать на части. Может быть, вернемся в свою избушку... А? Поставим рядом другую, для тебя и Молли.
- А мои сыновья? Ты о них подумал? Согласятся ли они заживо похоронить себя в лесных дебрях?
- Но они сами хотят!
- Хотят, потому что не понимают. Ты подумай. Старшему только двадцать. Он сам скоро захочет иметь семью.
- Похитим для него нанку!
- Ты же не веришь в то, что говоришь.
- Ну давай хотя бы на время. Года на два. Я как вспомню нашу избушку у горячего источника, так сердце займется от тоски. Только там я себя чувствовал свободным и в безопасности. Ну что мы потеряли в этом грязном мире? Мне он представляется как огромная яма, наполненная дерьмом.
- А тебе не кажется, что мы с тобой как-то помогаем очистить этот мир от дерьма?
- Ты наивен. Эл. Его никто никогда не очистит. Я не верю. И потом... Ну посадишь ты еще десяток, сотню... что от этого изменится? Как будто в них, в этих ворах, подонках - дело.
- А в чем же?
- Во всем. Этот мир, Эл, безнадежно болен. Ему уже ничего на свете не поможет. Он прогнил от корней до вершины.
- Ты читаешь газеты?
- Читаю. Но что толку? Очередная кампания. Немного сильнее, чем прошлые. Просто борьба старой и новой мафии. Вот подожди, когда новое утвердится, то все начнется по-старому. Я уже ни во что не верю. И ты меня не убедишь! Мы своей деятельностью только незначительно ускоряем процесс смены мафий.
- Ты неправ. Мне все-таки кажется, что на этот раз все серьезно.
- Блажен верующий! Я же другого мнения. Чем дальше все зайдет, тем скорее эта гниль уничтожит сама себя. Чем хуже - тем лучше. Мы только помогаем "выпустить лишние пары". А надо, чтобы котел совсем взорвался.
- Ты понимаешь, что ты говоришь, Дон? Это же наш народ, наша земля! Как ты можешь желать такого?
- Земля? Земля, Эл, давно уже не наша. А что до народа, то каждый народ достоин своего правителя. И коль он терпит это, то лучшей участи не заслуживает... Я хочу домой! - Дон встал со стула и пересел на диван рядом с Лоо, которая молча слушала спор друзей.
- И со стороны наблюдать? Ждать, что из всего этого выйдет? Тебе не кажется, что это трусливо и подло?
- Кажется, Эл! Кажется! Но моя трусость и подлость, как ты изволил выразиться, только ма-а-ленькая капля в общем море трусости и подлости.
- Это тебе кажется, что она "ма-а-ленькая". Мы с тобой теперь уже не только вдвоем, но и Лоо, и Молли, и мои дети, обладаем мощным оружием в борьбе с подлостью и спрятаться с этим оружием в дебри - большая, Дон, подлость!
- Ну пойди куда надо и предложи свое оружие. В лучшем случае тебя опять посадят в лагерь, но уже надолго, а скорее, прикончат, как особо опасного. В системе, которая построена на лжи и пропитана ложью, правда - инородное тело. Тебе скорее простят украденные миллионы, чем способность заразить население правдой. Именно заразить. Эл! Потому что правда в нашем обществе - самая опасная зараза. Нет, Эл, больше я этим мартышкиным трудом заниматься не хочу!
- Вот и ты меня бросаешь... - горько произнес Эл. - Сначала Коротышка...
- Ну, Коротышка - другое дело. Ему с нами не по пути. Как это он сказал после истории с Падом? "В ваши интеллигентные игры больше не играю. Подите в..." За всю жизнь не прочитал и пару книг, а раньше меня понял всю бессмысленность нашей затеи.
- Ну почему бессмысленность? - повысил голос Эл.
- Да потому, что на солончаке, кроме чахлой травы и лишайника, ничего не вырастет, а ты хочешь рассадить на нем дубравы.
- Да какой же это солончак, Дон? Вспомни нашу историю. Нашествие мигов. Века они насиловали и грабили народ. И что же, где теперь эти миги?
- Потому солончак. Эл, что тогда было все не так, как сейчас. Тогда народ не проливал слезы умиления от любви к насильникам и грабителям. Вот в чем вся трагедия. Эл. Наш народ напоминает проститутку, которая от частой порки заболела мазохизмом и теперь получает удовольствие от этого...