Страница 97 из 110
Я часто вижу сны о том,
Как чахнут прежней жизни всходы.
Я написать сумел бы том
Про то, как миновали годы
В мечтах о будущем пустом.
Ручей - подобьем вижу я
Всего, что пережил доселе:
Спешит прозрачная струя,
Изображая бытия
Бесстрастный бег, лишенный цели.
Надежда, нужен ли отгадчик,
Чтоб распознать, как ты слаба?
Взлетает выше детский мячик,
Чем ты, и не хочу подачек,
Что мне еще сулит судьба.
Вода быстробегущих рек
Вода ли ты ль сон текучий?
Проходит час, проходит век,
Иссохнет зелень, сгинет снег,
Чуть сгинуть подвернется случай.
Иллюзия так долго длилась:
Быть королевой - чем не роль?
Но вот она явила милость,
Пред королем разоблачилась
И умер в тот же час король.
Как нежно, берег размывая,
Журчать доводится волне!
О, эта память чуть живая,
Туманная и вековая,
И сон, приснившийся во сне!
Что сделал я с самим собой?
В итоге встречи слишком поздней,
Решив не лезть в бесплодный бой,
Оставил я вдвоем с судьбой
Безумца, жертву темных козней.
Как мертвая, течет вода,
Не зажурчит, пути не спросит;
Воспоминанья без следа
Она смывает в никуда,
Надежды - губит и уносит.
Я сгину через миг короткий,
Я жив, покуда сном объят,
О сон несвязный и нечеткий,
В нем только стены и решетки,
Мой окружающие сад.
О волны, в море через мол
Да будет жизнь моя влекома
Туда, где мне сужден прикол,
Туда, где я леса возвел,
Однако не построил дома.
***
Лазурен, изумруден и лилов
В закатный час, в багряности сусальной,
О море, твой изменчивый покров,
Порою - взвихренный, порой - зеркальный;
В годину старости печальной
Зову тебя в душе, простор морской,
Для капитанов и для моряков
Один причал в воде глубин стоячей,
Где спят они, наперсники веков,
Забвения и горькой неудачи.
Лишь для немногих все иначе,
Когда взнесет валы простор морской
И прогремит о них за упокой.
Я грежу... Море - попросту вода,
Окованная сумрачным экстазом,
Он, как стихи, приходит иногда,
Уходит вновь, послушен лунным фазам.
Но если слушать - с каждым разом
Бормочем все ясней прибой морской:
Он лишь отлива жаждет день-деньской.
Что есть душа? Чему она дана,
Дана ли вообще, по крайней мере?
Тревожна мысль, но истина темна.
В пустой простор отворены ли двери?
О греза, дай прийти мне к вере,
Что если не внимать волне морской,
То к сердцу снидут благость и покой.
Вы, капитаны пролетевших лет,
Вы, боцманы, - к которой смутной цели,
Мелодии неведомой вослед
Сквозь океаны кочевать посмели?
Быть может, вам сирены пели,
Но встречи не судил простор морской
С сиренами - лишь с песней колдовской.
Кто посылал вам из-за моря весть,
Тот все предвидел, несомненно зная,
Что не один лишь зов богатства есть
Для вас и не одна алчба земная,
Но жажда есть еще иная
Желанье вслушаться в простор морской
И вознестись над суетой мирской.
Но если истину проведал я,
Что суть одна и в вас и в океане,
И мысль о вас - превыше бытия,
А за пределом самой тайной грани
Душа, которую заране
Вместить не в силах весь простор морской,
К чему томлюсь сомненьем и тоской?
Пусть в аргонавта превратится дух,
Пусть ноше древней я подставлю плечи
И песне прежней мой внимает слух,
Пусть донесутся звуки издалече
Старинной португальской речи,
Ее от века слышит род людской
В извечном шорохе волны морской!
***
В расплесканной пучине злата,
В предощущенье мертвой мглы,
В непрошеном огне заката
И золоте золы,
В разливе зелени безгласной,
В золотоносной тишине
Я помню. Ты была прекрасна,
Ты все еще во мне.
Перед разлукой неизбежной
Лицо еще хоть раз яви!
Ты - словно ветерок прибрежный,
Ты - слезы о любви.
Непостижимая утрата,
Где сновиденье вторглось в явь.
Но все небывшее когда-то
На память мне оставь:
Любви не преступлю запрета,
Я знаю, мыслью ни одной
Но да не снидет час рассвета
К томленью тьмы ночной.
***
Системы, идеалы, мифы, сны...
Щербинки на поверхности волны
Здесь, под причалом, - как клочки бумаги,
Судьбой врученные тяжелой влаге;
Гляжу на них, гляжу со стороны
Глазами равнодушного бродяги.
Я нахожу в них радость и ответ
На множество болезненных сомнений,
И это я, за столько долгих лет
Обретший только тени, только тени,
Уставший от надежд, и от сует,
И даже от богов, которых нет!
ИЗ СБОРНИКА "35 СОНЕТОВ"
1
Ни взгляд, ни разговор, ни письмена
Нас передать не могут. Наша суть
Не может в книгу быть заключена.
Душа к душе найти не в силах путь.
Бессмысленно желанье: без конца
Пытаться о себе сплести рассказ.
Как прежде, связи лишены сердца,
И сущности души не видит глаз.
Меж душами не создадут моста
Ни колкость, ни софизм, ни каламбур,
Передавая мысль, солгут уста,
Рассудок слаб и косен чересчур.
Мы - сновиденья, зримые душой,
И непостижен сон души чужой.
2
Когда б не плотским оком обозреть
Живую долю прелести земной.
Я полагаю, блага жизни впредь
Предстанут только ширмой расписной.
Непреходящих форм в природе нет,
Непостижима Истина извне.
Возможно, мир - всего лишь странный бред,
Глазам закрытым явленный во сне.
Где жизни подтверждение? Нигде,
Все - лишь обманный сумрак бытия,
И ложь сравнения - в ее вреде
Сомнений нет. И ощущаю я
Лишь тело, что погрязло в маете,
И ненависть души к своей мечте.
9
Бездействие, возвышенный удел!
Бездействую, сгорая со стыда.
Сколь сильно бы трудиться ни хотел
Не приступаю к делу никогда.
Как лютый зверь, забравшийся в нору,
Бездействием томлюсь, оцепенев:
Впадаю в безысходную хандру
И на нее же низвергаю гнев.
Так путнику не выйти из песка,
Из ласковых, предательских зыбей:
Вотще за воздух держится рука,
Она слаба, а мысль еще слабей.
Иной судьбы не знаю искони:
Средь мертвых дел за днями длятся дни.
11
Людские души - те же корабли,
Скользящие по вспененным волнам.
Мы тем верней доходим до земли,
Чем больше тягот выпадает нам.
И если шторм в безумье одичал
Грохочет сердце, наполняя грудь.
Чем с каждым часом далее отчал,
Тем ближе порт, куда нацелен путь.
Мы пожинаем знание с лихвой,
Там, где лишь смерть маячила сперва.
Нам ведомо - за бездной штормовой
Встает небес далеких синева.
Черед за малым: чтоб от слов людских
Меняли путь громады волн морских.
14
Родясь в ночи, до утра гибнем мы,
Один лишь мрак успев познать вполне.
Откуда же у нас, питомцев тьмы,
Берется мысль о лучезарном дне?
Да, это звезд слепые огоньки
Наводят нас на чуть заметный след,
Сквозь маску ночи смотрят их зрачки,
Сказать не в силах, что такое свет.
Зачем такую крохотную весть
Во искушенье небо нам дало?
Зачем всегда должны мы предпочесть
Большому небу - то, что так мало?
Длиннеет ночь, рассудок наш дразня,
И в темноте смутнеет образ дня.
22
Моя душа - ег*птян череда,
Блюдущая неведомый устав.
Кто сделал эту роспись и когда,
Сработал склеп, поставил кенотаф?