Страница 23 из 64
В спокойном, мягком и ласковом голосе
барышника зазвучал метал и ещё, что-то такое от
чего Лавровский зябко поёжился.
- Я гляжу, андел мой, ты в этом деле не
меньше моего заинтересован. Вот и давай табачёк
нюхать пополам. Согласен?
Алексей кивнул.
- Много чего разнюхать удалось?
- Очень мало, Василий Петрович.
- Ты тогда, андел мой, время попусту не трать
- самого Удалого не ищи. Мне торговые конюшни и
конные дворы проверить сподручнее. Да и отправил
я своих ребят уже по ним… А ты займись-ка
мошенниками. Если действительно Феодосий
напакостил, то они, скорее всего из Малороссии или
Польши к нам пожаловали. У тебя приятели в
сыскном имеются. Небось, укажут всех приезжих
хохлов и поляков.
- Уже указали.
- И я тебе тоже подсказочку дам. Встречался я
в Одессе с человеком одним. Он по бумажкам-то
чистенький, а на самом деле пробу ставить негде. В
Москве он сейчас. Одинцов его фамилия. А зовут
Матвей Петрович.
Алексей сразу вспомнил случайную встречу с
администрацией бегового общества возле
Брестского вокзала и всё, что Колюбакин, со слов
одесского полицмейстера и начальника губернского
жандармского управления, рассказывал об
Одинцове - держал притон, водил дружбу с
134
шулерами, контрабандистами и даже нигилистами.
А ведь я о нём совсем было забыл, мелькнула
мысль.
- Слышал о таком, - как можно более
равнодушным голосом сказал Алексей. - Кличка у
него Мотя Адвокат.
- Молодец, - похвалил барышник. - Много
разузнал. А всё темнишь, андел мой.
- А Жору Пиндоса вы знаете? - спросил
Лавровский, с великим трудом припомнив кличку
одного из «жоржей» о которых говорил сегодня
Малинин. - Он ведь тоже из Одессы.
- Пиндоса, говоришь? Знавал и такого.
Паладис его фамилия. Ох, мастак он комедию
представлять! Крепко Костя мне в одном дельце
подсобил. Попросил я его… Ну да это тебе знать ни
к чему. Только ты, андел мой, его не ищи. Пустая
трата времени.
- Во-первых, Костя с Феодосием на ножах. А
во-вторых, он того, - Ильюшин покрутил пальцем у
виска.
- Что того? С ума сошёл?
- Считай, что так. Он когда в тюрьме сидел с
крамольниками снюхался, поэтому от дел отошёл.
- Любопытно, очень любопытно… И вот ещё,
Василий Петрович. Мы сейчас выяснить пытаемся
от кого слухи о Портаненко идут. Извозчиков
расспрашиваем, наездников, букмекеров. Неплохо
было бы если вы…
135
- Понял я, андел мой… Скажу своим ребятам -
пусть тоже поинтересуются… Узнаешь, что важное
- заходи, хоть днём, хоть ночью. А ежели я чего
разнюхаю, сообщу тебе, сей же час. Ты в
«Чернышах» по-прежнему квартируешь?
- Там.
- Ох, и несолидное для редактора-издателя
жильё. Квартиру тебе хорошую надобно.
- Вашими бы устами, да мёд пить, - засмеялся
Алексей. - И выезд, и квартиру. Где я на всё это
деньги найду?
- Деньги, андел мой, дело наживное. А насчёт
выезда собственного… Вот разберёмся во всём,
выясним виноват Феодосий или нет, так я тебе
такого рысачка подарю - вся Москва завидовать
будет.
Глава 14
Татьянин день
Каждый год 12 января Малинин откладывал
«на завтра» любые, даже самые важные и срочные
дела, и во второй половине дня отправлялся на
Трубную в ресторан «Эрмитаж Оливье».
Татьянин день. студенческий праздник…
Сперва отмечали его только в Императорском
Московском университете, указ о создании которого
был подписан императрицей Елизаветой Петровной
12 января 1755 года. Потом весёлая и пьяная
«Татьяна» приглянулась студентам других высших
учебных заведений Первопрестольной. А вскоре
136
этот праздник стала считать своим вся учащаяся
молодежь России. Да и не только она.
Многие солидные москвичи - профессора и
адвокаты, врачи и литераторы - не прочь были в
Татьянин день встретиться с товарищами по
университету, пообщаться с современной
молодёжью и, как в былые годы, выпить лишнюю
рюмку. Место встречи всем было известно заранее -
«Эрмитаж», владелец которого Люсьен Оливье
отдавал 12 января своё заведение в полное
распоряжение нынешних и бывших студентов. По
традиции съезжались туда в шестом часу вечера.
Время в запасе имелось, поэтому Сергей
решил вначале заглянуть в бильярдную гостиницы
«Мир», где, по словам Кузьмы, постоянно ошивался
Бык.
В бильярдную Малинин вошёл в самый разгар
скандала. Вначале ему показалось, что проигравший
просто-напросто отказывается платить - случалось
здесь и такое. Но присмотревшись повнимательнее,
понял суть происходящего. Молодой щуплый
блондин в чёрной с синими кантами на обшлагах и
воротнике железнодорожной тужурке, стал жертвой
мошенников.
- Гони четвертной билет, как договаривались, -
наседал на него невысокий, небритый субъект в
засаленной поддёвке.
137
- Мы на четвертак договаривались, - пытался
возразить железнодорожник. - Вот, извольте
получить…
С подобными проделками Сергею доводилось
встречаться частенько. Заглянувшему в бильярдную
новичку предлагали сыграть «по маленькой» -
четвертак, то есть двадцать пять копеек, за партию.
А когда он проигрывал, требовали четвертной -
двадцать пять рублей. Поскольку эта «хитрость»
практиковалась в бильярдных низкого пошиба,
таких денег у проигравшего отродясь не водилось.
Облапошенного обирали до нитки. Хорошо ещё
если голым и босым по морозу не пускали.
- Какой четвертак! - орал небритый. - Я сказал
четвертной! Все слышали - они подтвердят!
Сейчас появится новое действующее лицо,
подумал Сергей, интересно кто? Он окинул
взглядом зал. Всё понятно - Бык.
- Ага, - пробасил Бык, толстомордый и
толстогубый здоровяк. - Четвертной. А ты, ежели
глухой, по приличным заведениям не шляйся.
Плати!
Сергей хотел вступиться за бедолагу. Но в это
время кто-то потянул его за рукав. Обернувшись,
увидел Ломоносова.
- Не суйся, - прошептал тот. - Сейчас цирк
будет.
- Да жалко, ведь, парня.
- Ничего. Товарищ его в обиду не даст.
138
Ломоносов указал взглядом на высокого
мужчину лет тридцати, одетого в короткий
распахнутый полушубок из-под которого виднелась
малиновая венгерка с чёрными шнурами. Он,
насмешливо улыбаясь, наблюдал за происходящим.
- Комаров Иван, сторож с бегов, - пояснил
Ломоносов. - Силач - подковы руками гнёт.
- Плати, тебе говорят! Не хочешь?! - Одной
своей лапищей Бык сжал плечо стоящего в пол-
оборота к нему железнодорожника, а другой
обхватил его шею и резко пригнул голову вниз.
Человек в венгерке не двинулся с места.
- Чего-то я не понимаю, - тихо сказал
Ломоносов. - Почему своему не помогает?
В следующий момент стало ясно почему.
Железнодорожник, немного развернувшись,
ударил Быка коленом в пах. Тот, охнув, выпустил
«жертву» из своих лап. И тут же получил такой удар
в челюсть, от которого пошатнулся.
- Молодец, Сева! - похвалил
железнодорожника Комаров. - А теперь с левой.
Разъярённый Бык, размахивая пудовыми
кулачищами, бросился на противника. Но Сева,
ловко увернувшись, врезал ему с левой, потом с
правой.
На выручку подельнику кинулся небритый.
Подскочивший Комаров ухватил его за шиворот:
- Стоять! Вдвоём на одного?! Мы так не
договаривались.
139
От нового удара Бык грохнулся на пол.
Отчаянно матерясь, попытался подняться, но снова
был сбит с ног. На шум прибежал местный