Самодурка

- Томик, что за дела? Гости ждут... Мадам, - он испытующе пробуравил Надю блестящими черными глазами с красными прожилками на белках, - вы по какому делу?

- Тамара Давыдовна по ошибке, случайно... - Надя намеренно выделила эти слова, - купила краденого кота и отдала его своей подруге. Этой историей заинтересовались органы, а я просто хочу избавить Тамару Давыдовну от лишних непрятностей. Новый адрес кота и фамилия Тамары Давыдовны не всплывут в деле ни при каких обстоятельствах... - она смотрела в черные зияющие дыры зрачков появившегося человека, а тот, не мигая, глядел на нее.

- Рамаз, что они все меня достали?! - заныла хозяйка, придав лицу детски-капризное выражение. - Я же ничего такого...

- Заткнись! - отрезал Рамаз. - Иди и закрой поплотнее дверь. У меня день рождения сегодня мадам, - он кивнул в сторону комнаты, из которой доносился шум застолья. - Гости собрались. Друзья! Не хотите к нам присоединиться?

Он говорил медленно, с расстановкой, будто гипнотизировал Надю, не сводя с неё глаз. От дымящейся в его папиросы исходил сладковатый специфический запах.

- Поздравляю вас! И спасибо за приглашение, но я очень спешу! - она попыталась вежливо улыбнуться. - Мне нужен адрес Люды из "Палас-отеля".

- Очень нужен?

Именинник, широко расставив ноги носками врозь, несколько раз пружинисто качнулся с пятки на носок, не переставая в упор разглядыватьНадю.

- Очень! Времени у меня в обрез, а вас гости уже заждались - так не будем терять время...

- На такую красавицу время терять не жалко! - приторно улыбаясь, все также медленно процедил Рамаз. - Жаль, что вы так спешите.

Видимо, что-то взвесив в уме, он вырвал из телефонной книжки, лежащей на полочке, чистый листок и что-то на нем написал.

- Вот, возьмите. Второй телефон - мой. Я живу в гостинице "Метрополь". Кажется, я вас вчера там видел...

Этого ещё не хватало! - пронеслось в голове.

- Только, если б вы вчера выходили из моего номера, - он сделал паузу и смерил Надину фигурку с головы до ног оценивающим взглядом, - на вас была бы уже другая шуба! Эта вас недостойна. Понимаете, я из Грозного. А у нас принято делать красивым женщинам красивые подарки...

- Эту шубу я привезла из Парижа, - в тон ему, с расстановкой, глядя прямо в стеклянно блестевшие выпуклые глаза, выпалила Надя. - И ни один ваш мужчина из Грозного не смог бы там на неё заработать... легально, конечно!

Она резко повернулась и зацокала каблучками по лестнице под раскатистый наглый хохот. Хлопнула за спиной дверь подъезда и порыв ледяного ветра швырнул в разгоряченое лицо горсть махровых снежинок. Надя заставила себя дышать ровно и глубоко и, когда это ей удалось, не спеша побрела к Щелковскому шоссе. Денег на такси уже не было и по новому адресу добираться придется теперь на метро.

Подойдя к ближайшему фонарю, она развернула записку и разглядела адрес: улица Приорова, дом 26, квартира 17.

Приорова... - пыталась на припомнить, - где ж это? Карту надо купить! Может, домой вернуться, хоть немного прийти в себя и завтра со свежими силами... - её снова тошнило.

Да, похоже, придется делать аборт. На таком нерве ей ребенка не выносить... Не понятно, каким родится ребенок, когда мать в таком состоянии! Бегает по притонам вмессто того, чтобы дома на кушетке ногами кверху лежать!

Ну, это, милая, отговорки... - хмыкнула про себя. - Просто в Володьке ты не уверена - вот что. А одной в наше время ребеночка поднимать... это уму непостижимо! Да и в себе ты не уверена - чего греха таить... Нужен тебе ЕГО ребенок? Ох, что за чертовщина такая! Ребенок - он мой и больше ничей! Вот о чем надо думать. И о том, что аборт - страшный грех! Да, но тогда придется отказаться от роли. От того, о чем всю жизнь мечтала. Господи, и тут выбор! Разве нельзя жить спокойно, не разрываясь на части?! Конечно, репетиции сейчас пойдут полным ходом, надо быть в форме... И Петер... ох, Петер! Он ведь ждет в гостинице. Ждет ее... И Маргота сказала, что он заболел...

Она вспомнила как он испугался вчера, когда её чудом не раздавило... Как пошел домой провожать, как по дороге разговорились - он делал поразительные успехи в русском языке и мог вполне обходиться без переводчицы. Предложил зайти в ресторан... хотел обудить с ней свой замысел роли. А когда она вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной в шикарном зале гостиницы "Метрополь", когда вся боль, все её одиночество вскипели в душе ключом, он мгновенно это почувствовал, заволновался, постарался её отвлечь... И его страсть! Грозовая, неистовая...

Петер, Петер! - Надя вздохнула, вскочила в автобус, - до Щелковской нужно было проехать две или три остановки. Она вдруг вспомнила, что на улице Приорова находился ЦИТО - институт травматологии и ортопедии, - тот самый ЦИТО, в котором она провалялась пять лет назад чуть не два месяца, и который подарил ей Володьку... Но в какой стороне её шального, суматошного города он находился, она почему-то не помнила...

Надя подошла к милиционеру, курившему возле спуска в метро, и спросила как лучше отсюда добраться до улицы Приорова. Он не знал. А какой-то косоглазый мужчина, продававший тараньку и услыхавший её вопрос, подсказал:

- Надо доехать до Войковской на метро, а там сесть на троллейбус. До Приорова на троллейбусе остановок пять, вот только номер его какой - не помню. Но вы там спросите - вам каждый подскажет...

Хлопнули за спиной створы дверей и помчал вагон в кромешной темени подземелья. В вагоне не было света, и это Надю даже порадовало - можно было прикрыть глаза, немного расслабиться... Ей не так уж часто приходилось пользоваться этим видом транспорта - в театр добиралась на тролейбусе, если Володька не успевал на машине подбросить, и вообще предпочитала подземке все, что двигается по земле. Интересней в окно-то глядеть!

Щеки горели. Что же все-таки произошло в театре? Случайность? Или умышленно было подстроено? Лучше об этом не думать - все равно теперь не узнаешь... Но человек в черном - он уж точно оказался рядом с ней не случайно! Надя поежилась. С ним были связаны самые страшные мгновения последних, словно бы обезумевших дней...

Лучше вообще ни о чем не думать, - решила она, - так и свихнуться недолго: если погружаться во все это с головой. Приоткроешь лазеечку, отворишь только щелку сознания - и полезет всякая нечисть... И потом, я ведь уже у цели, - она пыталась утихомирить тревожно мерцавшие мысли, - вот только верну кота и...

Что будет после этого "и" она не знала.

До улицы Приорова она добралась сраснительно быстро, правда, троллейбуса пришлось ждать минут десять - и Надя едва не окоченела. Поднимался порывистый ветер, над сухими серыми тротуарами стелилась поземка.

Улица как вымерла - ни души!

Собак у них тут, в этом районе не держат, что ли? - сердилась она. Обычно в такое время собак выгуливают.

Было ещё не поздно - около девяти вечера.

А, вот он! Длинный линялый панельный дом, стоящий торцом к шоссе. Дом двадцать шесть.

Третий подъезд, пятый этаж. Поднялась пешком, позвонила в дверь - ни звука. Дома нет никого? Тишина... Подождала немного, позвонила ещё раз результат тот же.

Снова внимательно прочитала записку - под строкой с адресом накорябан телефон этой Люды: надо было прежде, чем ломиться в дверь, позвонить!

Надя порылась в сумочке, отыскала жетончик и вышла на улицу - искать ближайший телефон-автомат. Вдруг эта Люда просто не реагирует на звонки в дверь без предварительной договоренности по телефону ... Народ сейчас пошел подозрительный - да и, правду сказать, - к этому все основания есть! Это ведь не Москва - сущий Чикаго!

Темень на улице - вырви глаз! Редкие фонари горели только на противоположной стороне улицы - возле светлых, упрятанных за сплошным забором, корпусов ЦИТО.

Ей почему-то стало не по себе - зря ребят отпустила...

Медленно тронулась по обочине пустого шоссе, озираясь в поисках телефонной будки. Сердце гулко забилось. Потому что внезапно, каким-то шестым чувством она поняла, что за нею следят. Кожей, спиной, затылком всем своим существом! И оно было гибельным для её - это чье-то невидимое присутствие...