Страница 77 из 253
— Хватит! — свирепо сказала Гермиона близнецам, которые посмотрели на неё с некоторым удивлением.
— Пожалуй, ты права, — задумчиво кивнул Джордж, — думаю, этой дозы достаточно...
— Я вам уже говорила утром, нельзя испытывать эту дрянь на школьниках!
— Мы им платим! — возмутился Фред.
— Какая разница! Это может быть опасно!
— Фигня, — отмахнулся Фред.
— Успокойся, Гермиона, с ними всё в порядке! — заверил Ли. Он ходил от первоклассника к первокласснику, пихая в открытые рты фиолетовые пастилки.
— Точно, смотри, они приходят в себя, — сказал Джордж.
Действительно, кое-кто уже шевелился, и по тому, до какой степени изумлялись некоторые из них, обнаружив, что лежат на полу или свешиваются с подлокотника, Гарри понял, что Фред с Джорджем не предупреждали детей о том, какое действие оказывают сладости.
— Нормально себя чувствуешь? — ласково спросил Джордж у крошечной темноволосой девочки, лежавшей у его ног.
— Ка... кажется, да, — дрожащим голосом ответила та.
— Отлично! — радостно воскликнул Фред, но уже в следующую секунду Гермиона выхватила у него из рук блокнот и бумажный пакет с хлопьями-в-обморок.
— Ничего НЕ отлично!
— Как это не отлично, они ведь живы, — рассердился Фред.
— Вы не имеете права так поступать! Что, если кто-то по-настоящему заболеет?
— Никто не заболеет, мы всё проверили на себе, а теперь просто смотрим, у всех ли одинаковая реакция...
— Если вы не прекратите, я...
— Что? Оставишь нас после уроков? — спросил Фред голосом, в котором явственно прочитывалось: «посмотрим, что у тебя получится».
— Заставишь писать предложения? — хмыкнул Фред.
Те, кто наблюдал за этой сценой, засмеялись. Гермиона выпрямилась в полный рост. Глаза её сузились, а пышные волосы, казалось, излучали электричество.
— Нет, — сказала она. Её голос дрожал от гнева. — Я напишу вашей маме.
— Ты что, с ума сошла? — ужаснулся Джордж, отшатываясь назад.
— Нет, не сошла, — сурово произнесла Гермиона. — Я не могу вам запретить экспериментировать на себе, но на первоклассниках — не позволю.
Фред и Джордж стояли как громом поражённые. Было понятно, что Гермиона нанесла им удар ниже пояса. Бросив на близнецов последний грозный взгляд, она пихнула блокнот с пакетом Фреду в руки и гордо удалилась к своему креслу у камина.
Рон так сильно вжался в сиденье, что его нос находился примерно на одном уровне с коленками.
— Благодарю за поддержку, Рон, — процедила Гермиона.
— Ты же сама прекрасно справилась, — промямлил Рон.
Гермиона несколько секунд невидяще смотрела на чистый лист пергамента, а потом раздражённо сказала:
— Нет, бесполезно, я сейчас не смогу сосредоточиться. Всё, пора спать.
Она распахнула рюкзак. Гарри был уверен, что Гермиона хочет собрать свои книжки, а она вместо этого достала два бесформенных шерстяных предмета, аккуратно разместила их на столике у камина, накидала сверху пергаментных обрывков, положила поверх всего сломанное перо и отступила на шаг назад, чтобы полюбоваться полученным эффектом.
— Чем это, во имя Мерлина, ты занимаешься? — спросил Рон. Он смотрел на Гермиону так, словно опасался за её рассудок.
— Это — шапочки для домовых эльфов, — живо отозвалась Гермиона, начиная собирать учебники. — Я связала их летом. Конечно, без колдовства я вяжу на редкость медленно, но здесь, в школе, мне, надеюсь, удастся сделать гораздо больше.
— Так ты что, разложила шапочки для домовых эльфов? — очень медленно проговорил Рон. — А сверху прикрыла их мусором?
— Да, — с вызовом ответила Гермиона, перебрасывая рюкзак через плечо.
— Так не годится, — возмутился Рон. — Ты хочешь обманом заставить их взять в руки шапочки. Освободить эльфов без их ведома. А если они этого не хотят?
— Разумеется, хотят! — уверенно возразила Гермиона, хотя лицо её при этом сильно порозовело. — Смотри, Рон, не вздумай трогать эти шапочки!
Она круто развернулась и ушла. Рон подождал, пока она скроется за дверью спальни, и решительно снял мусор с вязаных шапочек.
— Пусть хотя бы видят, что берут в руки, — сказал он. — Ладно... — он скатал пергамент с заголовком к сочинению для Злея, — сегодня уже ничего не получится, без Гермионы мне этого нипочём не одолеть, я понятия не имею, зачем нужен лунный камень. А ты?
Гарри помотал головой и понял, что от этого боль в правом виске резко усиливается. Он подумал о немыслимо длинном сочинении по войнам с гигантами, которое нужно было написать, и в голове запульсировало. Тогда, прекрасно зная, что утром непременно пожалеет, что не написал сочинение вечером, Гарри побросал книжки в рюкзак.
— Я тоже пойду спать.
По дороге к спальне он прошёл мимо Симуса, но даже не посмотрел на него. Симус открыл рот, собираясь что-то сказать, но Гарри лишь ускорил шаг и добрался до успокоительной тишины каменной винтовой лестницы, счастливо избежав очередной провокации.
***
Утро следующего дня было таким же свинцово-дождливым, как и вчерашнее. Огрида за завтраком по-прежнему не было.
— Зато сегодня никакого Злея, — утешающим тоном сказал Рон.
Гермиона широко зевнула и налила себе кофе. У неё был довольный вид, и, когда Рон спросил её, что это она такая счастливая, она ответила:
— Шапочки пропали. Видишь, эльфы всё-таки хотят быть свободными.
— Я бы на твоём месте не был так уверен, — отмахнулся Рон. — Может, такие шапочки не считаются за одежду. По мне, они больше похожи на шерстяные мочевые пузыри.
Гермиона не разговаривала с ним всё утро.
За сдвоенным уроком заклинаний следовали сдвоенные превращения. И профессор Флитвик, и профессор Макгонаголл посвятили как минимум пятнадцать минут лекции о важности экзаменов на С.О.В.У.
— Вы должны помнить, — проскрипел крошечный профессор Флитвик с книжной стопки, на которую он всегда забирался, чтобы его было видно из-за письменного стола, — что эти экзамены оказывают решающее влияние на всю вашу дальнейшую жизнь! Тем из вас, кто ещё не думал о будущей карьере, самое время о ней задуматься. И, чтобы вы достойно проявили себя на экзаменах, нам придётся очень много работать — больше, чем когда-либо прежде!