Страница 24 из 50
— Это все?
— Все. Распишитесь, а дату пока ставить не надо. У вас бумажник-то есть?
— Там, в кейсе.
— Да, я видел. У вас там пачка долларов была. Я взял ее на благотворительные цели. Визитные карточки? Это хорошо. Что тут?
— Пропуск в кремлевскую поликлинику.
— Пусть остается в бумажнике. Вы себе новый получите, а это лишняя улика. Пойдемте, Борис Петрович, труп тащить…
Через полчаса они осторожно опустили в подготовленную яму Елизавету Панину, завернутую в покрывало.
Лобачев бросил сверху «трупа» бумажник и горсть земли. Жестом он предложил Корноухову сделать то же самое.
Борис Петрович не имел сил противиться этому настойчивому майору. Да и как возражать своему спасителю?
Но если смотреть со стороны, ситуация напоминали какой-то фарс и трагикомедию. Обычная сцена из фильма ужасов.
Корноухов подошел к куче земли, взял горсть и со скорбным видом бросил на тело, которое еще недавно было таким живым, таким соблазнительным.
Майор полностью владел обстановкой и выглядел оживленным.
— Давай, сержант, завершай, закапывай беднягу. Потом все выровняй, травки прибрось. А я Петровича до автобуса провожу.
— А как же улики, товарищ майор? — угрожающе произнес сержант. — Фотографии, отпечатки, протокол осмотра места… Я без приказа не могу уничтожить.
— Правильно, сержант. Нельзя без приказа. Придется вам, Борис Петрович, такую бумажку написать. Распоряжение: передать вам лично все материалы предварительного расследования по факту убийства на даче Елагиной. Материалы, конечно, у меня останутся. Но вы изготовьте расписку, что, мол, все получили, нам с сержантом тоже свой зад прикрыть надо. Бланки заместителя прокурора у вас есть?
— Да, в кейсе лежат. Они уже с печатями.
— Вот идите, Борис Петрович, и на официальном бланке все быстренько. Да идите же скорей.
Когда Корноухов пошел на дачу, Лобачев медленно опустился а перевернутый бак и устало обратился к сержанту:
— Мы с ним через пять минут к автобусу пойдем. Ты, Караваев, сразу же Елизавету вытаскивай. Развяжи, чаем напои, баньку подготовь. Досталось ей сегодня. Да и я как-то обмяк. Даже встать не могу.
Валентиновка оказалась огромным старым дачным поселком.
Липкин уже два часа методично обследовал улицу за улицей, и еще в электричке понял, что в таких поисках нужна системность. Артист захватил большой блокнот и отмечал названия улиц, номера домов, которые осмотрел.
Этот металлический петух должен быть виден с дороги. Примета яркая. И наверное, многие жители знают этот дом, но спрашивать он боялся.
Он еще не знал, что будет делать, когда найдет его. Но прежде всего, у него будет адрес. Это уже плюс.
Хорошо бы узнать фамилию хозяина. Информация на шефа — его второй плюс.
А еще лучше захватить бы этого шефа, связать и спокойно позвонить Варваре: «Я тут их главного преступника лично взял», прямо с дачи можно позвонить. Там ведь есть телефоны, сам Геннадий ставил.
Нужный дом показался неожиданно. Сразу за поворотом Аркадий увидел глухой высокий забор, над которым лишь торчала верхушка крыши с довольно большим петухом.
Липкин попытался спокойно обойти дом, но это ему не удалось. Участок был крайним. Только с одной стороны у него были соседи — старый дом с закрытыми ставнями. С двух сторон участок окружал болотистый пустырь, заросший густым кустарником.
А в задней части дома пустырь переходил в небольшой овражек.
Аркадий записал адрес и решил попробовать осмотреть участок с соседней улицы.
Это была удача!
Со стороны оврага хозяева не стали делать новый глухой забор. Там осталась, возможно еще довоенная, ограда из гнилого штакетника.
Аркадий издалека увидел даже несколько дырок в этом забора А на склоне оврага росли какие-то необычные цветы. Это хороший предлог для перехода через болотистое препятствие.
Еще раньше, проходя мимо забора, Аркадий постучал по нем палкой. Никто не гавкнул — а значит, собаки внутри не было.
Пробравшись на склон оврага, он неторопливо собирал цветы и осматривал окна дома. Похоже, ой пустой. Все закрыто наглухо, а на участке нет никаких признаков присутствия человека.
Возле самой большой дыры в заборе Аркадий наклонился за очередным цветком и одним прыжком оказался на участке.
Он не побежал, а пополз среди высокой травы, не выпуская и рук букета.
В цокольной части дома он увидел открытое маленькое окно в полуподвал. Может быть, через него ему удастся проникнуть в дом.
Нет, здесь крупная решетка, вроде тюремной. Он заглянул в окно, и вдруг перед ним появилось усталое, испуганное женское лицо.
— Вы кто?
— Я Аркадий.
— Вы из охраны?
— Нет. Я цветы собирал.
— Для кого?
— Для вас. — И Липкин начал аккуратно пропихивать буке через прутья решетки.
— Спасибо, Аркадий. Но вы правда здесь случайно?
— Абсолютно случайно!
— А меня бандиты украли и держат здесь в подвале. Сообщит кому-нибудь.
— Зачем сообщать? Я сам вас спасу! Как вас открыть?
— Справа есть дверь в подвал. Вон она, за ромашками.
— Вижу.
— Она открыта. Но наверху один охранник. Он не страшный. Пожилой, и без очков ничего не видит. У него сильные такие очки.
— А хозяин?
— Хозяин — это Панин Владимир Викторович. Его сегодня нет. Его уже три дня не было. Я потом все расскажу. Откройте меня, Аркадий, и вместе убежим.
— Хорошо, ждите. Я пополз к двери.
Она совсем забыла, что это было время обеда. В коридоре послышались шаги. Заскрипел засов.
Раиса Павловна схватила с кровати свою сумочку и быстро подошла к двери.
На пороге появился Слесарь — сегодня была его очередь охранять Галаеву.
Он поставил на стол тяжелую сковородку и банку воды.
— Поешь. Макароны с мясом. Может, в последний раз кушаешь.
— Как это «в последний раз»?
— А ты что думаешь, что тебя после всего этого в живых оставят?
— Но ведь это убийство. Смертный грех.
— Не убийство это, а ликвидация лишних свидетелей. Мне такое не в первый раз. Вон был у нас телефонист Гена. Так недавно его пришлось убрать. Знал он очень много.
— И это вы его убрали?
— Любопытная ты. Это тебя и погубило. Постой! А откуда у тебя цветы?
— У меня сегодня день рождения.
— Принес кто, я спрашиваю?
— Птички.
Слесарь почти сразу все понял!
Он метнулся к двери и рывком открыл ее. На пороге стоял растерянный Аркадий.
Несколько секунд они неподвижно смотрели друг на друга, оценивая силы противника.
Галаева заметила, что Слесарь, который стоял к ней спиной, раздвинул руки и чуть присел. Он готовился к прыжку.
Она взглянула на стол, и за одну секунду в ее голове пронеслась странная мысль: «Эта сковорода старая и тяжелая. Не китайская жестянка. Раньше у нас в стране металл не экономили».
Схватив двумя руками сковородку, Раиса Павловна резким движением подняла ее и с силой ударила Слесаря по голове, вывалив на себя весь свой обед.
Охранник крякнул и мгновенно осел на пол.
Галаева привычным движением смахнула со лба макароны и улыбнулась Аркадию.
Вид у нее был столь оригинальный, что даже в такой ситуации Липкин начал нервно хохотать, указывая на нее пальцем.
— Аркадий, прекратите дурить. Вязать этого надо. Вдруг очухается!
— Как вязать?
— Крепко! Ручки, ножки и кляп в рот: Давайте простыни порвем.
— Зовут-то вас как?
— Раиса Павловна. Я, правда, несколько постарше вас, но вы мой спаситель, и я для вас просто Рая.
— Вы, Раиса, такая красивая.
— Очень красивая. Помогите мне, Аркаша, эти макароны из волос вытащить.
Варвара рано утром несколько раз звонила Липкину, но телефон молчал.
Ей надо было обязательно закончить вчерашний разговор. Актер начал вспоминать интересные вещи. Она чувствовала, что удалось установить контакт. Нормальный, дружеский контакт без скованности, без страха.