Последняя ночь

— Я провожу вас до квартиры. Если не возражаете?

Виноградов заметил, что их теперь только двое на месте недавней потасовки — соратники его спасителя куда-то исчезли.

Пистолета тоже нигде видно не было.

— Пойдемте!

Дверь парадной закрылась за спинами новых знакомых как раз в тот момент, когда в опустевший и темный двор влетела запыхавшаяся машина Отдела вневедомственной охраны.

…Дети уже, разумеется, спали. Пока неожиданный гость раздевался в прихожей, Виноградов успел заскочить к жене. Не включая света, предупредил, что у них посторонний, чтобы она не вставала — это не надолго:

— Мы только чайку попьем… Ладно?

Не дослушав, Татьяна перевернулась на другой бок, и с этой минуты мужчины были полностью предоставлены сами себе.

— Вот тапочки… Пойдемте на кухню.

— Спасибо. Я помою руки?

— Да, разумеется! Мне бы тоже надо себя хоть немного в порядок привести… и вообще.

Внизу, во дворе, милицейская машина озадаченно освещала ночное небо голубоватыми сполохами. Затем взревела мо-. тором и на полной скорости унеслась за поворот по очередному сигналу тревоги.

— Может… коньячку? За спасение души?

— Чисто символически.

— А у меня много и нет! — Владимир Александрович с радостью отметил, что ни переломов, ни даже банального сотрясения мозга напавшие ему сделать не успели.

Несколько ушибов, ссадина около правой брови… Бывало, что после тренировок, особенно по молодости, он возвращался домой в куда более жалком виде.

Следовало, конечно, проанализировать ситуацию, может быть, даже меры какие-то принять… Но это — попозже, а сейчас Виноградова куда больше интересовал сидящий напротив мужчина.

— Кстати, совсем забыл! Спасибо.

— Да, пожалуйста. — Ответная реплика прозвучала так, будто речь идет о переданной к чаю сахарнице или вазочке с вареньем.

— Чем обязан?

Незнакомец внимательно посмотрел в глаза Владимиру Александровичу. Убедившись, что гостеприимный хозяин действительно готов к разговору, представился:

— Меня зовут Уго Тоом… Министерство внутренних дел Эстонии.

— Надо же! — Виноградов подержал в руке глянцевый прямоугольник визитной карточки и положил его на салфетку.

Следовало, наверное, удивиться, но за последние несколько лет эта способность у Владимира Александровича почти атрофировалась.

— Надеюсь, вы ничего не имеете против нашего знакомства?

— Что вы! Учитывая обстоятельства, при которых мы встретились…

— Да, конечно, — кивнул гость. Он был значительно старше Виноградова: крупный, широкий в кости, седой мужчина лет пятидесяти. Одет добротно, достаточно дорого, но без претензий — так обычно одеваются европейские чиновники среднего ранга или отставные советские дипломаты.

Адвокат изобразил на лице вопросительную улыбку:

— А мне надо представиться?

— Нет, Владимир Александрович, Не надо!

Щелкнул автоматический выключатель электрочайника.

— Вам покрепче? Или, может быть, кофе?

— Спасибо, лучше все-таки чай.

Пока «доходила» заварка, Виноградов до краешка наполнил обе коньячные рюмки.

— За встречу! Вы очень даже кстати появились.

— Будем здоровы!

Не сговариваясь, они ополовинили щедро налитую ароматную жидкость, после чего Владимир Александрович продолжил хозяйскую суету вокруг стола.

— Как погода в Таллинне?

— Наверное, немногим лучше, чем у вас… Я здесь четвертый месяц — и дома был только на праздники.

— Ах, конечно! — Судя по тому, что написано на визитке, господин Тоом являлся постоянным и вполне легальным представителем Министерства внутренних дел своей республики в России. — Скучаете?

— Времени на это нет.

— Пожалуй, — согласился Виноградов.

— Я здесь довольно долго прожил когда-то. Потом учился в Академии…

— В Академии КГБ?

— Почему именно КГБ? — сделал удивленные глаза гость.

— А почему бы и нет?

Насколько знал Владимир Александрович, Министерство внутренних дел Эстонии строилось не по российской и даже не по американской модели, а по образцу финских спецслужб. Департамент полиции безопасности, то есть разведка и контрразведка, входил в его состав на тех же правах, что и криминальная полиция, пограничники, аварийно-спасатели.

— Лично я всю жизнь прослужил в милиции!

Это было так сказано, что Виноградов поверил немедленно и бесповоротно, — поверил не словам даже, а неистребимой интонации, с которой испокон веку отзываются о политическом сыске в органах внутренних дел.

— Извините.

— Не за что… Начал простым опером отделения БХСС, дошел до подполковника!

— О-го! Неплохо.

Видимо, Владимир Александрович ненароком затронул какую-то струнку в душе ночного гостя — акцент его от волнения стал заметнее и теперь уже каждый бы понял, что напротив сидит классический прибалт.

— В общем, мы коллеги, верно?

— Бывшие! — отмахнулся Виноградов. — Бывшие.

Надо же как серьезно дядечка подготовился… Владимир Александрович и сам уже начал забывать о том, что больше пяти лет посвятил борьбе со всевозможными «хищениями социалистической собственности» на транспорте — от взяток в Управлении железной дороги до спекуляции у «Альбатроса» и копеечного обвеса в буфете. Это потом уже были: Морской пассажирский вокзал, Отряд милиции особого назначения, «Криминальное обозрение ГУВД»…

А кто-то, видимо, помнит!

— Теперь вот адвокатом тружусь. Так сказать, по другую сторону баррикады… Еще чаю налить?

— Нет, вполне достаточно. — Господин Уго Тоом взял рюмку и начал греть в ладонях остатки янтарного напитка: — Я хотел бы сделать вам деловое предложение.

— Надеюсь, вы не станете вербовать меня в агенты для какого-нибудь взрыва на эстонско-российской границе?

— Нет, не стану…

Некоторое время собеседники молча изучали один другого.

— Слушаю.

— Как думаете, Владимир Александрович, кто были эти мерзавцы?

— Ну, если бы вы не дали им уйти… Можно было самих спросить, верно?

— И все же?

— Вам виднее! — пожал плечами Виноградов. — Вы же у них какие-то документы изъяли?

— Правильно, — кивнул господин Тоом. Видимо, ему и самому надоела игра в вопросы без ответов: — Давайте посмотрим…