Страница 50 из 100
– Я надеюсь, – сказал священник, – что вы извините меня, если я задержу вас на несколько минут. Это довольно важное дело, и мой долг повелевает мне…
Беатриса любезно пришла ему на помощь.
– О, разумеется. Пожалуйста, присядьте: мы не особенно торопимся.
Только разрешите, я позову моего мужа и брата. А, вот и ты, Уолтер. Ты не попросишь Генри присоединиться к нам? Фанни и мистер Мамфорд хотят нам что-то сообщить. Ужасная сырость, не правда ли? И так ветрено. Наверно, это надолго – ведь столько времени держалась прекрасная погода. Но уж если дождь начнется… Это мистер Мамфорд из Тренанса, Генри; мои муж, мистер Мамфорд.
Священник откашлялся. Судя по его виду, ему хотелось провалиться сквозь землю.
– Мистер Телфорд, я взял на себя смелость заехать к вам, ибо в отсутствии леди Маунтстюарт ее здесь представляю я. Я убежден, что она пожелала бы, дабы я принес… выразил ее поздравления по поводу столь чудесного избавления от смерти…
– Ну… благодарю вас, – сказал Генри.
– Я также убежден, что ее желанием, кроме того, было бы осведомить вас о некоторых подробностях поведения этого Пенвирна, прежде чем вы займетесь вопросом о награде, которую он не преминет потребовать…
Он беспомощно посмотрел на Фанни.
– – Миссис Риверс говорила мне, что вы, возможно… выкажете большую щедрость… Это, разумеется, достойно всяческого восхищения, но я знаю, что чувства леди Маунтстюарт…
Он умолк, робко поглядывая на своих слушателей. Нижняя губа Генри не слишком его ободрила, но Уолтер сохранял обычную вежливую сдержанность, а Беатриса все еще улыбалась самой любезной из своих улыбок.
– Извините меня, – медленно начал Генри. – Я вас не совсем понимаю.
Какое, собственно, отношение имеет ко всему этому леди Маунтстюарт?
– Как владелица поместья…
– А разве эта земля по-прежнему часть ее поместья? Мне казалось, что она продала ее мистеру Риверсу.
– Ну… конечно, но леди Маунтстюарт, естественно, сохраняет интерес самый благожелательный интерес – к благосостоянию и нравственности здешних рыбаков. И я знаю, что она, как и все мы, сочла бы, что бывают случаи, когда излишнее великодушие не приносит добра… совсем не приносит… – Он снова запутался и умолк.
– Я думаю, что следовало бы выказать уважение к желаниям дорогой леди Маунтстюарт, – сказала Фанни. – В конце концов она самая важная особа в здешней округе, и именно она заботится о духовных нуждах местных жителей.
Если бы не ее щедрость, здесь не было бы ни церкви, ни священника ближе чем за семнадцать миль.
Видя, что Генри начинает закипать, Беатриса с милой улыбкой поспешила вмешаться:
– Разумеется, мы с мужем будем очень признательны за всякие сведения, которые помогут нам понять положение. Вас не затруднило бы, мистер Мамфорд, объяснить нам подробнее, что вы имеете в виду? Насколько я поняла, вы полагаете – или, вернее, так, по вашему мнению, полагала бы леди Маунтстюарт. – что слишком щедрое выражение признательности, которую мы испытываем к Пенвирну, может оказать губительное влияние на благосостояние и нравственность жителей поселка?
Мамфорд испуганно и недоуменно посмотрел на Беатрису, но вид у нее был самый невинный.
– Я… – запинаясь, начал он. – Дело в том, что все сложилось крайне неудачно. Конечно, как говорит миссис Риверс, мы все бесконечно благодарны провидению за эту неизреченную милость…
– Но, может быть, вам кажется, что было бы лучше, если бы оно избрало другое орудие?
Уолтер в первый раз вмешался в разговор:
– Спасти их мог только он. Разрешите спросить вас, мистер Мамфорд, вы опытный гребец?
– Я… нет; я не имел обыкновения…
– Ну, а у меня есть некоторый опыт, и я знаю это побережье. Никто, кроме Пенвирна, не решился бы попытаться спасти их оттуда, кроме, пожалуй, моего слуги Повнса, а он утверждает, что у него не хватило бы на это уменья.
– Ах, вот как… Разумеется, все мы ценим… Но, к несчастью, этот человек… не из тех, кому могут пойти на пользу лишние деньги… человек, недостойный слишком большой награды. Конечно, какой-нибудь приличествующий знак признательности… и. естественно, новая лодка… но я могу уверить вас, основываясь на личном знакомстве с ним, что он не способен чувствовать ни малейшей благодарности…
– И не нужно… – пробормотал Генри, а Беатриса прибавила нежнейшим голосом:
– Видите ли, это мы ему благодарны.
Она перевела взгляд с потемневшего лица Генри на его стиснутые кулаки, потом на трепещущего священника. Времени терять было нельзя. Она встала.
– Вы были очень любезны, мистер Мамфорд: проделать такой путь, чтобы сообщить нам все это, и к тому же в такую погоду. А теперь, я надеюсь, вы извините нас. Мы должны успеть спуститься в поселок и вернуться домой до начала прилива, а нам надо повидать там нескольких человек. Спасибо, Фанни, но я думаю, что нам лучше поехать одним, – мы же родители, вы понимаете.
Уолтер, ты не посидишь с мальчиками до нашего возвращения? Постарайся, чтобы они лежали спокойно. Я очень сожалею, Фанни, но доктор пока не разрешает допускать к ним гостей. До свидания.
Карета успела благополучно тронуться в путь, прежде чем Генри взорвался:
– Вот дьявольская наглость! Извини, дорогая, я нечаянно. Но соваться не в свое дело и командовать, как нам поступить с собственными деньгами, и тыкать нам в нос своей леди Маунтстюарт в доме Уолтера! Я… я просто не понимаю, почему я не дал ему хорошего пинка.
– Это было бы излишне, – ответила она, стараясь успокоить его. – Он уже получил хороший пинок от судьбы, да и от Пенвирна, кажется, тоже. Бедняга, наверное, уже привык, что его пинают. Ты заметил, как он поглядывал на Фанни, ожидая приказаний? Хотела бы я знать, откуда у нее такая власть над ним и почему он так трепещет перед ней?
– Я впервые в жизни вижу женщину, которая так похожа на ядовитую змею.
Бедный Уолтер – быть мужем такой ведьмы! И что его толкнуло на это?.. Ведь, кроме всего прочего, она еще и страшна как смертный грех. Она, наверное, напоила его и. ..
– Не думаю, чтобы Уолтер хоть раз в жизни был пьян.
– Знаю, знаю. Он очень воздержан, но кому в молодости не приходилось разок хлебнуть лишнего? Ну, как бы то ни было, совершенно ясно, что она при помощи какой-то хитрости заманила его к себе в постель или сама залезла к нему. Остальное было уже нетрудно: стоило ей только притвориться, что ожидается потомство, и бедняга решил, что, как честный человек, он обязан жениться на ней. Во всяком случае, здесь был какой-то фокус-покус. И по-моему, ты права, родная: этот попик до смерти боится ее. Да и не удивительно!
– Возможно, она внушила ему, что имеет влияние на леди Маунтстюарт и может лишить его места. Или она знает о нем что-нибудь компрометирующее настоящее или вымышленное: для такого труса это не имеет значения. Фанни не задумываясь пустит в ход любую случайно услышанную сплетню, чтобы запугать его и подчинить себе. Ну, давай забудем о них обоих. Они не стоят того, чтобы из-за них сердиться. Генри, милый, я хочу поговорить с тобой прежде, чем мы увидим Пенвирна. – Она взяла его за руку. – По словам Уолтера, он трудный человек; и сейчас с ним, наверное, будет особенно трудно. Он пережил страшное потрясение – ведь ему пришлось не легче, чем мальчикам. И возможно, он не спал из-за своей ноги. Кажется, она не только вывихнута, но и поранена: Гарри сказал мне, что у него весь сапог был в крови. Кроме того, ты знаешь, как мучительно может болеть вывих. А мальчики накануне вели себя возмутительно. Если он заупрямится или будет груб, постарайся сдержаться.
Он крепко сжал ее руку.
– Любимая, неужели ты думаешь, что я буду думать о его манерах? Я… я готов стать перед ним на колени… Если бы ты видела этот риф…
До конца поездки они больше ни о чем не говорили и только крепко держались за руки.