Грешные души

«Тарелка» показала красную точку далеко в лесу, за воротами дома отдыха.

Шамбалдыга выругался:

— Ангел тебя побери! Он, дуралей, так и попилил мимо нее, как мы послали… Неуправляемый, можно сказать, на автопилоте. Хорошо еще, что под машину не попал.

— Ну и что? — удивился Тютюка. — Какая разница? Это ж не оригинал…

— Только врачи и милиция об этом не знают. Они запишут, что Котов Владислав Игнатьевич погиб в ДТП, а тут наш, настоящий Котов явится. Представляешь ситуэйшен? Вот так, понимаешь… Ну ладно, давай ему команду на возвратное движение.

— Есть! — Тютюка подал команду, увидел, как отметка, изображавшая Котова-2, стала перемещаться в обратном направлении, и доложил:

— Котов-2, судя по траектории, прошел через плюсовой купол Сутолокиной. Он-то как, не поражен плюсом?

— В нем же сущности нет, — отмахнулся Шамбалдыга, — ничего с ним не станется. Будем дистанционно работать, чтоб не получить поражение.

— Дистанция великовата будет. Прохождение сигнала затруднится.

— Набросим мощность, попробуем отстроиться от помех. Конечно, трудненько будет, но за то ведь нам и джоули идут, чтоб работали… Ну а пока Котов-2 передвигается, давай Котова-1 разбудим. Пусть девок долларами обсыплет и запузыринские останки приберет. Он уже нормально работает, почти как кадровый…

— А могут его в кадры забрать?

— Попробуем довести. Если через Зуубара, Ужута и Люцифера протянем до Главного — зачислят. Сейчас отбор строгий. После того как в прошлом году Умаал прокололся с одним президентом благотворительного фонда, ужесточили… Но если сочтут возможным — это премия будь здоров!

… Котов проснулся. Голова не болела, но к женщинам, лежавшим около него, он чувствовал сильное отвращение и презрение. «За удовольствие надо платить…» Последнюю мысль подсказал Тютюка коротким импульсом. Этот же импульс заставил Котова вспомнить о том, что вчера все его желания исполнялись. «А что, если подарить им миллион долларов?» — подумал Котов. Ему было просто интересно: получится или нет?

— Какими будем выдавать? — спросил Тютюка. — Сотенными?

— Можно… Это не суть важно. Ну давай сто пачек по сто сотенных.

Котов не заметил, что вспышка появилась позже, чем накануне, но когда на полу у кровати возник брикет из зеленых бумажек, немного удивился. «Фальшивые?» Взял одну пачку, открыл, поглядел, попробовал, пошуршал… Номера не совпадали, в бумагу были впечатаны какие-то волоски, водяные знаки на месте, бумага похрустывала — вроде все нормально. Котов приказал пачке заклеиться, поглядел на брикет и подумал, что не худо бы уложить его в красивую, оклеенную алым бархатом коробку и обвязать розовой широкой лентой с бантом-розочкой. «Еще подерутся, если будет только одна! — хмыкнул про себя Котов. — А ну, давай второй такой же ящик и с той же начинкой!»

Появилась еще одна коробка с лентой и бантом. Котов ухмыльнулся, попробовал на вес, сравнил с первой, и даже смотреть не стал, что внутри. Он уже уверовал в безотказность всемогущей силы, которая ему помогала.

Владислав сходил под душ, а затем, удивившись, что вчера ему не пришло в голову попросить тайную силу выстирать и высушить одежду, приказал это сделать сейчас. Уже выходя из комнаты, он почему-то решил, что надо оставить девушкам прощальную записку. Эта мысль реализовалась в виде двух огромных настенных календарей, на каждом из которых была изображена Таня в обнаженном виде, на уровне бедер прикрытая поперечной надписью на английском и русском языках: «Благодарим за покупку!»

После этого Котов хотел было сразу перенестись к себе в номер, но почему-то зашагал к кабинету Запузырина. Тютюка постарался, вовремя стрельнув коротким импульсом.

Дверь открылась по первому желанию Котова, хотя была заперта на два замка и прикрыта звукоизолирующей шторкой. Котов прошел дальше, в спальню, и увидел на полу полузасохшую лужу крови и труп Запузырина с головой, пробитой навылет… В закоченелой ладони был зажат парабеллум, а в нескольких метрах от тела веселенько поблескивала стреляная гильза.

Котову стало неприятно. Хотя Запузырина ему было ни чуточки не жалко и в мертвом виде он был намного безопаснее, чем в живом, но все-таки инстинкты у Владислава еще проявлялись. И подсознательно он пожелал, чтобы Запузырин, следы крови и вообще все, связанное с убийством или самоубийством, — Котов не был криминалистом и не мог сделать точное заключение — исчезло…

— Уф-ф! — облегченно вздохнул Шамбалдыга. — Молодец, Тютюка, вовремя стегнул коротким. Я ведь засек, что у него уже наклевывалось желание оживить…

— А такая команда прошла бы?

— Нет, конечно, не прошла бы. Возврат из Астрала, тем более из Великого ЛАГа может только сам Сатана санкционировать.

— А чего тогда волноваться?

— Ну, тогда пришлось бы искусственного Запузырина создавать. Вроде Котова-2, только посложнее. Может, даже какую-то сущность в него заряжать.

— Почему?

— А потому, что если бы Котов усек неисполнение команды, то мог бы сообразить, хотя бы по наитию, что имеет дело не с физическим явлением и не с инопланетянами. Ну, короче, понимаешь, он испугаться мог. А то с дурной головы и в церковь кинуться или еще куда. Поплюсоветь, в общем. Теперь Запузырина нет, он исчез. Это хорошо. Надо только, чтобы секретарь его и все прочие как можно дольше ничего не знали, а еще лучше, чтоб считали, что все в норме. На курорт уехал, на Гавайи. Или в Майами-бич. Вот так, понимаешь.

Котов сел в запузыринское кресло, вытянул ноги и уложил их на стол по американскому обычаю времен Дальнего Запада. На секунду, всего на секунду он представил себе, как хорошо быть таким, как Запузырин, или вообще просто быть Запузыриным…

— Вспышка! — вскрикнул Тютюка.

— Спокойно, спокойно… — пробормотал Шамбалдыга. — Ничего нештатного. Трансформация внешнего облика, только и всего. Сейчас он сообразит, выйдет из образа, вернется в свою шкуру…

Котов поднял глаза на зеркало, висевшее на стене. Сначала он подумал, что сходит с ума или произошло нечто ужасное. Там, в зеркале, отражался Запузырин, живой и здоровый, в халате, но без дыр в голове. Котов остолбенело глядел в зеркало, не соображая, что видит самого себя. Но когда он пошевелил рукой, Запузырин в зеркале тоже пошевелился. Минуту-две Котов разглядывал то отражение, то свое тело, руки, ноги. Запузырин! Он превратился в Запузырина! Но только внешне. Сущность, то есть душа, у него оставалась своя. Котов усмехнулся и приказал вернуть себе прежний облик. Это было исполнено мгновенно.

— Ну вот, даже раньше, чем я думал… — произнес с облегчением Шамбалдыга. — Хотя… Наверно, это может ему пригодиться. И нам — тоже. Ух, сколько он сейчас сможет грехотонн набрать! Ну-ка, стажер, долбани его еще парой коротких!

Котов откинулся в кресле. «Так, что из этого следует? А из этого следует, что я могу быть попеременно то Котовым, то Запузыриным — прямо как доктор Джекил и мистер Хайд. А могу, наверно, и сразу обоих сделать. Ведь смог же я второго себя к Вальке Бубуевой подложить! И наверно, могу вообще в кого угодно превратиться… Вот это да!»

— Ну у него и мысли… — удивился видавший виды Шамбалдыга.

— Хочет сразу всего, но не знает, что выбрать.

— Но если выберет — может наделать делов! Это, понимаешь, не здорово. Вот, например, мыслишка — сделать весь мир богатым и счастливым. Ничего замах, а? Нормально! А эта? Вселиться в президента и возродить Великую Россию! Каково! Так… Полная экологическая очистка планеты, всеобщее разоружение, погашение инстинктов разрушения и убийства, примирение всех наций… Да-а! И это при том, что наш Котов — минусовой! Ну вот это еще ничего: улететь в Америку, начать там мощный бизнес и разорить всех капиталистов. А вот самая страшная: управлять миром с помощью собственных мыслей. Еще раз такое мелькнет — глуши сразу! Надо его на что-нибудь попроще направить, а то он, сукин сын, Великое Равновесие нарушит! Пусть куда-нибудь переместиться захочет. Только не в прошлое!