Страница 28 из 45
Последователи проекта «эдемских первопредков» грешат, когда называют «митохондриальную Еву» и «Y- хромосомного Адама» индивидуумами (эта позиция хорошо изложена в материале Р Нудельмана). Теперь уже без всяких оговорок – привыкли. Хотя сперва биологи все-таки считали нужным уточнить: «мтЕва» – это популяция или даже их группа (ибо индивидуум не является материалом эволюции – сей факт Н.Н. Воронцов относил к списку «о чем не спорят эволюционисты»).
Если первая абстракция – «Адам и Ева», то вторая – выход из Африки, причем в точно отмеренный срок. Что такое «граница Африки»? Известно, что в плейстоцене Африка была связана с Евразией мощными мостами суши, которые огибали замкнутые Красное море и обмелевший Персидский залив. Что же мешало обитателям Египта и Эфиопии перемещаться в Аравию и далее в Южную Азию? Мы взираем на карту и думаем: так, здесь пролив или узость – препятствие! А на самом деле, то был простор от горизонта до горизонта.
Сегодня в рамках гипотезы «африканский ковчег для сапиенса» сделана масса работ. Помимо генетиков, ее поддержали такие уважаемые антропологи, как П.Эндрюс, Ф.Тобайес, Р.Фоули. Однако мне так и не удалось «открыть ей сердце». Рациональное зерно есть: Африка действительно была «горнилом эволюции» человека. Но в той модели африканского «моноцентризма», которую нам предлагают, слишком много несуразностей. Она едва ли может решить загадку сапиенса. Ведь последние 300 тысяч лет люди Евразии как по объему мозга, так и по уровню культуры ничуть не уступали африканским. Всех их относят к «архаическому сапиенсу». А он- то откуда взялся?
Профессор А.А. Зубов полагает, что ответ на это вопрос следует искать на особой стадии – «гейдельбергского человека» (возрастом 600-300 тысяч лет), который расселился на двух континентах, заложив популяционную основу лля нашего вила. На нее постоянно накладывались волны как с запада (преобладали действительно из Африки), так и с востока (в частности, влияние с востока, видимо, испытали неандертальцы Европы).
Эволюционное древо, изображенное Э. Геккелем, возникло в сознании ученых не без влияния символа Мирового древа. Современные биологи представляют себе эволюцию иначе – в виде сети, чащобы, «ведьминой метлы», куста – но только не кроны благородного явора.
Помимо миграционных влияний, во многих ареалах параллельно шел отбор на усиление «сапиентных» черт. Ведь что такое Homo sapiens? По сути, это вид, способный выживать в условиях перенаселенности: общительный, воинственный, умный и, по сравнению с другими гоминидами, наиболее инфантильный (ведь детеныши лучше переносят скученность).
Специалистов, скептически относящихся к гипотезе «ковчега», не перечесть (похоже, что таковыми остаются большинство моих российских коллег – явно или тайно). Хотя как удобно: «появление Homo sapiens» – это почти как «Акт творения». А размещение Эдема в Африке предполагает незамутненную близость к Человеку именно африканцев (и их продвинутых потомков – афроамериканцев).
Для меня же новые находки – не «сенсации», но сведения о великом разнообразии гоминид, отменяющие многие искусственные рамки. Например, что якобы вначале это были маленькие, а затем рослые существа (на самом деле, гиганты и пигмеи были на всех этапах). Или что в Леванте они жили, а в Месопотамии будто бы нет, потому что в шкафу отсутствуют образцы оттуда. Общая картина известна и без находок: ее восстановили с помощью палеоэкологии и палеогеографии по принципу: «в данных ареалах в такой-то период не было препятствий для расселения гоминид». А находки – лишь точки в громадном объеме эволюционирующего ствола. Они сообщат, какими были гоминиды, но никогда не скажут: «это предок, а это потомок» или: «здесь жили, а там нет».
Подведем итог. Та антропология, что достигает ушей общества, старается быть созвучной трем ключевым мифам мировоззрения: «первопредок», «древо мировое» и «новое лучше старого». Поэтому она всегда предлагает нашему вниманию «сенсационного предка», от которого «произошли мы все», и эта новость «опровергает бытуюшие идеи».
Есть и другая антропология – та, что прячется от политики в мире цифр и невнятных суждений. Она предстает скучной, пыльной, абстрактной. Но и антропологию можно сделать интересной, яркой, влекущей, веселой, даже эротичной. Можно острой и прибыльной, можно бесполезной и убыточной. Что же до политической окраски наук о человеке, то это вешь вполне естественная – явление природы, такое же, как рост травы…
Впереди новый полевой сезон. Пакуются вещи для экспедиций. Утверждены планы раскопок, текут (если не задерживаются) субсидии. Будут, конечно, находки. Земля ведь полна следами прошлого. И вскоре газетные заголовки возвестят: «есть новые доказательства Сотворения» или «Адам появился не 60, а сто тысяч лет назад в Эритрее». И еще – к нам пожалует очередной «сенсационный предок». А пока… мир его праху.
Борис Сиякин
Наше генеалогическое древо сотрясается
… И снова на устах тех, кто интересуется происхождением человека, звучит название африканского озера Туркана (прежде оно называлось Рудольф), звучит имя Мив Лики из Национального музея Кении в Найроби, продолжательницы дела семьи известных антропологов.
Берега этого озера уже принесли немало свидетельств эволюционного пути человека. И вот экспедиции под руководством Мив Лики удалось обнаружить почти «комплектный» череп не известного доселе нашего отдаленного «родственника», жившего примерно 3,5 миллиона лет назад и названного кениантропом. Находка обладает небольшим объемом черепной коробки, уплощенным лицом (это не новость среди ранних гоминид). Удивительно другое – небольшие размеры коренных зубов. Никто не подозревал, что такая комбинация черт возможна. Ведь у другого древнейшего гоминида – австралопитека афарского – коренные зубы были крупными, а небольшое лицо не плоским, а вытянутым вперед. Опытный исследователь Дэниел Либерман сделал вывод: «Данное ископаемое свидетельствует, что эволюция человека в период более 3 миллионов лет назад была ничуть не менее сложной, чем на более поздних этапах. Очевидно, уже тогда по земле одновременно шагало несколько видов гоминид».
До сих пор этап между 3 и 4 миллионами лет назад казался ученым относительно простым. Главным «кандидатом» на звание общего предка как австралопитеков, так и нас самих считался афарский австралопитек, неплохо представленный находкой «Люси», возрастом около 3,5 миллиона лет и его предшественник – 4-миллионолетний анамский австралопитек. Теперь же прямолинейность истории нашего вида, очевидно, теряет смысл: «новичок» кениантроп не разделяет ключевых характеристик ни с одним из древнейших австралопитеков. Стройное «здание» эволюционного древа зашаталось…
Об этом свидетельствует и недавняя находка парижских антропологов, возглавляемых Мартино Пикфордом и Брижигг Сеню. В той же Кении, среди холмов Туджен, они обнаружили и описали существо, названное Orrorin tugenensis, возрастом около 6 миллионов лет. Многие признаки сближают его с гоминидами. И что интересно, «оррорин» также обладал некрупными зубами, отчасти сходными с человеческими. Это дало основание первооткрывателям свергнуть Люси с «постамента» нашего предка: ее коренные зубы слишком велики!