Дитя зимы (в сокращении)

— Да, я знаю, — сказала я сухо.

— Вот и хорошо. Я слышал, вы судья.

— А также тетушка нескольких подростков, — сказала я.

Он засмеялся:

— Еще лучше.

Мы распрощались, и тут лифт зажужжал и из него вышел Пол Рэдклиф с термосом кофе, который прислала нам Сэнди.

— Привет, Кэл! — сказал он. — Как дела?

— Нормально, — ответил мальчик. Он был полностью одет, оставалось только завязать шнурки на ботинках.

— Все очень сожалеют о твоей маме, сынок.

Кэл сосредоточился на своих шнурках.

— Джимми сегодня не идет в школу, и мисс Сэнди приглашает тебя к нам.

Кэл поднял измученные глаза и посмотрел на отца:

— Папа?

— Прости, малыш, но у меня есть дела, которые требуют моего присутствия.

— Ладно, — тихо сказал он. А потом посмотрел на меня.

Надеясь, что я правильно поняла его взгляд, я сказала:

— Это очень мило со стороны Сэнди, но, я вот думаю, может быть, Кэл сегодня поможет мне. Нам нужно разобраться, что взять с собой в Северную Каролину, что оставить. Как ты на это смотришь, Кэл?

— Конечно, помогу, — сказал он с благодарностью.

Мы с Кэлом заехали в универмаг, чтобы захватить несколько картонных коробок и клейкую ленту.

— А можно прямо сейчас забрать Бандита? — спросил Кэл.

— Хорошая мысль, — ответила я. — Представляю, как он обрадуется! Папа рассказывал тебе, что это он нас нашел? Просто потрясающе!

— Он самый лучший пес в мире! — с гордостью сказал Кэл.

В доме Рэдклифов мы пробыли совсем недолго. Сэнди только что вошла — она отвозила Джимми в школу. О том, как хорошо себя вел Бандит, она рассказала Кэлу очень скучно. Но когда мы уходили и она на прощание обняла Кэла, в глазах у нее стояли слезы.

С появлением в машине кого-то третьего — пса — нам стало легче разговаривать друг с другом и, когда мы приехали домой, тяжелее не стало.

У Кэла была на ферме собственная комната, он уже жил в ней, когда приезжал к нам на Рождество, так что он знал, что там есть и что туда нужно привезти. К тому времени, как приехал Дуайт, мы уже заполнили несколько коробок его книгами и игрушками и упаковали большую часть одежды.

Я сделала сэндвичи, потом очистила холодильник и загрузила стиральную машину.

Часа через два после прихода Дуайта веснушчатое лицо Кэла стало усталым. Он не спорил, когда я предложила ему взять книжку и прилечь ненадолго вместе с Бандитом.

Когда мы остались наедине с Дуайтом, я спросила, как поживает миссис Шей.

Он пожал плечами:

— Она в своем репертуаре. С Пэм встречаться не хочет, зато хочет, чтобы я знал, что фамильные портреты и старинные вещи в этом доме были даны Джонне во временное пользование и я должен вернуть их ей. Слава Богу, есть Элеанор. Она сказала, что мы можем ни о чем не беспокоиться, она со своими дочерьми займутся вещами и будут заходить сюда в ближайшие несколько месяцев. Разберутся с одеждой, отключат холодильник. Мы ведь не хотим забрать отсюда мебель, правда?

Я покачала головой.

— Напиши доверенность на имя Элеанор, что она действует как твой представитель с ограниченными полномочиями. А потом, ближе к весне, когда Кэл обживется на ферме, вы с ним можете сюда приехать еще раз. Если окажется, что он привязан к каким-то вещам, то так и быть, найдем для них место.

Дуайт поднялся наверх посмотреть, как там Кэл, и вернулся, сказав, что тот уснул.

— А о Бентоне есть новости?

Дуайт зевнул.

— Он нанял адвоката, который хочет добиться его освобождения под залог. Если только револьверы и драгоценности не найдут до того, как его выпустят, можно проститься с приговором за убийство. Он уничтожит все улики, как только выйдет.

Он снова зевнул.

— Может, ты тоже приляжешь? Ведь ночью ты почти не спал, — сказала я.

— А ты?

— У меня была койка, ты забыл? А потом, я хотела пойти в Дом Морроу забрать свой телефон, если, конечно, ты мне его не принес.

— Прости, я не знал, что он там. — Он зевнул в третий раз и виновато улыбнулся. — Может, и впрямь отдохнуть чуть-чуть, пока Кэл не проснется?

Когда я пришла в Дом Морроу, там было полно полицейских. Но, как сказал Льюис, в доме Бентона их было еще больше: искали револьверы.

Здесь же были учредители — в полном составе, а также члены Шейсвиллского общества истории и генеалогии. Признав, что Натан Бентон — вор и убийца, они докопались до таких фактов, которые в их глазах были еще большим преступлением.

— Эта маленькая фирма, которую, как мы считали, он продал, чтобы уйти от дел и поселиться здесь, — говорила Сюзанна Анджело, — так вот, мой муж сделал несколько звонков и выяснил, что он был там управляющим, а не владельцем.

— А главное, мы считаем, что он фальсифицировал документы о своем происхождении, — сказал Мэйхью. — Мы считаем, что он не имеет никакого отношения к Бартоломью Бентону.

— Тогда зачем же он лгал? — спросила я.

— По той же причине, что и приносил в дар Дому краденые вещи, — сказала Бетти Рамос.

Тщеславие.

Тщеславие не позволяло миссис Шей оказать помощь Пэм — помощь, в которой она так нуждалась.

Тщеславие заставило Джонну прибегнуть к шантажу — потому что она не могла признаться подругам, что у нее нет пяти тысяч долларов на подарок от класса.

И вот теперь — опасное тщеславие Натана Бентона, который решил сделаться крупной рыбой голубых кровей в мелком пруду.

И никому не пришло в голову связать это с Домом Морроу, и никто не заподозрил шантаж. Нет, в их сознании Джонна была невинной жертвой.

— Плохо, что она не заявила в полицию, как только поняла, что́ он сделал, — сказала Сюзанна Анджело. — Наверное, она хотела позволить ему забрать свои дары и вернуть их законным владельцам.

— Или поймала его на краже револьверов, — сказал другой учредитель. — Помните, как он не хотел приглашать Хэмилтона Эрдмана на это воскресное собрание? Мы думали, он завидует репутации Эрдмана как эксперта по оружию, но — голову даю на отсечение — он забрал все три револьвера, поскольку боялся, что Эрдман опознает два, которые он принес в дар.

В кабинете женщина-полицейский просматривала файлы в компьютере Джонны, ища чего-нибудь, что еще можно было бы инкриминировать Бентону. Она любезно распечатала для меня записи Кэла, а я нашла свой телефон и сунула его в карман пальто.

— Судья, рад видеть вас в добром здравии, — сказал агент Льюис, с которым мы столкнулись в холле: он вошел, я выходила. Мы с Дуайтом решили, что он очень похож на одну из собак моего отца, с унылой мордой. Сегодня он более чем когда-либо сомневался в том, что удастся выдвинуть Бентону обвинение в убийстве Джонны. Но вдруг его телефон зазвонил, и глаза в глубоких морщинах засветились улыбкой.

— Взяли! — сказал он мне, закончив разговор и отключившись. — В багажнике его машины было двойное дно. Машина такая старая, такая битая, словно только и ждет, когда ее отвезут на свалку. Но когда Кларк открыл ее и стал поднимать коврики, что-то там подозрительно лязгнуло. В протекторе довольно-таки длинная щель, он раздвигается, и мы нашли там и револьверы, и патроны, и украшения. Посмотрим, что на это скажет сукин сын!

Глава 11

Похороны Джонны были во вторник, в десять часов утра. Пэм была не в том состоянии, чтобы на них присутствовать. Но Дуайт поговорил с Полом и с агентами штата, попросив не возбуждать против нее дела о похищении Кэла. Дуайт и Кэл вошли и сели с семьей, а я незаметно устроилась в задних рядах церкви и стала слушать, как Лу Каннади и Джил Эдвардс, обе в элегантных черных дизайнерских костюмах, говорят о том, как больно им потерять третью мушкетершу. От одноклассников был прислан огромный венок.

Миссис Шей хотела, чтобы потом Кэл пошел к ней, но Дуайт твердо сказал ей, что мы должны ехать, к нескрываемому облегчению Кэла, не говоря уже обо мне.

Пока я ходила в школу за документами Кэла, они с Дуайтом заехали в хозяйственный магазин за упаковочным полиэтиленом, чтобы обернуть коробки, уложенные накануне, — на случай, если погода снова испортится. Сколько могли, они втиснули в машину Дуайта, в том числе велосипед Кэла и корзинку Бандита. Бандит ехал на переднем сиденье, вместе с Дуайтом и Кэлом. Оставшиеся коробки поместили на заднее сиденье моего автомобиля, там же ехали и наши сумки.