Страница 31 из 31
— Я хочу позвонить адвокату, — сказала миссис Харпер.
— Отлично, — сказала Ричардс, — но сейчас мы начнем обыск. Вы можете облегчить нам работу, можете затруднить. Как вам будет угодно. — И, осененная внезапным вдохновением, добавила: — Кроме всего прочего, что сказал бы полковник! Ведь это его револьвер, да?
Миссис Харпер на секунду застыла — и сломалась. Из глаз у нее полились слезы.
— Я не хотела его убивать. Я хотела просто попугать. Чтобы он не выбрасывал банки из-под пива на дороге полковника. Каждый день — обязательно банка из-под светлого «Будвайзера». Я на него однажды накричала, а он мне только язык показал и продолжал вести себя так, словно он царь мира. Дошло до того, что он стал поджидать меня, чтобы выбросить банку, потому что, если я приходила пораньше, банок из-под «Будвайзера» не было. А увидев меня, он замедлял скорость и выбрасывал три-четыре банки разом, словно специально копил, чтобы запачкать доброе имя полковника. Но я не хотела его убивать. Я просто хотела прострелить ему окно. Чтоб самому пришлось убрать разок.
Мейлин Ричардс покачала головой. Значит, это не меткость — просто неудачный выстрел.
Револьвер нашелся в комоде полковника Фрэмптона. Он был вычищен и смазан после того, как из него стреляли, но это неудивительно для женщины, которая была столь патологически аккуратна, что даже журналы у нее на журнальном столике были выровнены пирамидкой.
Когда они выходили из дома, уже с револьвером, Маклэм остановился посмотреть медали и благодарности за доблестную службу, заключенные в рамки и развешанные по стенам в коридоре. Ричардс шла за ним, и вдруг ее взгляд упал на имя в одном из сертификатов к медали за меткость: он был подписан капитаном Джоном Форлайном и выдан Лидии Фрэмптон Харпер за поражение 98 процентов целей на полигоне Форт-Беннинг. Дата — пятнадцать лет назад.
Они рано легли спать и уже почти заснули, когда раздался телефонный звонок. Дебора сонно запротестовала, но потом перекатилась поближе к Дуайту, чтобы послушать разговор. Положив трубку, Дуайт спросил:
— Ты можешь в это поверить?
— В то, что миссис Харпер застрелила Джей Ди? Конечно.
— Не в то, что застрелила, а в то, что сертификат ее медали за меткую стрельбу висел у нее на стене в коридоре.
— Могла бы и два повесить — гордыня! — пробормотала Дебора, поудобнее устраиваясь в его объятиях.
— Гордыня? Я бы назвал это заносчивостью.
— Достаточно близкие понятия, — сказала она и нашла губами его губы.
А в окно стучал холодный зимний дождь.
Маргарет Марон
Место жительства: Роли, Северная Каролина.
Семейное положение: Замужем, есть сын.
Первая работа: в десятилетнем возрасте работала на табачной ферме за 35 центов в час.
Награды: премия Эдгара Аллана По, премия Энтони, премия Макавити, премия «Агата».
Веб-сайт: www.MargaretMaron.com
Ридерз Дайджест: Где вы взяли сюжет для романа «Дитя зимы»?
Маргарет Марон: Поскольку Дебора Нотт — героиня серии романов, я обычно начинаю с того, что помещаю ее в некую сложную ситуацию, отсюда и возникает сюжет. «Дитя зимы» продолжает семейную историю героини. После того как в предыдущем романе Дебора вышла замуж за помощника шерифа Дуайта Брайанта, мне захотелось вернуться к истории с его первым браком и побольше рассказать о его прежней жизни. Это повлекло за собой необходимость поехать в западную Виргинию; впервые действие романа из этой серии происходит вне Северной Каролины.
Р.Д.: «Дитя зимы» — двенадцатая книга серии. Как вам удается, с одной стороны, пересказать прошлое Деборы, а с другой — не утомлять повторениями давних и преданных ваших поклонников?
М.М.: Я стараюсь дать ровно столько предыстории, чтобы читатель не терял времени напрасно, но и в то же время чтобы у него не возникало ощущения, будто он смотрит фильм с середины.
Р.Д.: Вы всегда знаете, чем кончится книга, когда принимаетесь за новый роман?
М.М.: Вовсе нет. У меня есть некая призрачная идея, я представляю развязку, но детали приходят позже.
Р.Д.: Бывало так, что к середине книги вы меняли преступника?
М.М.: Очень часто. В одном из романов убийца у меня менялся трижды. Самые лучшие кандидаты почти всегда возникают неожиданно.
Р.Д.: Как вы пишете?
М.М.: Для этого мне нужен компьютер, чашечка кофе и колода игральных карт. Как только я захожу в тупик, то поворачиваюсь на стуле к столику, который стоит у меня под боком, и раскладываю пасьянс. Один-два пасьянса — и я нахожу ответ на самый сложный вопрос.
Есть в процессе раскладывания карт что-то такое, что подстегивает работу мозга. Причем компьютерные пасьянсы здесь не годятся. А если я поднимусь из-за стола, то потеряю мысль и, может быть, не вернусь к работе в ближайшие несколько часов. Так что я сижу, как приклеенная к стулу, раскладываю пасьянсы и пью кофе, пока не придумаю, о чем писать дальше.
Р.Д.: Вы начали свою писательскую карьеру с коротких рассказов. Как и почему вы превратились в автора детективов?
М.М.: Мой первый роман сначала был рассказом. Рассказ ни одно издательство покупать не хотело, и мне пришлось превратить его в повесть журнального формата, сделав вдвое длиннее. Но повесть тоже не продавалась, и я работала над ней, пока не получилась книга в сто пятьдесят страниц. Я обстоятельно расписала линии второстепенных персонажей, за счет чего она стала опять вдвое больше, и на сей раз книга была продана.
Р.Д.: Дебора выросла в большой семье (у нее одиннадцать братьев). Вы тоже из большой семьи?
М.М.: Увы. Это чистый вымысел, хотя моя бабушка была одной из одиннадцати детей, и потому у меня много троюродных братьев и сестер.
Р.Д.: Если бы какую-нибудь книгу о Деборе Нотт экранизировали, кого бы вы хотели видеть в ролях Деборы и Дуайта?
М.М.: Не знаю. А вот в роли Кеззи, ее отца-контрабандиста, я бы хотела видеть Криса Кристоферсона.
Р.Д.: И самое главное. Будут ли дети у Деборы и Дуайта?
М.М.: Понятия не имею. Я не ожидала даже, что они поженятся. В самом деле я обо всем узнаю последней.