Страница 8 из 96
— Угу! Хочу… да, я хочу дать тебе поручение. Не буду напоминать про твоё обещание служить… Дому ди Дазирэ.
— Вы уже это сделали.
— Да? — театрально удивился Пьер. — Не хотел…
— Я же просил без лишнего словоблудия. Давайте прямо: что нужно?
Посол сделал кислую мину, словно ел клюкву.
— Ты отправляешься в Темноводье. Верно? Так вот, сейчас там находится Калистр ди Дазирэ. Его туда пригласил один местный дворянин… Иван Стефанович из старого царского рода Бобровских…
— Какого рода? Ца-а… что? — не понял я.
— Царского, — отчего-то ответил Первосвет.
Ах, да! — мелькнуло в моей голове. — Первосвет-то, сам из Темноводья, потому ему должны быть ведомы всякие местные словечки.
— Царского, — повторил Пьер. — Ты никогда не слышал этого термина?
— Не приходилось.
— Царь — это часть императорского титула, появившееся в обиходе после стояния на реке Беше против Орды…
— Хеэтту! Энгин пфёрт а аз халда афрам. (Стоп! Не надо продолжать.) Я уже понял…
Честно говоря, меня просто покоробил менторский тон Пьера. В принципе, можно было бы и послушать сию историю, но не в такой манере преподавания. Так что в следующий раз.
— Хорошо! В общем, мы бы хотели, чтобы ты, не вызывая подозрений, попытался выяснить, что удумали Калистр и Иван… царевич.
Ди Ардер вдруг улыбнулся.
— Предложи им свои услуги, — посоветовал он.
— Какие?
— Например, наёмника.
— Да уж… вот этим точно не вызову подозрений.
— Не надо ёрничать, Бор. Не нравится моё, предложи им свой вариант. Заслужи их доверие. Уверен, ты сможешь. А твой товарищ, — тут посол кивнул на Первосвета, — в том поможет. Верно? Вот и славно! И теперь, друзья мои, извините. У меня дела.
Пьер взял серебряный колокольчик и позвонил. Через минуту в комнату вошёл знакомый мне эльф. Помнится, его звали Марк.
— Друг мой, — обратился к нему посол, — окажи всяческую помощь нашим гостям.
Помощь оказалась весьма весомой: мне протянули увесистый кошелёк, полный серебряных и золотых монет. Вот что-что, а на награду эльфы не скупились.
Потом нас проводили к выходу.
На улице было пасмурно, лёгкий туман окутывал здания и деревья вокруг. Всё блестело от обилия влаги, и от того казалось ещё более сказочным.
Мы с Первосветом быстро миновали квадратную площадь и свернули на одну из широких просторных улиц. Уже вторую неделю я отсиживаюсь в этой части города, всё никак не решаясь на путешествие в Темноводье.
Если честно, то торопиться не особо и хотелось.
— Куда нам сейчас? — спросил гигант.
Я не отвечал. Задумался, продолжая идти.
Эльфийский квартал, его богатые улицы, идеальные площади, мраморные фонтаны — всё блистало роскошью и монументальностью. Мы шли по гранитным плитам, ровным, как строганная доска. Кругом наблюдалось множество клумб с едва проклюнувшимися зелёными побегами каких-то цветов, громадных бронзовых статуй изображающих каких-то невероятных мифических животных. На ажурных золотистых подставках, установленных вдоль стен зданий, да и на самих стенах, мягким янтарных светом блистали гигантские шары магических ламп. Не смотря на промозглую морось, тут всё одно было уютней, нежели в иных местах Новограда.
— Куда мы сейчас? — снова спрашивал меня Первосвет.
— В Посольский приказ, — сухо отвечал я. — Жуга прислал утром вестового. Сказал, чтобы мы незамедлительно отправились туда.
— А зачем?
Я пожал плечами: откуда мне знать-то.
— Но сейчас прежде сходим, поедим в «Янтарном гроте». А потом уж и по делам…
Первосвет радостно потёр руки. Ему сильно нравилось в этом винном погребке. В особенности эльфийки-музыканты. Гигант почти там и не ел, а всё разглядывал веселых девушек с голубоватыми эфирными крыльями.
Главным символом данного квартала, пожалуй, следовало бы считать эльфийский бук. А именно его никогда не осыпающиеся тёмно-бордовые листья. Величественные колоннады, которые местами образовывали эти раскидистые деревья, погружали сию часть столицы в состояние непрекращающейся вечной осени. Кое-кто из моих немногочисленных знакомых из среды эльфов, которых доводилось встречать во время нечастых прогулок по светлым улицам квартала, частенько говорил мне, что если я хочу действительно понять и верно оценить саму суть Красоты, то должен был бы посетить Тенебру.
Вот и «Янтарный грот». Мы спустились по узенькой лестнице и вошли в уютное помещение погребка. Заказали еды да питья.
Я молча стал поглощать пищу. Первосвет же бесцеремонно заглядывался на эльфиек. Одна из них всё время ему подмигивала. И суровый воин вмиг превращался в глупого щеночка, радостно виляющего хвостом любому, кто решит его погладить.
А вот у меня настроение вдруг стало портиться. Кстати, заметил, что эти «перемены» происходили всё чаще. И при чём довольно резко. Это настораживало.
— Ты чего какой-то сердитый? — заметил Первосвет, улыбаясь во весь рот.
Я пожал плечами. Не хотелось вступать в какие-либо дискуссии, но изнутри попёрло само собой:
— Да всё думаю, кто создаёт нас, людей, такими, какими мы есть на самом деле? Почему в одних больше добра, трудолюбия… а у других, вроде меня, столько… столько…
Первосвет тут же напрягся. Он с осторожностью глянул на мой кулак, который реально захрустел от того, что я неожиданно даже для себя, сжал его в какой-то бессильной злобе. Сжал так, что костяшки побелели.
— Пфар сем виз хёфум… э-э… Откуда в нас столько зла? — полезло из меня. — Неужто виноват Нихаз? Или мы его сами назначили… придумали… чтобы списывать собственную убогость, а? И скажи, вот куда вообще катится наш мир? К чему идет?
— То есть? — мой приятель съёжился. В его глазах явно проглядывалась мысль: «Эка Бора потянуло!»
— Растение… дерево, тянется к солнцу, к свету. Оно питается соками земли. Пьёт дождевую воду. А мы? Люди? К какому «солнцу» тянемся мы?
— К Сарну? — неуверенно сказал Первосвет.
— К Сарну? А где он этот Сарн? Отчего не спешит нам на помощь? Наверное, от того, что нет никакого бога Света! Или… что хуже… ему вообще насрать на нас. Подумаешь, бегают себе «мурахи» на остатках Сарнаута. Ну и хрен с ними!
Первосвет, как мне показалось, вдруг сжался в комок и вообще умолк. Испугался.
Покончив с едой, да ещё «выплеснув» из себя накипевшее, я стал чувствовать себя чуть лучше. Ей-ей!
Вышли вон из уютного погребка. Туман на улице чуть развеялся. Мы чуток постояли, перекинулись парочкой фраз.
— Ну? — вскинул брови нетерпеливый Первосвет. — Пойдём?
— Давай… в приказ, так в приказ.
Вскоре покинули эльфийский квартал и вступили на грязные столичные улочки. Вот и Малая Рыночная площадь осталась позади. Суета, толока, а с ними шум и гам разом стихли. Паутина узких улочек и переулков затягивала нас с Первосветом всё дальше.
— Ну, тут и туман! — ворчал гигант. — Как молоко. Везде развеялся, а здесь…
— Это ничего, — отговаривался я.
Мне сейчас было не до погодных перипетий. Уткнувшись взглядом в серые скользкие от влаги камни, я вновь обдумывал свои дальнейшие действия.
Скоро нам ехать в Темноводье. А там, судя по всему, придётся не сладко. Что мы имеем? Так называемую «кватохскую кашу»? Н-да, её просто так не осилишь.
Я попытался вновь разобраться в происходящих событиях.
Всем известно, что главный аллод Лиги состоял из трёх частей: Светолесья, Сиверии и Темноводья. Меж собой все эти территории разделялись громадной горной цепью. А именно — Зуреньским Серпом, острый конец которого начинался далеко на западе за Гадючьем плато. Его «лезвие» проходило как раз между Светолесьем и Темноводьем, и заканчивалось за Озёрным урочищем, отделяя от столичного аллода древнюю Сиверию.
Попасть в бывшие земли Валиров можно было двумя способами. Первый, весьма проблематичный, особенно в зимнее время — это трудно проходимые горные тропы, чреватые камнепадами, провалами, буйными ветрами и прочими не очень приятными штуками. Второй же — несколько длинный, но широкий и удобный природный тоннель, пролегающий сквозь горы. Начинался он в Светолесье сразу за Смоляным бором и оканчивался у Чистецкого Выпаса — большой болотистой низины на противоположном склоне. Сразу на выходе на пологих лесистых склонах расположилась Погостовая Яма. Сначала, как застава, а теперь, как крупный торговый центр, к которому сходились дороги и Светолесья, и Темноводья.