Идущая

Изюминку придаёт небольшая коллекция средневекового оружия на стене над диваном. Стены обтянуты серебристо-серой тканью вроде шёлка, но над диваном шёлк скрыт под тёмным ковром с коротким ворсом, и на этом ковре до того стильно смотрится сталь... По большей части копья ("и эти... алебарды?..."), клинок, пара луков, нечто топорообразное...

Около дивана - сундук под куском вышивки. В сундуке оказались какие-то тряпки: часть - с рукавами или штанинами, часть - подобие стёганых одеял, часть идентификации не поддавалась в принципе.

Напротив - окно. "Убиться веником, окошки у вас! Начинается на уровне груди (я понимаю, что росту во мне - метр в прыжке, но...), узкое, сквозь стену в полтора метра толщиной - готика да и только! А стекло - хуже чем в отечественных гостиницах..."

Столик черного дерева, чуть правее окна, сперва показался отделанным светлым, слегка желтоватым пластиком, но подойдя вплотную, Вика поняла: это что-то натуральное ("кость?.."). На стене над столиком крепились два подсвечника (свечи уже горели, хотя сумерки ещё только наметились); перед ним стояло кресло с высокой ажурной спинкой. Правее столика - дверь (толстые доски вдоль, металлические зигзаги поперёк).

Стену напротив скрывали два книжных шкафа, тяжеленные и очень старые даже с виду. По темным полкам вилась причудливая посеребренная резьба. Изящная и легкая. Красивая резьба, которая на пару минут полностью завладела вниманием Вики.

Потом девушка вздохнула и прекратила делать вид, будто всё нормально. Да, комната слишком похожа на сон. Потому что только во сне бывает такое чувство, когда знаешь, что эта комната твоя, хотя в глубине недозаснувшего сознания вертится ясное: ты её впервые видишь. И потому, что только во сне обыкновенная студентка может оказаться в таком неожиданном месте, не помня, как сюда попала и когда. И главное, зачем. Но... но кто же совсем не умеет отличить себя спящую от себя же бодрствующей? Вика трагически возвела глаза к потолку (потолок был тёмный, закопчённый, балочный), опустила их - и наткнулась на камин, с потрескиванием шевелящий гибким рыжим языком между диваном и книжными шкафами.

Ладно, попытка не пытка...

Огонь, как ему и положено, жёгся. Не столько больно, сколько обидно. Что за чертовщина? Бред какой-то...

Тихо шоркнула по меху дверь, пропуская чьи-то шаги.

Вика обернулась, по-прежнему сидя на пятках, только оперлась на правую руку для равновесия. Позади нее, как пишется в старых романах, стоял человек в черном. В другой ситуации она отметила бы, пожалуй, странный покрой одежды, тонкие брови и смугловатую кожу лица в сочетании с прямыми черными волосами почти до плеч... Но в первый момент она определила его именно как "человека в черном", заметив, кроме цвета одежды, только глаза. Жесткие, со стальным блеском, цепкие. Очень неприятные какие-то глаза. Ещё миг, и Вика отвела бы взгляд, но вдруг увидела в горящих зрачках неоспоримо четкий насмешливый приказ: "Ну же! Отвернись!"

"Ах ты хамло нечёсанное!" - совершенно искренне возмутилась Вика, сужая глаза в ответ...

Впервые в жизни она поняла, что такое "тяжелый взгляд". Подумалось, что если б её накрыли пыльным матрасом, усадив на него слона, ощущения были бы примерно те же. И ещё - как хорошо сидеть; стоячую точно затылком в камин унесло бы. "Вот же говнюк!" - подумала с неожиданной экспрессией.

...И вдруг поняла, что отпихивает всех троих - говнюка, слона, матрас, - хоть и не понимает, как.

Неожиданно для всех, пронзительно громко в застывшей тишине стукнула дверь. Неизвестный обернулся на звук; и, прежде чем девушка успела что-нибудь сообразить, выбросил вперед руку - кто-то, показавшийся в дверном проеме, качнулся к окну и беззвучно осел на пол. Из рук белобрысого мальчишки выскользнул поднос. Мягко стукнула оплетённая бутыль, звякнули боками два металлических кубка, один затормозил о рассыпавшиеся фрукты, а второй откатился к ноге упавшего.

- Вы спятили! - возмутилась девушка, в три скачкообразных шага обходя "человека в чёрном" и заслоняя мальчишку. "Определенно бред, - почти уверенно подумала она. - Причем такая дикая фантасмагория только мне прибредиться могла..."

Шегдар застыл на секунду, криво усмехнулся, прошёл к креслу у стола, едва не задев девушку полой куртки, и сел.

- Прошу мне извинить некоторую бестактность. Я - Шегдар нок Эдол, император Кадара.

- Ну очень приятно, - буркнула Вика. Глупо было стоять перед этим нахалом, словно провинившаяся школьница перед директором, и она устроилась на подлокотнике дивана, закинув ногу на ногу. Насмешливый взгляд "императора", ожидавшего реакции на свои слова, она старалась не замечать.

- Надеюсь, вам понравилась комната... Виктория.

Ох. Имя прозвучало странно, с придыханием на "к" и "т", и "р" как-то слишком твёрдо, и гласные глубже, чем обычно... Словом, не так. Вика обнаружила, что успела нервно сложить руки на груди.

Весь диалог, начиная с её возмущённой реплики, прозвучал на том же языке. Не по-русски.

- Комната хороша... - осторожно сказала девушка, наклоняя голову чуть вбок. - В моём стиле.

- Рад это слышать, - улыбнулся Шегдар. Искренне, но чем-то неприятно. - Надеюсь, это смягчит неприятные новости. Домой вы не вернётесь. Я вызвал вас в этот мир, и обратной дороги нет.

Кхм. Хорошая штука - литературный вымысел. Но при чём здесь я?!

Бред какой-то! - уже в который раз подумала она. Разве такой бред может быть реальным? Хотя, с другой стороны, реальность иногда бывает ещё более бредовой, чем любая выдумка. И кроме того - обожженная рука... Нет, удобнее, конечно, считать это глупым сном. Во сне тоже больно бывает. Сто раз такие видела... А от любого сна когда-то проснешься. Если сон - не смертный... - выплыла вдруг леденящая мысль: Вика вспомнила гудок машины и глухой удар, которые этому сну предшествовали... Нет, она сразу отогнала эту мысль, и без того забот хватает! Пока удобнее, приятнее считать, что проснусь. Но до того ещё дожить надо, вот в чем беда! Особенно, если больно бывает... Чёрт.