Мёртвые пляшут

— Переводи, переводчик! — буркнул Клех из Цанца с гримасой пренебрежения на своём красивом молодом лице. До сих пор он лишь молча показывал, что оскорблён подозрением драконов.

Чичеро внимательно на него поглядел: что скрывает эта дерзкая нарочитость поведения? Уж не Клех ли и стянул те ценности из святилища? Впрочем, приглядевшись к остальным лицам, Чичеро и на них увидел где печать воровской солидарности, где чрезмерность подобострастия. Может ли он хоть за кого-нибудь здесь поручиться? Мало, очень мало пришлось посланнику общаться с живыми людьми в банде, которой заправляли мёртвые.

Золотисто-зелёный дракон, расположенный в нише с юга, произнёс короткий и чистый звук, который Бларп принялся переводить:

— Из святилища Драеладра в нашем замке во время нынешнего полёта похищена бесценная реликвия — Глаз Ашогеорна. Это большой небесный камень ультрамаринового цвета, представляющий собою одну из десяти тысяч малых костей Вселенной.

О том, что такое и каковы из себя кости Вселенной, Бларп распространяться не стал. Да и Чичеро понимал: не время вдаваться в тонкости.

— Кто-то из вас, — продолжал переводить Эйуой уже со слов красного дракона востока, — выковырял камень из оправы в алтаре. Этот злоумышленник подвергает опасности жизни всех присутствующих…

— Но мы не подходили к святилищу! — воскликнул один из наложников Марципарины, тот самый Лейн, чьё лицо в недавней драке отведало кулака Клеха. — Мы честно сидели в отведенном нам месте. Я готов поручиться за каждого! Это всё разбойники с болот!

— Неправда, мы тоже сидели на месте и к святилищу не приближались! — возопил Клех. — А камень ваш, наверное, сам из оправы выпал. Вы поищите там на полу получше…

— Нет, камень не мог выпасть, — сказал устами Бларпа чёрный с лазоревым отливом дракон севера, — и на территории святилища его точно нет. И мы советуем похитившему Глаз Ашогеорна вернуть его сейчас, пока не случилось непоправимого.

— Ты подумай, какие новости! — не унимался Клех, дерзко глядя на дракона, но не прямо ему в глаза. — Да кто вам самим рассказал, что святилище обчищено? Может, он-то камешек и попёр, а на нас возвёл напраслину?

Теперь Клех, определённо, намекал на возможную вину Бларпа или Уно; и Чичеро, слушая, подумал, что если в первом из них он полностью уверен, то во втором — всё-таки не вполне. Бандиты из базимежского лагеря — и вправду идеальный объект для отвода от себя подозрений всяким, кто на воровстве ещё не попадался.

— А может быть, этого Глаза Ашогеорна здесь уже давно и нет! — продолжал разоряться Клех. — Может, его стырили месяц назад, а вы сегодня хватились!

— Нет, — усмехнулся Бларп, передавая ответ от сиреневого западного дракона, — камень и сейчас находится в замке; если бы это было не так, замок бы даже не взлетел… А от себя добавлю, — проговорил Эйуой с угрозой, — что если бы похитивший камень умник с перепугу выбросил его за борт, он бы немедленно поплатился жизнью: своей и нашей. Знаете, кто выживет, если рухнет замок? Понятное дело, четыре дракона!

Слова Бларпа многих впечатлили, особенно бывших обитателей замка Окс, подобранных в клямских лесах. Да и свои, базимежские, зашикали на Клеха: мол, серьёзное дело с этим камнем, а ты тут почём зря ерепенишься. Клех благоразумно заткнулся и не предлагал своих комментариев к предложенному Эйуоем порядку освидетельствования пассажиров.

Всё было предельно просто: каждый подозреваемый в порядке очереди выходил в центр площадки, где подвергался придирчивому рассмотрению таинственными глазами драконов, при необходимости — расспросу. От драконов, говорят, ничего не спрячешь, а тем более камень, присутствие которого они прекрасно чувствуют, потому зачем процедуру усложнять? После осмотра и расспроса испытуемый проходил к боковой лестнице, по которой спускался на задний двор замка. И всё.

Первыми прошли процедуру просвечивания таинственными драконьими взорами семеро из-под Кляма. Вопросов к ним у драконов не возникло. Каждый из наложников Марципарины, тем не менее, столь живо выражал своё волнение, что являл собою повторяемую картину «осиновый лист на ураганном ветру». Глядя на нервные ужимки впечатлительных красавчиков, бандиты с базимежских болот криво ухмылялись весёлому зрелищу.

Из самих базимежцев первым пройти проверку вызвался Клех. В ответ на строгое требование товарищей он заткнулся и не показывал больше недовольства, чем у него реально накопилось. Драконы, рассмотрев его своими подвижными зрачками, меняющими цвет и форму, сочли нужным задать вопрос. Бларп Эйуой перевёл:

— Вы были в святилище во дворе нашего замка?

— Конечно же, нет! — с вызовом откликнулся Клех. Охота ему была нарываться!

— Вы свободны, Клех из Цанца, — сказал Эйуой, — Уно вас проводит на задний двор…

— Стойте! — воскликнул Клех, обрадованный снятием подозрения настолько, что захотел снова поумничать. — Если вы, драконы, действительно способны определить, есть ли Глаз Ашогеорна с каждым из нас, то почему вы не посмотрели на всю нашу группу сразу? Зачем этот унизительный спектакль вызова по одному?

— Мы осмотрели всю группу и уже знаем, что интересующий нас камень находится здесь, — не без иронического оттенка озвучил Эйуой речь сиреневого дракона, — осталось лишь его локализовать. Следующий!

Бандитам, выходившим под взгляды драконов, приходилось не только стоять под прицелом необычных зрачков, но и отвечать на вопросы. Были ли они в святилище лично, не знают ли они того, кто там мог быть… И их отпускали; Уно уводил их одного за другим по боковой лестнице.

Последним из девятки живых бандитов шёл мужик средних лет, назвавшийся именем Дгай. Его драконы рассматривали дольше других, даже зачем-то расспросили, откуда он родом. Дгай был родом из Глукща, где у него осталась жена и несколько детей.

Осиротеют дети Дгая, а жаль, подумал Чичеро. Но драконы подумали-подумали, и отпустили бандита. Дгай уходил, не веря своему счастью, а Чичеро с недоумением воззрился на Бларпа:

— Как же так? Злоумышленники нас перехитрили и скрытно вынесли волшебную драгоценность. Почему драконы не заметили…

— Глаз Ашогеорна ещё здесь, — просто ответил Бларп от имени чёрного дракона. И добавил от себя:

— Прошу прощения. Порядок, предложенный драконами, касается всех пассажиров.

Чичеро кивнул и вышел на середину площадки. Глаза того из драконов, к которому он был повёрнут лицом, полыхнули фиолетовым пламенем. Единственный глаз Дулдокравна — того карлика, который под плащом Чичеро обычно сидел сверху — на мгновение ослеп, а когда способность видеть его посетила снова, он заметил, что из-под его чёрного плаща выкатился какой-то не то шарообразный, не то цилиндрический предмет.

— Что это? — спросил с недоумением Эйуой.

— Это моя голова, — просто ответил посланник.

— То есть?

— Мёртвая голова, оставшаяся от тела посланника Чичеро. Она вместе с руками, ногами и прочими частями тела находилась здесь, под плащом. Почему-то под взглядами уважаемых драконов мои карлики её упустили.

Мёртвая голова Чичеро, выкатившаяся из-под посланничьего плаща, остановилась лишь на самом краю дощатой площадки. Здесь она повернулась к глазу Дулдокравна лицом, и Чичеро через этот полуослеплённый карличий глаз с удивлением узрел ультрамариновую искру огромного драгоценного камня, судорожно сжатого её челюстями.

Глава 6. Закончились дрова

— Ну как? — весело спросил у Дрю вышедший из-за группы чахлых дубков Амур, по-видимому, вдохновлённый самим фактом его возвращения.

— Неудачно, — коротко ответил Дрю.

— Это значит…

— Значит, попавшихся уже не отпустят.

Амур приуныл:

— И что теперь? Скорее сматываться?

— Не обязательно, — безразлично отозвался Дрю. — Кайл обещал мне, что он меня отпустит, а слову посланника Смерти можно верить. Раз он меня отпустил, значит, в ближайшее время не будет преследовать ни меня, ни моих людей. Пару деньков проведём в районе Клёца — вдруг придумаем ещё, как их отбить, не ввязываясь в крупную драку, — здесь Дрю задумался, видать над тем, как провести эти пару деньков хоть с каким-то толком.