Страница 9 из 61
- Что, господин барон, говорите, наскучила вам мирная жизнь? Снова на подвиги потянуло? Вот уж верно мудрецы туатов говорят: чтоб тебе жить во время перемен.
Отражение в темной глубине ответило ему тоскливым взглядом, в котором непонятно чего было больше: то ли горькой иронии, то ли сожаления. Феликс перевел взгляд ниже. Его тело вполне могло служить наглядным пособием по изучению истории Потрясения, как принято сейчас называть десять лет войны с мрунами. Вот едва заметная белесая точка на левом боку - его первый бой, первая стычка с кочевниками между мирами, на переправе через Тахос. Звездчатый шрам на правой ключице - память о битве в предгорьях Хребта мира, хоть и проигранной, но дорого доставшейся мрунам. Нитка шрама пересекает левую ключицу - победная битва у стен Вилинира, чуть не унесшая его жизнь в Серые пределы: окажись рука противника чуть крепче, или удар меча вернее, и не видать ему одну из первых больших побед Асты. А вот и два шрама-близнеца на груди - та самая Великая брань, как поют сейчас барды в разных уголках Хиона. Лавовые поля плато у перевала Странников, одинаково хорошо впитывающие воду, пот и кровь. Особенно кровь. Десять лет жизни, отданные войне, прочертившей свой извилистый путь шрамами на его теле...
Ройс хмыкнул собственным мыслям, отошел от зеркала и стал одеваться.
* * *
- Вам обязательно надо это выпить. Это поддержит ваши силы, друг-человек.
- Не зови меня так. После всего, что ты сделал, ты мне не просто друг, а брат. И меня зовут Уолтер.
- Извинения прошу, Уолтер. Но выпить тебе необходимо это.
- Эх, да что же, лекари, у вас у всех лекарства всегда такие горькие да жгучие.
- Это не горькое. Тут есть пыльца лисселот. Цветы моего края. Пей, чтобы маленькие злые кчолы, что меньше даже макового зерна, не залезли в твою рану.
Ройс, пока что не замеченный обоими спорщиками, с усмешкой наблюдал за ними, стоя около дверного проема. По его скромному мнению, молодой целитель сотворил настоящее чудо. Еще ночью Уолтер стоял одной ногой за чертой, отделявшей мир живых от нави. А сейчас в кровати лежал, хоть и все еще беспомощный, но такой же неунывающий и энергичный, задира Корвин.
- Феликс! - заметил, наконец, Ройса, друг. - Ну, скажи хоть ты ему, что ко мне в жизни никакая зараза не прилипает.
- Если бы ты видел, как выглядел меньше десяти колоколов назад, - ответил Феликс, - ты бы не только этот отвар выпил, но еще и добавки попросил. - Ты великолепный целитель, Телламат, - сказал он, подойдя к туату и пожав ему руку. - Если бы не ты... - Ройс развел руками.
- Мое искусство важно, да, - юноша улыбнулся. - Но фейвала друга-Уолтера... как это сказать по-хионски? Тяга к жизни, наверно, сильно велика. Если бы он не хотел так сильно жить, моего искусства могло не хватить. - При свете дня лицо юного тута выглядело еще более изящным, даже хрупким. Волосы, остриженные над ушами, и украшающие щеки узоры подчеркивали высокие скулы. Бирюза глаз сверкала на солнце медовым золотым оттенком.
- Выпей, друг-Корвин, - снова обратился Телламат к своему пациенту, протягивая чашу с отваром.
Уолтер скривился, но подчинился. Выпил, сначала с опаской, по глоточку, затем опрокинул в себя разом всю чашу. Откинулся на подушки.
- Никогда бы не подумал, что цв... туат, то есть, мне жизнь спасет. Сказал бы мне кто в армии, рассмеялся.
- Ну, еще бы, - заметил Феликс, - тебе-то услуги их целителей, хвала Единому, не пригодились. Не зря тебя прозвали Счастливой вороной. Сколько мы с тобой провоевали? Пять лет почти, сдается. И хоть бы чирь на заднице вскочил.
- По правде говоря, - сказал Корвин, - у меня в голове все как в тумане. Последнее, что помню, как с этим бородатым схватился. Вот ведь быстрый, сын акшасса. Чем хоть все закончилось?
Феликс, в двух словах, рассказал ему об исходе схватки, о встрече с туатом и борьбе Телламата за жизнь Уолтера.
- Выжившие наемники ушли на земли Энцо, - закончил Ройс. - Так что сейчас, наверно, в красках живописуют всему Рюггену, как бедный беззащитный граф пал в неравном бою от руки кровожадного убийцы, барона Лерна.
- Да уж, - отозвался Корвин. - Хоть Вилардо и получил то, чего заслуживал, но убийство аристо...
- Это был плохой человек, - вмешался в разговор туат. - Когда я разговаривал с ним, видел...ощущал его феа. Она была цвета жадности. И подлости.
- Кстати, Телламат, - решил Феликс выяснить вопрос, мучавший его с момента встречи с туатом. - А как ты оказался в наших краях?
- В моем роду принято, чтобы младший сын совершал менерэн...Дорога памяти, по-вашему. Идти по тем землям, что владел когда-то мой народ. Мы должны помнить.
- Ясно. - Ройс задумчиво смотрел на юного целителя.
Феликс с детства любил слушать истории о загадочных туатах и сейчас у него перед глазами, словно наяву, представал расхаживавший по комнате старый Лициус, с важным видом вещающий очередной урок своему единственному ученику.
- До сих пор нет достоверных сведений, откуда, в действительности, на землю Хиона пришли туаты. Одни утверждают, что с родных земель, лежащих далеко на закате, их согнала неведомая катастрофа. Другие считают, что они пришли к нам из другого мира, поскольку никакой земли на закате быть не может. В любом случае, известно, что дети богини Та, как называют себя туаты, появились в Хионе больше тысячи лет назад. Начав расселяться в южной части Хиона, перейдя Хребет мира и достигнув джунглей, расстилавшихся в те времена там, где сейчас лежит Великая сушь, они столкнулись с многочисленными племенами акшассов, кровожадных чудовищ. Вместо того, чтобы уступить и вернуться через Хребет мира на север, туаты вступили в затяжную войну, рассчитывая, что искусство их магов принесет им победу. Однако, года сменяли десятилетия, а свирепые акшассы были все так же неисчислимы. В это время разведчики туатов перешли на севере через Высокие земли и, - голос Лициуса стал торжественным, - столкнулись с нашими предками, объединенными Кролом Великим в королевство Хион. Туаты заключили с потомками Крола союз, и обучили первых людей, имевших способности к магии, своему искусству. Объединенные армии туатов и людей сошлись в решающей битве с племенами акшассов. Маги обеих народов творили в тот день заклинания столь могучие, что они потрясали сами основы тварного мира. Акшассы были практически полностью уничтожены, а их остатки рассеяны по джунглям далеко на юге. Однако, именно в тот день, в результате высвобождения гигантских неведомых сил, появилось то, что известно сейчас всему Хиону под названием Трещина...
- И как долго ты уже в пути? - спросил Феликс, возвращаясь к беседе.
- Больше пяти месяцев - ответил Телламат. - Сейчас я шел в Лиссу, затем хочу посетить Тецию, перейти с караваном Великую сушь и увидеть Пандавию. Но главное, увидеть то, за что так долго и отчаянно сражались мои предки. Увидеть Вечный лес.
- Повезло тебе, что головорезы Энцо тебя не тронули, - вступил в разговор Уолтер. - Хоть туаты и союзники нам, но многие в Нолдероне вас недолюбливают. Конечно, я не из таких, - добавил он, и покраснел.
- Может, это потому, - улыбнулся Телламат, - что название вашего королевства обозначает на нашем языке, - три короны?
- Что, - удивленно спросил Корвин и посмотрел сначала на туата, затем на Феликса. - Ты хочешь сказать, что Нолдерон когда-то был вашим королевством?
- Не совсем, - покачал головой Телламат. - Когда-то, сотни лет назад, великая междуусобица стала причиной распада Хионской империи на две части. В южной части Хиона образовалось три королевства, которые затем были объединены в одно великим Ульпинном, предком вашего короля Стефана. Тогда туаты жили в мире с людьми, наши города соседствовали с хионскими, и наоборот. В знак нашей дружбы король Ульпинн назвал созданное им королевство Нолдерон, что обозначает на нашем языке - три короны.
- К сожалению, - закончил Феликс за Телламата, - Нолдерон последовал по пути Хионской империи и тоже распался на части. К примеру, Семиградье - это бывшая провинция Нолдерона. И Лисса с Тектой тоже.