Страница 6 из 32
Дэв уже выскакивал на берег, наметив себе первую жертву… На него бросилось несколько человек с копьями… Но пес бешено крутился волчком, запутывая и сталкивая нападавших…, как делают это волки.
Неожиданно он прыгнул, и в диком этом прыжке сбил с ног одного из нападавших на Михаэля. Кто-то из лесовиков метнул в него копье, но звериная ловкость волкодава была быстрее копья, пес крутнулся на месте и бросился на обидчика…
Михаэль сбил с ног другого и метнулся к воде… Его примеру последовали все женщины, кто смог вырваться… Их прикрывал, скалящий пасть Дэв… В него метнули одновременно несколько копий… Я похолодел… два копья пронзили псу грудь и живот… Мой друг рухнул на песок…
Дружный рев проснувшихся стражников потряс лагерь… Дозорные уже напали на оборванцев с берега. Бились они жестоко, видимо боевой опыт у них крепок… Семерых разбойников четверо зарубили в один миг. Но в следующее мгновение их окружило вдвое больше врагов… Сержант отдавал короткие команды…, трезвеющие на глазах пехотинцы и лучники выстраивались в боевое построение, способное защищаться и нападать…!
Спины лихих людей попали под обстрел со стороны лагеря, и началась дикая ночная битва в свете огромного костра на берегу…
Я замер в столбняке, не сводя взгляда с бездыханного тела моего пса… В мою руку вложили лук с натянутой тетивой и колчан со стрелами… Это Инесса не потеряла ни мига, она снарядила наши луки и,… нагая, уже стреляла в неприятеля. Движения её были спокойными и собранными, но от того — очень быстрыми. Мать пускала одну стрелу за другой, поражая тех, кто бросился в воду за её сыном. Я сбросил оцепенение, натянул лук и стал разить разбойников-копьеносцев, насевших на сержанта и его поредевший отряд, сзади — прямо в незащищенные спины… Лагерные стражи перешли в наступление, полуголые, — они схватили только оружие, но именно им управлялись лихо…
Инесса меткой стрельбой поразила пятерых лесовиков, бросившихся с берега вплавь за Михаэлем. Другие разбойники, послушные чьему-то приказу, выставили на берегу целый ряд ивовых щитов против моих стрел… Цель построения была понятна… Лесные стратеги желали обеспечить себе тыл, сосредоточившись на наступлении на лагерь. Горько усмехнувшись их неловкой хитрости, мы с Инессой, не сговариваясь, перешли на навесную стрельбу, разя врага стрелами, смертельно падающими сверху по крутой дуге. Не так прицельно, но не менее опасно для врага, зажатого между наседавшими защитниками лагеря и берегом! Разбойники несли потери и с берега и со стороны лагеря… Лучники сэра Блэквуда, под защитой ратников со щитами, мечами и алебардами, так же предприняли подобную тактику и разили темную толпу лихих людей дружными навесными залпами… Хрипя от боли или молча, падал разбойный люд на береговой песок…
Но среди нападавших было тоже несколько опытных бойцов… Они отдавали команды, им подчинялись, вооружение этих монстров было просто великолепным — кольчуги, шлемы, наручники и грозные секиры… Их было трое, из толпы они выделялись ростом и статью. Отлично видя их в свете гигантского костра, я сосредоточил стрельбу по ним…, пробивая стрелы в поредевшей стене из щитов…
Тут же удалось поразить одного богатыря в правый глаз и ранить в подмышку второго… Но броня третьего отразила три моих стрелы… Тут к нам на плоту присоединился мокрый Михаэль… Дыхание его после стремительного заплыва по речной заводи быстро успокаивалось, взгляд был сосредоточен и зол. Я шепнул ему об удачливом главаре разбойников… Михаэль мотнул головой и прицелился в того. Несколько мгновений он размышлял, где найти уязвимое место в доспехе грозного главаря бандитов, закованного в добротную бригантину… Голову великана так же защищал стальной бацинэт — закрытый шлем с забралом. В нем видны были только обзорные щели для глаз и справа — сквозной крест у рта — для облегчения дыхания. В щели глазниц попасть было нельзя, мастера-оружейники сообразили делать их так, что стрелы, летящие хоть по невысокой дуге, будут отражены. А прямого выстрела с такого расстояния сделать было невозможно… Я понял замысел Михаэля… Он ждал, когда противник повернется в его сторону правой стороной забрала, где — сквозной крест… Хоть крест был невелик и его можно было быстро укрыть правой рукой с секирой, стрела могла пронзить эту прорезь под разными углами. Нервы у парня были стальными. Я спустил уж пятую стрелу, поразив насмерть двоих и ранив троих, а он все выжидал… Но на миг враг открыл правую скулу, разя стражника… хлестким ударом слева…
Но этого мига оказалось достаточно… Молнией метнулась месть Михаэля… Ахнули от ужаса все на поляне… Неуязвимый боец, положивший уже семерых солдат, пал на колени, из шлема фонтаном била кровь, но снять его не было возможным — мешала стрела, вонзившаяся в перекрестье креста с колдовской точностью. Эту стрелу послал обнаженный юноша с плота на реке, с расстояния такого, что люди отказывались верить, что такое возможно…
— За Дэва, — выдохнул Михаэль, Глаза мои заволокло от слез… Да, пес спас парня, того не забыть, как не забыть и мне верного друга…
Инесса выла от гнева. Поняв, откуда их разит смерть, многие разбойники прониклись слепой яростью к стрелку с плота и бросились в воду… Причиной той ярости был, конечно же, и охватывающий лесных братьев нарастающий страх, что попали они в жесткие клещи ужаса предчувствия поражения… Это был их конец…!
Напрасно последний, раненый моей стрелой предводитель, пытался остановить свой сброд. Его, ослабевшего от потери крови, уже никто не слушал… И, неуправляемые, злобные, но недальновидные бродяги бросились вплавь к плоту, где стояли во весь рост три обнаженные лучника — женщина и двое мужчин, а в воде замерли несколько уцелевших женщин… Видимо многие разбойники, не столь стойкие, как опытные стражники, готовы были уже отступить, но путь в лес им уже отсекли наступающие алебардисты… А бегству на противоположный берег мешали только трое на плоту…
Мы изготовились и стали стрелять прицельно и очень бегло.., коротко оповещая друг друга, кого выбираем в качестве мишени… Промахов не было… Несчастные пловцы были беспомощными мишенями в воде…, разделяющей нас с ними ярдов на сто, не более… А что будет потом, когда они достигнут плота — уже никто из нас не думал…
Но об этом подумали наши стражники… Ратники расправлялись с теми, кто остался на берегу. Сержант отдал короткий приказ. Двенадцать лучников под прикрытием щитоносцев с мечами, четко — по команде,— встали строем у самой воды. Натянув лонги — каждый миг они поражали глупцов в воде сзади… Нападавшие на плот оказались в самом безнадежном положении, выходом из которого могла быть только смерть. Луки стражников натягивались быстро и безжалостно, стреляли они залпом, накрывая целую зону, как учил сам Черный принц — лучший стратег Англии. С каждым залпом, в заводи, на дно погружались более дюжины человек. Многие уже почувствовали свою неминуемую смерть…
Я увидел, что пятеро самых лучших пловцов бросило тяжелое оружие и нырнуло на дно. Готовясь к неизбежному нападению, набросил на шею перевязь с мечом в ножнах, и продолжал стрелять… Счет шел на каждое мгновение, врагов было еще много, их число сокращало только мужество и хладнокровие, с которым мы посылали стрелы…
Прошло ещё несколько мгновений. Казалось, что время замерло и бой продолжался, словно во сне, и этому не будет конца… Плывущие к нам враги, гибли, не способные пересечь какую-то таинственную черту ярдов в шесть, не более, но их останавливало не колдовство, а наше мужество и меткость, — никто из нас не промахнулся ни разу, только стрелы поредели в колчанах, осталось совсем немного… Но смертельная опасность была уж отведена, мы — пронзили опасность нашими стрелами…
Вот уж стражники на песчаном берегу добивали последних, потерявших надежду, бродяг…. На берегу умирали их предводители… А я ждал нападения на плот… Было ясно, что на нашем плоту могли спастись те пятеро, которые ускользнули от стрел… Но для того, чтобы спастись им надо перебить нас…
Плот чуть шелохнулся… За спиной у нас на него взобрались двое с кинжалами в руках… После стрельбы на свет, видно их было хуже, но я успел выстрелить в одного и смертельно ранил его в грудь… Лук пришлось бросить и схватиться за меч. Это было вовремя. Второй ловкач попытался схватить Инессу за горло и прикрыться ею, как щитом. Я шагнул в их сторону, ловя равновесие на плоту, и одним выпадом пронзил его открытый рот поверх нагого плеча моей любимой… Она смотрела на меня уверено и спокойно…, хотя стоило бы плоту качнуться, и колющий удар меча пронзил бы ей плечо…