Пышка

Вы согласны, сударыня?

ПЫШКА. Я не знаю, господин Корнюде. Мне кажется, что вы меня обманываете, чтобы не платить за удовольствия. Если вам надо только это, то я и так не возьму с вас денег. (Развязывает лямку на ночнушке.) Вы хотите простых удовольствий или с излишествами, сударь?

КОРНЮДЕ (вдруг злобно). Прекратите! Я не потерплю! Я демократ! Я пришёл не за этим! Я пришел просить вас стать моей женой!

ПЫШКА. Не кричите. Вы разбудите, мадмуазель Фифи.

КОРНЮДЕ. Так вы согласны или нет?! Отвечайте! У меня нет времени!

ПЫШКА. Зачем я вам нужна, сударь?

КОРНЮДЕ. Вы нужны Франции.

ПЫШКА. Но я же… Меня же… Я же грязная и порочная грешница. И мне гореть в аду триста лет. Так сказала графиня госпоже Луазо, когда мы ехали в дилижансе. И это действительно так… Я же шлюха, сударь.

КОРНЮДЕ. Франция вас прощает.

ПЫШКА. А вы, сударь?

КОРНЮДЕ. Я? Что я? Прежде всего Франция, а потом уже я. Идёт война и мне никогда думать о себе. Это просто преступно. Я должен думать о Франции. Я не имею права размениваться на мелочи. И я женюсь на вас только ради Франции.

ПЫШКА. Значит, вы не любите меня? Нет?

КОРНЮДЕ. Любовь — это забава для пошляков-буржуев. Мы же с вами борцы и обличители, сударыня. Нам не пристало тратить своё время и силы на такой пустяк. Каждая секунда нашей жизни должна посвящаться борьбе…

ПЫШКА. С чем, сударь?

КОРНЮДЕ. С чем-нибудь. Лишь бы бороться. А любви для нас не должно существовать.

ПЫШКА. Но я, кажется, уже почти…

КОРНЮДЕ. Хватит, сударыня. Скажите только одно — вы согласны? Да или нет. Иначе я ухожу.

ПЫШКА. Да, сударь. Я согласна, сударь.

КОРНЮДЕ. Вы приняли верное решение. Франция будет вам благодарна.

ПЫШКА. Спасибо, сударь.

КОРНЮДЕ. Идёмте. Всё готово. Нас ждёт священник.

ПЫШКА. Священник?

КОРНЮДЕ. Да. Он внизу. Всё готово. Идёмте.

ПЫШКА. А можно я возьму мадмуазель Фифи? Она любит смотреть свадьбы.

КОРНЮДЕ. Только быстро.

ПЫШКА. Хорошо, сударь. Отвернитесь, сударь.

Корнюде отворачивается.

ПЫШКА. Проснитесь, мадмуазель Фифи. Проснитесь…

Я выхожу замуж, мадмуазель Фифи. Господин Корнюде сделал мне предложение, мадмуазель Фифи. Уже всё готово. Священник ждёт нас внизу. Будет настоящее венчание. Такое же, как мы видели в окно, мадмуазель Фифи. И мы даже поедем с господином Корнюде на открытой повозке и в нас будут бросать рис, мадмуазель Фифи. Настоящий рис, мадмуазель Фифи. И вас мы тоже возьмём с нами, мадмуазель Фифи. Вы рады, мадмуазель Фифи?

КОРНЮДЕ. Скорее.

ПЫШКА (берёт куклу на руки). Я готова, господин Корнюде. Я готова стать вашей женой, господин Корнюде.

КОРНЮДЕ. Тогда идёмте.

ПЫШКА. Идёмте.

Корнюде берёт Пышку за руку, открывает дверь.

Идут по коридору. Корнюде высоко и гордо держит голову. Пышка скромно смотрит в пол. Мадмуазель Фифи улыбается, глядит по сторонам.

Подходят к лестнице. Начинают медленно почти торжественно спускаться.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Приготовились, господа… Начали!

ВСЕ. Ура! Ура! Ура! Да здравствует жених! Да здравствует невеста! Ура! Ура!

Кричат. Швыряют в Корнюде и Пышку горсти овса. Ликуют.

Пышка улыбается. Счастливая.

Корнюде уворачивается от овса.

Монашки икают. Четки звенят.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Довольно, господа. Теперь непосредственно венчание. Приступайте.

ПЫШКА. А где же священник?

ХОЗЯИН. Я священник, сударыня.

ПЫШКА. Но вы же…

ХОЗЯИН. Не волнуйтесь, обвенчаю так, что потом вовек не развенчаетесь. Как монашки вон вместе станете. Чудом природы. (Откусил колбасу от ленты на шее, чешется, ржёт.)

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Начинайте, падре.

ХОЗЯИН (жуёт). Пойдите-ка сюды, дети мои… (Рыгает.)

Так. Вот так. Всё. Стойте. Молодцы. Так… Чего говорить-то там надо?

Г-Ф ЮБЕР. Про небеса чего-то, сударь.

ХОЗЯИН. Про небеса, значит, говорите, сударь. Можно и про небеса… А чего про небеса-то надо?

Г-Н ЛУАЗО. Зачем же тогда патером вызвались, если не знаете? Давайте я буду…

ХОЗЯИН. Сидите. Знаю я всё. (Чешется.) Про небеса, значит… Можно и про небеса… Так… Чего там у нас на небесах-то… (Смотрит на сало, как на книгу.) Да. Вот. Дети мои, говорю вам истинно и вовеки веков, что ежели на небесах тучи, то быть дождю, а ежели туч на небесах нет, то их может нагнать и всё равно быть дождю. Аминь. Во как! (Ржет, чешется.)

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Дальше, падре.

ХОЗЯИН. Можно и дальше. Дети мои, говорю вам истинно и во веки веков, что ежели на небесах туч нет, то дождю не быть, а ежели на небесах всё ж есть тучи, то их может согнать и дождю всё равно не быть. Аминь. (Ржёт, чешется.)

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Дальше, падре.

ХОЗЯИН. Опять про небеса?

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Спросите, согласны ли они.

ХОЗЯИН. Ага. Кажись, чего-то припоминаю. Так. (Корнюде.) С вас начнём. Согласен ли вы, сударь, взять в жёны эту невесту вашу?

КОРНЮДЕ. Да, сударь.

ХОЗЯИН. Хорошо подумали?

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Подумал он. Её теперь спрашивайте, падре.

ХОЗЯИН. Цыц! Не прерывайте святого процесса. Я тут священник. (Корнюде.) Хорошо подумали, сударь?

КОРНЮДЕ. Да, святой отец.

ХОЗЯИН. Ну и дурак, сударь. Помучаетесь потом с мамашкой её, помяните моё слово.

КОРНЮДЕ. Она сирота, падре.

ХОЗЯИН. Тогда молодец. Одобряю. Правильный сделал выбор… А вы, мамзель, согласны?

ПЫШКА. Да, святой отец.

ХОЗЯИН. Чего сразу-то так? Поломайтесь сперва хоть, покапризьте для блезиру, как приличной барышне положено.

ПЫШКА. Я согласна, святой отец.

ХОЗЯИН. Ладно. Ваше дело. Так… (Смотрит на сало, делает вид, что читает.) Чего дальше-то? А. Вот. Нашёл. Имеется ли тут кто-нибудь такой, кто знает чего-нибудь такое, из-за чего эти жених с невестой не могут стать мужем и женой? Если кто-нибудь знает чего-нибудь такое, говорите щас или заткнитесь навеки.

ХОЗЯИН. Монашки не в счёт. Других нету?

Тогда… Тогда… Тогда… Объявляю вас мужем и женой. Всё. Напяливайте кольца, целуйтесь и станем пьянствовать. (Ржет, ест колбасу, чешется.)

Корнюде одевает Пышке колечко из колбасной шкурки. Целует её в лоб.

Пышка улыбается. Счастливая.

ВСЕ. Ура! Ура! Ура! Ура! Поздравляем! Поздравляем! (Швыряют в Корнюде и Пышку овсом.)