Страница 121 из 125
Он понял, что допустил ошибку. Его лицо сразу же приняло выражение вежливой пустоты.
— Извините, мадмуазель. Я принял вас за кого-то другого.
Он торопливо вышел, готовый побить себя за глупость.
Через несколько часов она вспомнила, кто это был; она его видела только в вечернем костюме. Совершенно точно, метрдотель того ресторана, где она часто ела. Там, где она впервые встретила Стама и где после этого они были пару раз. Гордится своей зрительной памятью, явно. Что он сказал? Де Винтер? Очень распространенное имя. Должно быть, одно из вымышленных имен Стама; она усмехнулась.
Раз, когда она искала какой-то номер в телефонной книге, она заглянула на «В» из любопытства. Только в шутку. Не так уж обычно, в конце концов… Де ля Бар, де ля Бос, де ля Ботт… Множество Винтеров. Де Винтер… только два де Винтера. Один — гинеколог в Лейкене, другой — лесопромышленник в Изеле. Она немного разыграет его. Или, может, ей лучше попридержать язычок? Он не любит разговоров о своих делах. И он вполне прав, чем меньше она знала об этом, тем лучше. Да она и не хотела ничего знать.
В гараже было много разговоров о пикнике. Идея всех радовала. Не ради самой поездки — все они имели машины и в любое время сами могли отправиться к морю. Но на этот раз они поедут в рабочий день, что само по себе приятно. К тому же, без жен и детей, а это уже двойное удовольствие — все вместе они поедут в автобусе; будет весело, и это отменный предлог для хорошей выпивки. Все знали, что за Люсьеной ухаживать бесполезно, даже если б она и не собиралась выходить замуж недели через две или три. Зато насчет добродетели новой телефонистки — недурная пышечка — были самые разные проекты.
Было решено ехать в Остенде и там останавливаться в любом месте, которое понравится, чтоб выпить. Ну, а если погода будет не особенно подходящей для того, чтобы гордо прогуливаться по берегу моря, мы всегда можем переехать границу — в Булонь или еще куда-нибудь. Поедем в Туке, черт возьми, если захотим. Игра — это вещь. Если будет плохая погода, рванем в казино, ребята, будь оно проклято.
Люсьене было забавно смотреть на них. Физиономии ребят, хорошо знакомых ей в спецодежде, сейчас были основательно вычищены, все в нарядных костюмах. Роберт, в гангстерской шляпе, казалось, способен соблазнить любую женщину, какая только ни повстречается. Автобус мерно гудел по автостраде.
— Здесь. Я знаю это место, тут хорошее кафе. Здесь… Водите-ель! Стой!
Все кучей высыпали для первой — самой приятной — выпивки в Эрнегеме. Люсьена с Робертом и еще двумя сели за столик у оконной ниши. Было очень рано, и все они вели себя спокойно — еще не разошлись. Ни громких разговоров, ни общего оживления. Довольная, она с любопытством оглядывалась по сторонам.
Слева от нее, немного позади, сидели трое юнцов — играли в карты, попивая пиво. Модные свитеры, тщательно завязанные галстуки, но у всех троих какие-то неряшливые вечерние брюки. Помощники официанта, свободные после завтрака — эту породу она знала. В скольких только отелях она побывала с отцом во время его турне? А потом, сколько раз она сидела в разных кафе, на разных террасах с итальянскими парнями? Эти трое напомнили ей юность, она вспомнила веселые дни в Амстердаме, Франко и Дарио. И маленького Нино, угодившего в тюрьму за то, что пырнул кого-то ножом на Лейдсеплейн. С чувством легкой ностальгии прислушивалась она к звучным итальянским голосам. Они такие же. Так же пускают пыль в глаза, так же употребляют непристойные словечки, думая, что никто их не понимает. Та же беспечная живость, которая доставляла ей больше удовольствия, чем чопорность голландских парней.
— …Три раза посылала меня обратно за маслом, чертовка, из-за несчастного волоса в тарелке. Хотел бы я окатить ее кофе.
— Чудо-ребенок требовала английской овсянки. Овсянки, дерьмо!
Она усмехнулась: ничто не меняется. Но последующие слова заставили ее вслушаться с напряженным вниманием.
— Вы видели нового любовника мамаши де Винтер?
— Этого старикана? Я их обслуживал. Она заставила меня поменять два блюдца, корова.
— Оставьте ее, — услышала она Роберта. — Она далеко отсюда, еще не проснулась. Э, Люси.
— Заткнись, — сказала она. — Меня тут кое-что интересует.
— …и я бы так делал, кабы муж все время бывал в разъездах. Это так удобно.
— Старая шлюха, весь последний месяц, пока ее не было, было тихо. Старик не заставлял меня все время менять блюдца.
— Эй, Люси, проснись!
— Нет, вы ступайте. Мне надо кое-что сделать. Только что вспомнила. Я вас легко догоню. Увидимся в казино.
Она залпом допила и, поколебавшись секунду, обернулась к столику, где сидели итальянцы. Те покраснели и подпрыгнули со своих мест. Они были ее возраста, но она чувствовала себя на столетие старше.
— Простите, что прерываю вас.
— Нет, нет, мадам, к вашим услугам.
Она чуть не рассмеялась. Уж эти ребята. Они смотрели на нее с восхищением, любезно и дерзко.
— Отель, где вы работаете, далеко отсюда?
— Совсем нет, мадам, совсем рядом, дальше по дороге. Можем мы поднести багаж мадам?
— У меня нет багажа, Я остановилась здесь лишь выпить кофе. Случайно я услыхала, что вы говорили о мадам де Винтер.
На этот раз она не могла не улыбнуться, так виновато они выглядели.
— Мадам понимает по-итальянски?
— Немного.
— Тысяча извинений, мадам, — с подчеркнутой учтивостью, — за плохие слова.
— А эта мадам де Винтер — я ее не знаю, но слышала о ней — она хозяйка этого отеля?
— Хозяйка, да, но владелец — месье. Правда, он постоянно отсутствует, мы нечасто его видим.
— За исключением последнего месяца, — вставил другой. — Ее не было, и за отелем присматривал месье.
— Интересно, тот ли это самый, которого я встречала. Средних лет, с каштановыми волосами, примерно вашего сложения?
— Да, да.
— И голубые глаза. Очень спокойный, серьезное выражение лица?
— Я вижу, мадам его знает.
— Да. Должно быть, это он.
— Мадам позволит предложить ей что-нибудь выпить?
— Нет. Благодарю вас, но я должна идти.
— Только крохотный стаканчик мартини, чтобы выразить мадам наши извинения?
Смешно, до чего же этот парень похож на Дарио. Он, явно, главарь, остальные — приспешники.
— А мадам? Она красива, как вы находите, хотя и не симпатична?
Парень лукаво ухмыльнулся.
— Не симпатичная. Конечно, недурна собой, но характер… — Он неопределенно помахал пальцами вверх-вниз — классический жест, выражающий неодобрение. — Месье тоже не находит ее симпатичной, — дерзко добавил он.
— Нет? — безразличным тоном, как она надеялась.
— О, нет, мадам. И это хорошо известно. Он развлекается где-нибудь в другом месте. Он все время в отъезде, и никто не знает, где. Может, в Германии. Он приезжает раз в три недели примерно, на один день — наверное, только узнать, что она не сбежала со всеми его денежками.
— A-а, — без интереса. — Кажется, я встречала его в Брюсселе. Я и понятия не имела, что он живет где-то здесь. Он ездит в черном «Пежо»? — небрежно.
— Совершенно верно, мадам.
— Ну, очень вам благодарна. Мои друзья ушли без меня. Вы не знаете, где бы я могла найти такси?
— Для мадам я вызову по телефону.
Бедная Люсьена. Она, по крайней мере, была избавлена от этого зрелища, как после ее ухода парни с умудренным видом ухмылялись друг другу и понимающе перемигивались.
Она велела шоферу ехать в Брюгге, а не в Остенде. Там она села на обратный поезд в Брюссель. Она должна увидеть Стама. Должна выяснить, правда ли все это. Остаток здравого смысла подсознательно подсказывал ей, что она не должна решать немедленно. Она достаточно хорошо понимала, что болтовня итальянских официантов не слишком надежное доказательство. Они, словно любая старуха, обожали мелкие сплетни. Ради того, чтоб показаться значительными, чтобы заставить хорошенькую женщину пять минут их послушать, они готовы сочинять любые фантазии. Потом они могут покрасоваться, прикидываясь, что одержали новую победу. Она это прекрасно понимала. К несчастью, это было не совсем фантазией.