Страница 120 из 125
Придя в следующий раз, она радостно вручила ему пакет.
— Я кое-что купила тебе. Ничего значительного. Однако, надеюсь, это доставит тебе удовольствие.
— Но что это может быть? Похоже на картину. Это картина.
— И я даже думаю, что хорошая. Дома меня приучили к живописи, да и с тех пор я кое-чему научилась. Я купила ее дешево — по-моему я устроила тебе выгодное капиталовложение.
— Просто дух захватывает, — сказал он, ошеломленный небольшим зимним пейзажем Брейтнера. — Я совершенно очарован.
— Я хотела подарить ее тебе для твоего дома. Тебе ведь хотелось что-нибудь, что я бы сама выбрала. Я счастлива, что она тебе нравится.
— Нравится? Но это волшебно! После нее то, что я тебе купил, к сожалению, не кажется таким блестящим.
— Что это?
— Сюрприз, цена которого теперь упала. Взгляни, вон там, у сарая…
Люсьене этот сюрприз совсем не показался обесцененным: она увидела белый двухместный «Мерседес», опробовала его управление, почувствовала под ногами педали, вдыхала запах мягкой белой кожи, с профессиональным восторгом механика пожирала глазами мотор.
— Я думаю, на автостраде он дает сто восемьдесят, — радостно заявила она. — Милый, я всегда думала, что достаточно лишь получить большую взятку, чтобы покориться, как овечка. Я выйду за тебя замуж.
— Приятно вас видеть, — мирно сказала Соланж. — Вот уж поистине самое время уделить нам немножко своего общества. Но долго радоваться этому я не намерена, мне крайне необходим отпуск. Вы сможете устроить так, чтобы остаться на две недели?
— Думаю, смогу. Погода, кажется, установилась, месяц в светлой четверти. В ближайшие пару недель вряд ли будут перевозки, устройте себе отпуск. Я позабочусь, чтоб все было в порядке.
— Этого нового официанта, итальянца, не мешало бы малость приструнить. Он попытается воспользоваться моим отсутствием.
— Хорошо. Но мне хотелось бы поговорить кое о чем серьезно, прежде, чем вы уедете.
— Хм, я предчувствовала нечто подобное.
— Ну и что же?
— Лучшего времени не выберешь.
— Хорошо. Имею честь сообщить вам, мадам де Винтер, что скоро вы станете вдовой.
Соланж запрокинула голову и засмеялась. Смех не красил ее, но ему он был приятен.
— Я предполагала, что в конце концов вы придете к чему-либо подобному. Вы оригинал, Жерар. Я всегда это высоко ценила. Как, однако, это отразится на делах, на ваш взгляд?
— Вы будете иметь удовольствие унаследовать все это имущество. Оно нуждается в присмотре. Я еще не решил окончательно, как лучше это сделать. Необходим вполне респектабельный свидетель моей печальной кончины. Вы тоже, само собой разумеется, но вы заинтересованное лицо. Нужен еще другой, а то кто-нибудь решит, что вы меня прикончили, — сказал он, усмехаясь. — Возможно, в один прекрасный день, очень скоро вы увидите на пороге полисмена, исполненного сочувствия и замешательства. Произойдет несчастный случай, будьте очень осторожны, следите за каждым словом и не опознавайте меня, пока не будете совершенно уверены. Пожалуй, лучше уверять их, что это не может быть правдой. Должно быть, кто-нибудь другой. А это будет означать, что вы становитесь единственной владелицей отеля, который благодаря вам достигнет значительной ценности. Кроме того, вы свободны будете избавиться от него по своему усмотрению, В этом есть и личное преимущество — приятнее и удобнее быть вдовой, чем иметь постылого мужа. Я по-прежнему, конечно, буду заботиться о том, чтобы у Жильбера было столько масла, сколько ему нужно. А если вы встретите меня на улице, скажем, в Гамбурге, — он улыбнулся, — то сделайте вид, что меня не узнаете, м-м? Устраивает вас этот план?
— Пожалуй, да. Я знаю вас достаточно хорошо и знаю, что вы, может быть, единственный человек, на чье слово я могу положиться. Так что я не буду просить вас изложить все это письменно.
Теперь наступила его очередь смеяться.
— Да, это, пожалуй, было бы не очень осмотрительно. Хорошенькую жизнь мы бы себе устроили — каждый боялся бы шантажа другого. В этом деликатном деле мы должны быть соучастниками.
— Услыхав о вашей смерти, я буду само горе, однако, не стану скрывать, что мы жили врозь. Но мы всегда ладили — нет ничего лучше правды.
— Пожалуй, такой тон будет самым подходящим. Что ж, дорогая, желаю приятного отдыха. Жаль, что не можем провести мои последние дни вместе.
— Не слишком ли это скоропалительное решение?
— Дела, дорогая. Голландцы, кажется, становятся слишком любопытными — я собираюсь уйти поглубже на задний план. Но ты ведь ценишь, что я человек слова, а я ценю то, что ты никогда не задаешь вопросов. Наш брак оказался неудачным, зато мы были хорошими партнерами.
— Можете на меня положиться, — сказала Соланж, улыбаясь. — Дорогой Жерар, вы самый деликатный муж.
— Взаимная выгода, моя дорогая. Мы оба всегда стремились извлечь какую-нибудь пользу из этого.
— Какая отвратительная сцена, — думал он, прихлебывая суп, заботливо поданный официантом-итальянцем. Люсьена была бы так возмущена этим лицемерным представлением, что могла бы убить меня. А, ладно, последний раз.
Никогда не следует говорить такие вещи, не обдумав, к чему это может привести.
— Бен, можно пройти в контору? И я хотела бы выпить чего-нибудь.
— И то, и другое, конечно. Что ты хочешь? У меня есть хорошее виски, от тех англичан.
— Да, виски. Сегодня у меня торжественный день.
— Я этого ожидал. Последние недели ты выглядишь такой счастливой.
— Я собираюсь выйти замуж.
— Что ж, за твое здоровье. Полагаю, я мог бы об этом догадаться. Не скрою, я этого боялся. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь.
— Ты на меня не сердишься?
— Сержусь? Никогда. Я зол, как черт, но не на тебя. Счастливый прохвост. Покажи мне его — я его сокрушу.
Она засмеялась.
— Бен, не злобствуй, пожалуйста.
— Старый или молодой?
— Скорее старый — в два раза старше меня.
Он сокрушенно покачал головой над бокалом.
— Люсьена… а ведь ты могла бы иметь любого.
— Благодарю. Я вполне довольна тем, что добыла.
— Значит, теперь ты уйдешь?
— Я сама жалею об этом больше, чем могла бы подумать.
— Не столько жалеешь, как я. Здесь много таких, чей уход доставил бы мне больше удовольствия. Когда?
— Сама точно не знаю. Через месяц, наверное.
— Что ж, сезон закончился, в ближайшие дни мы все устроим себе свободный день. Как в прошлом году, помнишь? Мы неплохо провели время. Пусть они хоть раз покупают бензин где-нибудь в другом месте. Пикник в рабочее время.
— Конечно, я поеду. Купим выпивки на каждого, что еще надо.
— Скажи, Люси…
— Да?
— Если что-нибудь случится… Я имею в виду, никогда ведь не знаешь… Здесь для тебя всегда есть место, ты понимаешь… И, конечно, работа, когда бы ты ни захотела… И если понадобится что-нибудь с машиной, тебе достаточно только сказать.
— Спасибо, Бен. Я не забуду этого. Слушай, я тебе сказала, что получила машину? Нечто вроде предварительного свадебного подарка.
— Машину? Какую? Почему этот ублюдок не купил ее у меня?
— «Мерседес». Белый.
— Уф. Пожалуй, мне лучше взять некоторые свои слова назад. Он лучше, чем я думал.
— Ты думал, я согласилась бы на что-нибудь другое?
— Чем он занимается?
— Извини. Об этом я не могу говорить.
— Должно быть, на черном рынке, — весело сказал Бернар. — Дарит такие автомобили…
Спустя день она покупала сигареты в Брукере. Пока она ждала, от прилавка отошел высокий мужчина с сигарой во рту. Он остановился у газового рожка прикурить, и их взгляды встретились. Лицо показалось ей знакомым. Ему, по-видимому, тоже, так как он слегка улыбнулся и приподнял шляпу.
— Доброе утро, мадмуазель.
— Доброе утро, — гадая, кто бы это, черт побери, мог быть.
— В последнее время вас что-то не видно. И месье де Винтера тоже. Он нам очень нужен.
— Месье де Винтер? Это еще кто? Какое-то случайное совпадение.