Локация

– На глаза пока мне не попадайся, – очень серьёзно предупредил Борис и выстрелил в воздух. Потом побежал обратно, к маяку…

Двойной щелчок…

Ещё выстрел… Посыпались ветки…

Борис скрылся…

И Андрей заплыл одиночеством… Стоял как вкопанный и не знал, что делать… Посмотрел на таймер – пятьдесят семь минут – и за неимением каких-либо идей поплёлся вдоль забора… Собачьи тела, металлическая сетка, опиленные деревья, стриженная трава… Эта мешанина накипью наросла в мозгу. Казалось, так было всегда… и так протянутся годы дальнейшего существования… Андрею, как и природе вокруг, с каждой минутой становилось хуже… В мрачной груди накапливалась стихия… Юноша пытался отвлечься на размышления…

«Что-то он задумал, этот Борис… Странно… Почему он меня не убил? Он ведь из тех, кто на такое способен. Для него лишь он сам важен, а на прочих ему чихать… Если он кому-то и помогает, то исключительно для того, чтобы в будущем извлечь из этого кого-то выгоду… Нас пятеро. А нужно убрать троих… Значит вакансии на жизнь он предоставил себе, разумеется, и… мне?! Не Виктору?! Не Ирине, к которой примазывался, ради которой, как-никак, а рисковал собой?! Нет, нестыковка… Хотя… есть версия… Нет, не бредовая… Да и не страшная… Уже не страшная… Если это так, то… слишком недооценил я Бориса…»

Где-то затарахтела автоматная эскадрилья, совершая свой единственный боевой вылет. Ей ответил залп помпового ружья.

Андрей всё шёл и шёл… А состояние не улучшалось… Он понял, что ему не избежать… чего-то… Как не избежать ливня над головой. Как не избежать рвоты после сильного укачивания, сколько ни балансируй на дыхании, сколько ни ослабляй воротник.

С собой был только нож. Если на пути встретится Ран, то все шансы на спасение добровольно согласятся на сдачу. Потому что Ран тронулся умом и теперь, похоже, родную маму примет за бота-хамелеона. Какая волна поглотила и несла в данный момент пылкого парня?.. Желание всем отомстить?.. Страх и безумство, заставляющие палить по любому колышущемуся листику?.. Поиск видеокамер, которых, по его словам, здесь навалом?.. Всё вместе?!.. Едва ли Ран учитывал условия четвёртого задания. Он уничтожит всех при случае, никого не оставит. И Андрея изрешетит пулями, хотя тот меньше других доставлял ему обиды… Да чего уж там!.. Почти не контактировал с ним за всю игру!

Нити в голове путались, тёрлись, лопались… Натуральные больно заменялись на искусственные…

И вновь – череда выстрелов…

Андрей спустился в небольшой овражек, на дне которого блестели обручи и углубляющиеся в землю цепи. Здесь когда-то проснулись и вошли в игру Ран и Ирина.

Остановился…

«Эти двое… От собак страдали, боялись их… и друг с дружкой собачились всё время… Вроде бы после смерти Игоря исправились, осознали что-то… А потом всё по-старому – и он её расстрелял к чертям… собачьим… Бесполезно им вдалбливать мораль… хоть словами, хоть через трупы… Какими родились, такими и будут…»

– Даша! – прошептал он и упал на колени. Потекли слёзы… горячие – из глаз… холодные – с неба… Началось…

Он вдруг понял, что относился к Даше точно так же, как Ран – к Ирине. Потеряв родителей, он стал ещё омерзительнее, чем был раньше. Плевал на весь свет. Продался бы тёмным силам, чтобы наказать всех за свою судьбу и за безразличие… Горе научило ценить близких, но унесло их в качестве оплаты за репетиторство… Когда его встретила Даша, он сперва решил что всё! Вот оно, воплощение ангела! Вот она, единственная, призванная свыше, его спасение, награда за все невыносимые испытания! Так и шло… поначалу… С играми он завязал, за университет покрепче ухватился… А дальше… помаленьку… скатился в прежнюю колею… И спасительницу свою зашиб, чтобы скатываться не мешала… Так вот! Просто!

Андрей свалился ничком и замычал в рыдании, стуча кулаком в мнущуюся почву. Трава тыкала в рот и мякла от солёной слюны. Хотелось сочувствия, но небеса вместо шумного, бьющего по телу ливня скупо швыряли ему мелкие и редкие крапинки… И вспоминалось только самое хорошее… Белый снег в парке… Красногрудый снегирь на ветке… Её лицо, её румяные ланиты… Каштановые локоны, разлитые на плечах, на меху… Реснички чёрные-чёрные!.. Глаза зелёные как лето… И варежки! Так мило, так по-детски!.. Первая ночь… За окном лёд… Каштановые локоны, разлитые на плечах… На его плечах… Жарко…

«Интересно, кто победит? Кто достоин… Борис или Виктор?»

Андрей, облепленный песком, полз вдоль речного берега, где разрослась молодая ивовая чаща… и процветала липовая конспирация… Разведчик чувствовал себя бегемотом в магазине ёлочных игрушек…

Позиция у него сейчас была чёткая и простая. Он не должен был умереть. Нет-нет, смерти он уже не боялся. Имелся бы под рукой пистолет, он бы легко сумел застрелиться. Он устал. Физическая сила ещё присутствовала, а вот из души вытряслось почти всё. Состояние чайного пакетика, который раз двадцать использовали по назначению, высушили и отдали на потеху котёнку. Пустой как музейный рыцарь. Пропал весь интерес, весь энтузиазм. Поставленная в самом начале цель теперь виделась глупой и напрасной. Игорь был мёртв. По его, Андрея, вине. А эти… стерпели такое… и всё равно чуть не перегрызли друг друга… Извлечь какие-то уроки и начать жизнь с чистого листа? Нет уж… Даже смерть Даши его не переделала. Он – всё та же тварь… Но остался долг. Да, надо было рассчитаться с долгами. План «Б» ещё никто не отменял.

Здесь, у самой реки, сетка-рабица прерывалась, но локация не была разомкнутой. Из воды, в метре от береговой линии, торчали длинные жерди с насаженными на них рубиноглазыми черепушками. Так что переплыть не получится – детекторы, заложенные в звериных головах, среагируют и встревожат транслятор, который тут же обездвижит током, и неудачливый пловец утонет.

Разлапистые ивы цеплялись и царапались, выдавая шпиона-дилетанта…

Сквозь густые клетки рощи Андрей увидел чью-то фигуру… Нет, две фигуры, слившиеся в одну… Слева узнавался плащ… Справа различались только ленты прямых волос, а всё остальное скрывалось под коричневыми складками первого… Борис и Ирина… Они заплелись в объятия…

Андрей подобрался ближе…

«Он знает, что я наблюдаю. Она – нет, а он – знает. Но меня он не тронет и не прогонит – знает, что я не буду вмешиваться».

Ирина резко вдыхала острую страсть и осторожно выдыхала ванильное блаженство… Ноги не держали её, были чуть подогнуты. Она полностью опиралась на своего бога… и ощущала себя в безопасности… Ветровка, когда-то принадлежавшая Андрею, была расстёгнута, а бюстгальтер слез на талию… Слышалось, как жадные ладони изучали взмокшее женское тело.

На крутых волнах груди красная лодка спустилась к нежным изгибам шеи, затем вновь поднялась и поплыла по щеке к ушку… Остановилась и захлестала тёплой плетью:

– Ну всё… Пора, надо действовать… Ты всё запомнила?

– Я… Мне…

– Не бойся ты, дурочка… Я тебя выведу отсюда… Мы вместе отсюда выйдем… Ты ведь хочешь выжить? Скажи мне, ты хочешь жить?

– Да.

– Тогда мы должны это сделать. Нам нужна гарантия. Меня он к себе близко не подпустит, а ты… Ну-у-у, не бойся, не плач… Иди ко мне… Вот так… Никто тебя винить не будет, это твой правильный выбор, успокойся… Тех двоих я убрал. Осталось совсем немного… Я буду рядом, не волнуйся. Тебе ничего не будет угрожать… Ну, нам пора, пойдём… Нет, стой, не застёгивайся, так натуральнее будет… Вот, держи… За пояс заткни, за спину… Ну всё…

Крепкий поцелуй…

– Ступай… Я буду поблизости…

Под хруст веток цветные линии Ирины стали перемещаться по мозаике ивовых сплетений, постепенно теряясь и редея. Вскоре от девушки остался только отдалённый шум лопающейся под ногами древесины…

Борис затянулся кислородом и облегчённо освободил углекислый газ.

– Смотри-смотри, – произнёс он с тенью требования и отправился вслед за новоиспечённой любовницей.

Кому адресованы были эти слова, Андрей знал совершенно точно. Дождавшись ухода Бориса, он кое-как поднял затёкшее тело и стал вытряхивать из одежды песок и грязь. Чувствовал себя каким-то школьником… Глупо и даже немножко неловко…