Локация

– Комедия, ей-богу…

Он подумал немного… и догнал Бориса… Шёл сначала позади, метрах в трёх от него… Тот даже не оглянулся. Даже не замедлил хода… Затем Андрей поравнялся с Борисом, но базовые наделы человеческой гордости не хотели поворачивать голову к этому претенденту на звание хозяина арены, который определял всё наперёд и дрался как от нечего делать, будто знал заранее, что выживет…

Некоторое время они шли параллельно – друг на друга не смотрели… Потом Андрей заметил кусочек улыбки на лице… то ли врага, то ли чёрт разберёт кого…

– Ненавидишь меня?.. – съехидничал юноша. Это было не в его привычках, но… через… несколько секунд он с удовольствием понял, что совесть ему уже не докучает…

– Хочешь убить меня, да ведь? – добавил он серьёзнее.

Борис расплылся талым сахаром:

– Ты даже не представляешь, как…

– И что мешает? – Отравленная слизь капнула с губ на руку, носившую транслятор.

– Наслаждайся, гадёныш… – Борис говорил доброжелательно и даже с подобием жалости. – Наслаждайся, если ты ещё на такое способен. Это твоя игра – не моя. Возьми от неё что хотел… раз уж загрузил… Насколько бы крут я не был, сколько бы не вычислял… как бы я не прокачивал своего героя, я уже прокололся… в самом начале, сделав неправильный выбор… Я оказался здесь…

– Ты сам виноват – клюнул на приманку… Да и не в этом суть. Ты попал в чёрный список, значит, нажил себе такое право… И я виноват. Если бы я сберёг… ничего бы этого не было… Мы все виноваты.

– Никто не виноват.

Белые кривые мечи всё чаще пронзали воздух, очищая и перемешивая его. Их воинственные души били по слуху, почти не вырываясь из тел своих хозяев.

– Как ты догадался? – спросил Андрей.

– Словами всего не объяснить, – усмехнулся Борис. – Слова придумали люди. А людей придумала природа. Словами объяснять природу – глупо.

Молчание… Где-то впереди находилась Ирина, которую не видел Андрей и не упускал из петли своего взгляда Борис…

Пятнистое серое марево, перетянувшее небо, не собиралось ни разрываться, ни заканчиваться, пускай и было похожим на старое заплатанное полотнище, и смещалось неторопливым конвейером за грань пространства. Тонны воды текли по воздуху… Летающий океан!.. При этой мысли хотелось забыть о пресловутых, виновных во всём законах физики и поверить, что это волшебство. Что открылись наконец-то порталы в другие миры, что не нужно больше смотреть в тесные стеклянно-пиксельные форточки, не нужно разбивать их и вместо чешуи золотого дракона или кожи эльфийской девы прикасаться к горячим чёрным деталям… Что прекрасная нереальность поменяется местами с безобразной действительностью. Что будут доблестные воины, доспехи, клинки, оставляющие за собой сияющие следы; будут драконы, гидры, некроманты… Будет магия, которая поможет воскресить Дашу…

«Люди способны только мечтать о таких мирах. Они не могут создать их, потому что несовершенны… Несовершенное не может породить совершенное».

И тонны наказания плыли в вышине… Тонны желанного гнева, которые не пройдут мимо, которые обрушатся так скоро…

«Наверное, это будет последним плотским удовольствием в моей жизни…» – Чувствуя прокисший пот и протухшую грязь на своём измученном теле, Андрей ждал свежей воды.

Они приближались к центру локации…

«Странно как-то время… побежало… – думал Андрей. – На душе так… Душа вообще мертва уже, а время бежит так быстро… и… просто… Прям как… в другом мире! – Андрей тёмно усмехнулся. – И умирать уже не страшно. Боль, мерзость – плевать на всё… Надо только поскорее довести до конца эту идиотскую игру – и пошло оно всё!.. И уснуть…»

Борис вдруг преградил Андрею дорогу своей ладонью и остановился сам. Улыбка не сходила с лица. Коварный лазерный взгляд жёг холодом подножие маяка. Где-то там колыхнулась трава – Ирина прошла сквозь заросли и оказалась за пределами видимости… По крайней мере, Андрей её не видел…

Какое-то время они простояли неподвижными глыбами…

– Падай! – неожиданно приказал Борис и резко потянул Андрея вниз.

Прогремели выстрелы. Следом, естественно, закричала Ира.

Когда наблюдатели уже лежали под хорошим слоем травы, к ним выскочил облепленный злостью Ран. Андрей мог разглядеть только его голову, потому что собственная была прижата к земле рукою Бориса, которому любопытство напарника сейчас только помешало бы.

– Ран, не надо, пожалуйста!.. – повторяла Ирина, которую вновь насиловал мокрый и горький страх.

– Заткнись, сука! – Ран прозондировал зелень несколькими пулями.

Одна из них своей энергетической волной задела лицо и обрубки нервов Андрея. Внутри сырой спичкой прошипело какое-то пассивное чувство – крайне искажённая воля к жизни. И всё…

Одержимый вернулся к провинившейся подруге, дабы начать экзекуцию под знамёнами ревности и мести.

– Ран, не надо! – Ира ревела и задыхалась. – Прости меня, умоляю!.. Помоги мне!.. Я смогла… я убежала от него… Он меня… Он зверь!.. Ран, не на… А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Лес пронзила сверхновая – вспыхнула с чудовищной силой мгновенно, а затухала медленно… Андрей впервые слышал от Ирины крик боли. Нет, не паники, не страха. Животной боли!.. Это его не задело.

«Терпи, девочка», – прочёл он на губах Бориса.

Ещё два истошных взрыва объяли огнём листву. В промежутках между ними Ран пыхтел невнятную брань, а Ирина могла лишь издавать хриплый, булькающий шёпот, в бреду которого ощущались мольбы не делать что-то…

– Не надо… – выкорчёвывались слова из вязкого горла. – Не надо…

– Ну что, сучка, покрылась? – зарычал Ран сквозь зубы. – Хорошо было, да?.. Ну, чего ты закрываешься? Чего нюни распустила?..

Ира пришибленно подвывала…

– Хорошо ведь было?.. – Ран продолжал игру кота с пойманной мышью, раздразнивал себя и ласково запугивал жертву. – Где вы, интересно, этим занимались?.. Тут же загажено всё!.. На собаках, что ли?

– Не на#*#а… Не на~=~а…

– Вот здесь, между ножек, хорошо было, когда он тебя…?!.. Тепло было, да?..

Нытьё Ирины задрожало и понеслось – она, наверное, увидела, что Ран вновь собирается…

– На десерт тебе туда же!..

Следующий крик просто погас на пике своём – Ира теряла сознание… Почти не было слышно ни её, ни Рана. Тень последнего слонялась и шуршала где-то у травяных стен – мучитель отошёл от рабыни…

– Венечка… – шелохнулся совершенно неожиданно беззащитный женский голосочек.

«Когда красоте больно…» – Мысль развилась в Андрее… и повисла…

А Борис, пребывая в полулежачем-полусидячем положении, хищно и хитро глядел на происходящее – два бордовых сверла из замёрзшей крови лезли из его зрачков, проникая в живую и неживую материю. Не шевелился ни один штришок его одежды, фигуры, кожи … кроме линий рта:

– Он в ярости… Его ярость как порох – сгорает так же быстро, как и вспыхивает… Он не сможет долго мучить её… Слабак… Не умеет он смаковать каждый момент пытки, получать истинное удовольствие от этого процесса…

Андрей, приподняв голову, заметил, что Ран ходил кругами вокруг заслонённого травой места, где должно было валяться раздавленное существо по имени Ирина.

– Но! – шепнул Борис громко.

Тёмное облако Рана застыло…

– Девочку он бить уже не будет… – Борис говорил тихо, но абсолютно независимо. То, что враг насторожился, его никак не зацепило. – Но и гордость свою пинать не станет… Не хочет он признавать, что погорячился, оплошал и всё такое… Не кинется к ней просить прощения… Зависание и до-о-о-олгая перезагрузка… Неизвестно, сколько это будет тянуться… Время у нас в дефиците – это во-первых…

Размытая овальная проекция, приближаясь, становилась чётче и мрачнее, превращалась в человеческое отродье. Андрей поспешил кануть на дно.

– А во-вторых, уважаемые господа, – невозмутимо продолжал Борис, вовсе не собираясь быть «тише воды, ниже травы», – в этом акте нашей пьесы пять действующих лиц, а не четыре, как может показаться сначала… Пятый скоро неосторожно вмешается, спугнёт и взбесит зверька, который только-только успокоился… Опять пальба во все стороны, опять никого не подпустит… Такого нам не надо…