Локация

Внезапно раздался взрыв листвы – и сквозь зелёные локоны леса вылетело нечто массивное. Предмет с грохотом рухнул аккурат рядом с вылезшей из своего убежища Ириной, которая, конечно же, взвизгнула от неожиданности и растопырила перед собой пальцы.

Это была рысь в фиолетовых доспехах. Мёртвая…

Судя по положению головы, у зверя была свёрнута шея.

«Догадался всё-таки». – Андрей невесело хмыкнул.

Трава расступилась, и следом за грудой брони появился её метатель и правообладатель…

Борис напомнил Андрею их первую встречу. Тот же прищуренный взгляд, безразличный ко всякой мелочи около себя, уносящийся в неизведанную даль. Те же мерные и неторопливые шаги, презрительно парящие над препятствиями – в данном случае, над телами собак. И сигарета.

В руке Бориса была связка со стрелами. А на поясе у него Андрей нашёл парочку обойм и коробку в подарочной обёртке.

«Ещё и запастись успел!»

Подняв с земли бездетный пистолет, Борис возместил ему все потери – вставил полный магазин. Пристроил оружие к ремню, в специальную выемку, и подошёл к маяку.

– Штукатуримся? – спросил он, не требуя ответа полулежащих, зализывающих раны игроков. Настроение у него было восхитительное. А поведение – неуважительное по отношению к тем, кто истекал кровью.

Что ж, победителей не судят. В конце концов, благодаря нему они сейчас всего-навсего истекали кровью.

Андрей внимательно наблюдал за каждым.

Ран то надменно отворачивался от Бориса, то вновь смотрел на него с усталой озлобленностью. Он и без того не питал к этому позёру ничего хорошего… Но формальная благодарность в нём всё же была, как и маломальская совесть. Приходилось признавать в Борисе своего спасителя. И именно за это Рану хотелось ненавидеть его ещё сильнее… А вообще-то он был больше занят лечением своих боевых травм…

Ира глядела на Бориса испуганно и робко… Однако… Андрей догадывался, что она пыталась бороться с этими чувствами…

«Меня терзают смутные сомнения…» – иронично предположил он, но потом решил повременить с выводами.

Виктор и вовсе ни на кого не смотрел.

Похоже, Борису наиболее искренне радовался только Игорь. Андрей – тоже, но виду не подавал.

– Боря, блин, с меня бутылка, хоть я и непьющий! – Якорь распластался на травке. Махнул на безжизненного контроллера: – Ты его что, так уделал? Без этих вот самых…?

– Доспехи подвижные, даже слишком, – пояснил Борис. – На чём выиграла кошечка, на том и прогорела… – он подошёл к Игорю и присел на корточки. – Ух ты, ч-чёрт! Ничего себе автограф!.. М-да-а-а-а… Встать-то сможешь? Давай-ка…

– Ему лучше пока… – возразил было Андрей.

Подымающийся с помощью Бориса Якорь перебил:

– Отлежусь ещё, Андрюха, в морге и в могилке целую вечность! А на ножках постоять-попрыгать – это роскошь мимолётная… Спокойствие. Я ведь тебя, брат, охранять подписался, так что мирись. Я теперь – твоя вторая тень…

– Ну-ка, пройдись, – велел Борис. – На старт, внимание, ма… Опа! Опа! Поскакал жеребчик!.. Да, хромая у тебя тень, паренёк! – Он сочувствующе вздохнул, видя бодрое ковыляние Якоря.

Ещё минут пять компания провозилась со своими болячками. В потоке минувших событий Андрей не сразу начал ощущать собственные укусы и синяки – лишь когда задумался о них. В бинтах оказались левое запястье, икры правой ноги и живот. А уж пластырными наклейками Андрей залатался солидно.

Борис докурил свою сигаретку и распечатал коробку.

В ней оказался… плеер. И стопка дисков.

– Ёжики мои! – воскликнул счастливый обладатель музыкальных благ. – Вот это про меня! Так, что тут у нас… «Раммштайн»… «Звери»… Нет, спасибо. Зверей нам на сегодня уже даром не надо… «Линкин Парк»… – Он перебирал пластинки и бросал их на землю. – О! «Максим»! Вот это в самый раз! – Воткнул плеер на пояс, вставил внутрь диск, надел наушники и завёл свою музыку. – Пошли все эти рокеры!.. Сейчас для релаксации нужен приятный девичий голосок…

Под легкие песни на вечную тему любви Борис довольно уплетал гематоген, прикарманивая его из чужих аптечек. Но у остальных аппетита не было, поэтому никто и не возмущался. Борис пострадал меньше всех – не обзавёлся ни одной приличной ссадиной или царапиной, до сих пор не поддался унынию и сохранил абсолютную здравость мысли. Как в будничной жизни. Тут ему уступал даже Якорь, который, кстати, уже приноровился к ходьбе на полторы ноги.

Под кучами мертвечины отыскали утерянное оружие.

Виктор вернул себе свою прославленную палку – та хорошенько запятналась, но совсем не потрескалась.

– Долго ты с ней танцевать собираешься? – спросил Борис, возвращая в его ножны одолженный клинок. – По-моему, вам пора справить свадебку…

Он протянул ему заряженный пистолет и вопросительно глянул на смелого молчуна. Тот лишь пожал плечами, мол, ты и сам знаешь, что я отвечу…

– Молоток! – похвалил Борис и взъерошил Виктору волосы.

Ира тем временем без стеснения сняла блузку, представ перед мужчинами в белом бюстгальтере, чашечки которого, как и всё изящное тело, были подкрашены сохлыми узорами звериной крови.

Борис присвистнул.

А Ира взяла и надела брошенную Андреем куртку. Даже не попросила разрешения у её хозяина. И притом крутилась около Бориса…

– Что упало, то пропало, – усмешливо фыркнула она.

Но Андрей против не был.

Ран, блюдший до этого гордое одиночество, с недружелюбным выражением лица подошёл к Борису, потребовал отдать стрелы и, не дожидаясь какой-либо реакции, попробовал хватануть боекомплект. Как бы невзначай.

– Эй, погоди-ка… – Борис отодвинул руку охамевшего парня. – Ты чего такой невежливый стал?

Ран грубее и настойчивее повторил попытку. Глаза его уже откровенно заблестели ненавистью.

– Клешню убери свою… – посоветовал ласково Борис, плавно уворачиваясь. Затем, когда настырный Ран, громко дыша от злости, начал наступать и клевать руками желаемую вещь, он, ловко уклоняясь, произнёс сквозь смех: – Да угомонись ты, господи! Ревнивец, елки-палки… Не нужна мне твоя Дездемона!

После этого Ран чуть не поперхнулся собственной яростью. Он выхватил нож…

– Эвон как! – Борис приложил ладонь к пистолету.

– Хватит! – вдруг очутилась между ними Ирина. Причём вышло так, что она загородила своей распрекрасной грудью не возлюбленного Рана от, можно сказать, незнакомого дяди Бори, а… наоборот…

Отелло просто остолбенел. На его физиономии мялось непонимание. Словно он думал, кого прирезать сначала – «этого козла» или «эту дуру»?

Видимо, Ира тоже осознала получившийся казус, а потому застыла в растерянности. Но Якорь, стоявший за спиной Рана, изображал ей что-то лицом и пальцами. Когда до неё дошло, она сразу подкатила к своему сердитому милёнку, мягко опустила его нож и обняла сбоку.

– Борис, дай ему стрелы, – в полуприказном тоне попросил Игорь.

– Ага. Чтоб он в меня их натыкал? – Борис в знак отказа развернулся и направился в глубь леса, но потом вдруг молниеносно кинул сноп стрел Рану. Тот поймал, но предмет съездил парню по скуле и немножко попрыгал у него в объятиях. Борис прыснул и продолжил движение. – Не, баскетбол – не твоё призвание.

– И не провоцируй, – добавил Игорь. – Ты куда?

– В Бангладеш на заработки.

Ран, заряжая арбалет и окисляя плащ соперника едким взглядом, буркнул подружке:

– Застегнись… дура…

Ирина прижалась к любимому ещё крепче.

– Жарко… – мяукнула она, но всё же подчинилась.

Неожиданно послышался звук резко выпускаемого воздуха, как в дверях автобуса. Все обернулись к маяку…

– Не дают человеку в туалет сходить, – досадно вымолвил остановившийся Борис.

Над тремя давно пустующими тайниками башня открыла ещё столько же аналогичных контейнеров. Только мерцали они уже не зелёными, а оранжевыми сигналами. Впрочем, принадлежности они подарили точно такие же, как и в прошлый раз: аптечка, патроны и стрелы. Последние Андрей забрал себе. Игорь и Борис распределили меж собой магазины. Один отдали Ирине и зарядили ей пистолет.