Страница 44 из 64
В ставке было накурено. Адъютант Корнилова спал, уронив голову на деревянный стол.
- Полковник, - он встал, отчаянно зевая. «Господин адмирал о вас спрашивал. Он там, вместе с адмиралом Нахимовым».
Степан прошел внутрь.
- Степан Петрович, - Корнилов, невысокий, легкий, оторвался от карты залива: «Как там, на Малаховом кургане?»
- Укрепления хорошие, - Степан пожал руку адмиралу Нахимову. «Однако если англичане нас окончательно блокируют, нам несладко придется».
Нахимов налил себе остывшего чаю и перебросил ему лист бумаги. «Читайте. Пока вы на суше возились, к нам лодка пришла, из Балаклавы. Местные татары, что туркам провизию возят, сообщают. Якобы завтра ночью союзники планируют взорвать корабли, что мы затопили».
Степан взял подзорную трубу. «Принц Альфред» стоял в миле от входа в бухту, едва видный на горизонте. Над морем всходило нежное, в туманной дымке, солнце.
- Значит, надо встретить их там, - полковник усмехнулся и указал в сторону мачт затопленных кораблей. «Я лично и встречу. Пойду, прослежу за тем, чтобы к вечеру подводная лодка была готова».
- Думаете, они на дно опускаться будут? - Корнилов набил трубку. «Водолазы у них есть, и хорошие. Целая школа в Плимуте. Но там почти десять саженей глубины, Степан Петрович. Чтобы поставить мины, проложить провода, это надо двигаться, а не на одном месте стоять. Чем они дышать собираются?»
Степан потер обросший рыжей щетиной подбородок.
- Год назад француз, Сикар, продемонстрировал изолированный кислородный дыхательный аппарат, господа. Другое дело, что никто его еще не испытывал, насколько мы знаем. Мы в прошлом году, в Кронштадте, пробовали, - Воронцов-Вельяминов помрачнел, - как раз на десяти саженях. Никто не выжил.
Он помолчал и добавил: «Посмотрим, что они придумали. В любом случае я постараюсь, чтобы у них, - он махнул рукой в сторону бухты, - ничего не получилось».
- Можно исчезнуть, - сказал он себе. «Очень удобно, даже если не будет взрыва. Утонул и утонул. Подводная лодка, это новая технология, опасная. Мало ли что произойдет».
Он вспомнил бледное, тонкое лицо, сомкнутые губы и понял: «Я должен узнать, что с ней».
- Просто съезжу в Симферополь и удостоверюсь, что все в порядке, - велел себе Степан. «Она женщина, на вражеской территории, в плену. Нельзя ее так оставлять. Позабочусь о том, чтобы с ней хорошо обращались, и все».
- Хорошо, - он вздрогнул от голоса Корнилова и заставил себя не думать о ней.
- Хорошо, Степан Петрович, - повторил адмирал. «Идите, занимайтесь своим делом».
Нахимов проводил глазами широкую, мощную спину в потрепанном мундире. Присев на каменный подоконник, адмирал затянулся папиросой: «Помнишь, - он повернулся, - помнишь, Владимир Алексеевич, я тебе рассказывал, как меня под трибунал отправили, на Балтике? Я тогда еще юнцом был. Ты тогда здесь служил, на Черном море».
- Да, - кивнул Корнилов, устраиваясь рядом, - только ты не говорил, за что, Павел Степанович.
- Потому что поступил, как полагается мужчине и офицеру, - угрюмо ответил адмирал, - за такое, знаешь ли, тоже иногда под трибунал посылают. Если я в этой жизни хоть что-то понимаю, - он почесал загорелую щеку, - то Степан Петрович умрет, а врага сюда, в бухту, не пустит. Это у него в крови, - Нахимов закрыл глаза и вспомнил паровой бот, протаранивший борт русского корабля.
- Полковник Воронцов-Вельяминов, - Нахимов потушил окурок, - будет стоять до конца, поверь мне. Как и мы, впрочем, - он усмехнулся. Адмиралы замолчали, глядя на розовую воду севастопольского рейда.
Степан шел вниз, к береговой базе, засунув руки в карманы мундира. Он тяжело вздохнул:
- Я помню море пред грозою: Как я завидовал волнам, Бегущим бурной чередою С любовью лечь к ее ногам! - тихо сказал он.
Помотав головой, Степан пробормотал: «Господи, да что это со мной? Зачем я об этом думаю?»
Но все время, пока он спускался к деревянным воротам, он видел перед собой темные, длинные ресницы, и рассыпавшиеся по плечам бронзовые волосы, той, неизвестной девушки.
Капитан Кроу велел матросам, что сидели на веслах: «Бросаем якорь».
Они были в шестидесяти футах от затопленных кораблей. Стивен обернулся. «Принц Альфред» еще вечером отошел на полмили назад, в открытое море, чтобы не привлекать внимания русских. Катушка с проводом стояла на корме лодки. Капитан окунул руку в теплую, тихую воду. Ночь была звездной, полная луна освещала темные холмы. «Если береговая артиллерия начнет стрелять, -подумал Стивен, - от нас всех и обломков не останется. У них отличные дальнобойные снаряды». Он отчего-то потрогал кольцо на шее. Перекрестившись, капитан стал раздеваться.
- И бот турецкий там болтается, - Стивен залез в костюм Зибе, из слоев резины и кипера. Места для кортика хватало. Подождав, пока матросы закрутят болты медного шлема, он крепко зашнуровал утяжеленные свинцом сапоги.
- Что этот «Султан Селим» здесь делает? - капитан посмотрел на ручную помпу для воздуха, стоявшую рядом с катушкой. Стивен, невольно вздохнул. В случае опасности адмирал Лайонс велел ему сразу подниматься на поверхность.
- Вам, разумеется, - заметил адмирал, - надо будет уничтожить аппарат. Не след, чтобы он попал в руки к нашим противникам. Или союзникам, - Лайонс усмехнулся.
Два года назад Стивен провел все лето на полигоне, к северу от Саутенда. По заданию дяди Джона он учил водолазному делу группу молчаливых людей. Они дисциплинированно опускались под воду со шлангом, что подавал воздух со шлюпки. Как-то раз один из них спросил: «Мистер Стивен, но ведь так, - он указал на шланг, - неудобно. Получается, ныряльщик ограничен в своих передвижениях».
- Мы, - рассмеялся капитан Кроу, - над этим работаем.
Прошлым летом в Арсенал привезли чертежи аппарата Сикара. Инженеры отправились в Корнуолл, на старую, затопленную шахту. Стивен тогда погрузился на сто футов и провел под водой почти час.
- Здесь всего сорок футов, - напомнил себе мужчина, и указал матросам на медные баллоны. Там был кислород, подававшийся к шлему ручным клапаном. Углекислый газ очищался двумя губками, вымоченными в каустике. Он проверил аппарат. Все работало, как надо. Перевалившись через борт лодки, Стивен принял от матросов утяжеленную свинцом сетку с минами.
Его костюм соединялся со шлюпкой тросом. В случае опасности, за него надо было дергать быстро и часто, больше пяти раз. Стивен, держа в одной руке сетку, а во второй, конец провода, стал быстро опускаться на дно.
Он почувствовал подошвами песок. Подождав, пока муть осядет на дно, услышав, как сверху дергают за трос, один раз, Стивен дернул в ответ: «Я в порядке».
Обломки кораблей громоздились прямо перед ним, в каких-нибудь пятидесяти футах. В сетке было десять мин, достаточно для того, чтобы все вокруг взлетело на воздух.
Стивен уложил сетку на дно. Он прикинул, как размещать мины. Под водой, было удивительно тихо. «Жалко, что ночь, - вздохнул капитан, - впрочем, в Корнуолле, я тоже в темноте погружался. Днем здесь красиво, должно быть».
Он представил себе пронизанную солнечными лучами, прозрачную воду Северного моря, серебристую стайку макрели, совсем рядом, и отчего-то улыбнулся.
- Марта уже за линией фронта, наверное, - капитан, устанавливал мины. «Русские с ней ничего не сделают. Узнает, что случилось, и домой вернется. Может быть, и согласится выйти за меня замуж».
Он вспомнил, как сидел в библиотеке особняка Кроу, показывая кузине путь экспедиции Франклина.
- Ничего о них не слышно? - вздохнула Марта, накрутив на палец бронзовый локон.
Стивен покачал головой: «Нет. Нашли только три могилы, матросов, и все. Никто не знает, что с ними стало. Но я узнаю, - уверенно сказал капитан. «И тебя возьму туда, в Арктику».
- Это если я соглашусь, - отрезала Марта, покачав ногой в изящной туфле. Она была в шелковом платье цвета палых листьев, на шее и в ушах играли, переливались изумруды Кроу. Стивен заехал за ней из Арсенала, чтобы отвезти на бал.