Страница 4 из 10
во дворец, но я была настроена решительно. Заявившиеся ко мне под утро
полицейские вели себя так, будто преступница я. Один с видом заправского сыщика
все время подкручивал усы и заставил раз десять повторить историю со шкатулкой,
потом выспрашивал про моих врагов, а второй что-то лениво черкал в блокноте.
Впрочем, это было бессмысленно: недоброжелателей у меня могло оказаться воз и
маленькая тележка - хотя бы из тех же личностей пуританского воспитания, вот
только вряд ли кто-то из них способен на такое.
- Лу, а если это не он?
- Ему же лучше.
- Это очень плохая идея, - снова повторил Себастьян и вздрогнул, когда кэб резко
остановился.
Сравнение с дворцом было не случайным. Особняк возвышался среди соседних
домов, на первом этаже почти во всех широких окнах горел свет. Обманчивый и
опасный, как сияние лампы для мотыльков: тепло и уют не распространялись на
непрошенных гостей, а от Винсента Биго, некогда маркиза, а ныне герцога де
Мортена, еще в молодости веяло стужей. Страшно представить, каким он стал сейчас.
Братец сглотнул и помог мне выйти, раскрыл зонт, который мало спасал от ливня:
подол, несмотря на то, что я его поднимала, мигом пропитался влагой.
- Нам даже не откроют, - на его лице застыл ужас предстоящей встречи пополам с
надеждой, что все обойдется. Честно говоря, я уже начинала жалеть, что позволила
Себастьяну поехать: уверенности такие разговоры не прибавляли, а мне и без того не
по себе! То ли от волнения, то ли от ярости полегчало - уже не так пекло руку, да и
перед глазами не мутилось ежеминутно. Будем считать это хорошим знаком, потому
что если я не разберусь с этим сегодня, завтра для меня может просто не наступить.
Я решительно поднялась по ступенькам, нырнула под арочный навес центрального
входа и постучала - дверной молоток в виде дамы с извивающимися вместо змей
волосами напомнил об одной легенде, но как следует проникнуться ей я не успела:
тяжелые дубовые двери распахнулись, и высокий седовласый джентльмен смерил нас
надменным взглядом.
- Добрый вечер. Чем могу помочь?
На Себастьяна напала немота, такое случалось всякий раз, когда братец сталкивался
с высокомерием или грубостью, я же быстро шагнула вперед, оттеснив дворецкого в
холл и, прежде чем он успел опомниться, заявила:
- Добрый вечер. Меня зовут мисс Луиза Фоссет, и мне нужно переговорить с
герцогом де Мортеном. Дело не терпит отлагательств.
Тот опешил и очнулся только тогда, когда братец бочком пытался протиснуться в
дом. Ему это удалось, и теперь мы дружно замерли под бдительными гневными очами
слуги, который так и не захлопнул дверь. Очень гневными, потому что все в этом
джентльмене - от кончиков начищенных штиблет и блестящих пуговиц униформы до
посеребренных возрастом аккуратно уложенных волос источало возмущение.
- Потрудитесь объясниться, - выдохнул он, наконец.
- У меня личное дело к герцогу де Мортену, - я потрясла подол платья, надеясь
только на то, что не выгляжу как мокрая курица. Не хотелось бы предстать перед ним
в таком неприглядном виде, но сегодня даже погода была против меня. - И чем
быстрее вы проводите нас к камину, тем лучше. Потому что сейчас я начну чихать.
Я и правда чихнула: есть у меня такая особенность - стоит немного подмерзнуть,
остановиться уже не могу.
Дворецкий подобрался, как легавая перед прыжком.
- Его Светлость сегодня не принимает, мисс... Фоссет, - поджав губы, заявил он, - и
даже в приемный день к нему можно попасть исключительно по договоренности. А
теперь прошу вас...
Он кивнул в сторону двери, его взгляд однозначно говорил о том, что он думает обо
мне и моих манерах, а заодно и о том, где мое место - на улице легко доступных
женщин. Себастьян радостно попятился, я же осталась на месте. Седовласый ханжа
оказался на удивление прытким: подскочил, схватил за локоть и попытался выдворить
меня на крыльцо. А силища у него была ого-го-го! Не ожидавшая такой подлости я
сначала уцепилась за тяжелую вешалку, которая от наших телодвижений пошатнулась
и со страшным грохотом обрушилась на пол, а потом выхватила у Себастьяна зонтик и
от души врезала мерзавцу под коленку. Смотреть он мог как угодно, но вот
обращаться со мной подобным образом - увольте!
Дворецкий взвыл и чудом не навернулся через подставку для ног, а я скинула
утепленную накидку и устроилась на обитой темным бархатом кушетке, аккуратно
расправила платье.
- Так вы пригласите герцога?
- Я приглашу полицию! - прошипел он, потирая ушибленное место. - И немедленно!
- О, не торопитесь. А лучше сразу продумайте, что будете им говорить по поводу
скандальной актрисы, прикованной наручниками в холле дома не последнего лица
Энгерии.
- Наручниками?!
- Ага, - я демонстративно достала из сумочки наручники - подарочек Вудворда: в
постели граф нередко предпочитал быть скованным. Защелкнула один на своем
запястье, второй - на подлокотнике кушетки, а ключ бросила в весьма откровенный
вырез платья, после чего откинулась на спинку, - ну вот, теперь идите за полицией.
Дворецкий прошипел нечто маловразумительное и метнулся к гостиной. Себастьян
же не сливался с темными бордовыми обоями, украшенными узорами на несколько
тонов светлее, лишь каким-то чудом. На лице его проступили красные пятна, казалось,
он вот-вот грохнется в обморок, хотя это полагалось сделать мне. Но нет - я
чувствовала себя на удивление замечательно. Голова не болела, даже дышалось легче.
Я давненько не бывала в таких домах, даже в большом холле все кричало о роскоши
и богатстве: от алой ковровой дорожки, уводящей по широкой с дубовыми перилами
лестнице на второй этаж, до роскошной люстры под потолком. Ее сияние ослепляло, а
содержание, наверняка, обходилось в кругленькую сумму. Уж кто-кто, а де Мортен мог
себе это позволить.
- Что здесь происходит?
Низкий мужской голос - я уже почти забыла, как он звучит, и как в прошлом от него
по спине и рукам бежали мурашки. Только ли в прошлом? Все слова тут же
выветрились из головы. Я повернулась и встретила его взгляд - темный, колдовской,
невыносимый. Сколько помню, Винсент всегда казался мне жутким, в его
присутствии я чувствовала себя маленькой и никчемной.
- Здесь происхожу я, - голос не дрогнул. Сейчас мне здорово помогло актерское
мастерство: когда не знаешь, что делать, представляй, что это происходит не с тобой.
Отстраненность высвобождает такие стороны души, о которых ты раньше просто не
подозревала. - Здравствуйте, Ваша Светлость.
Последние слова я произнесла как можно более небрежно. Винсент смотрел на
меня, словно в душу заглядывал, но узнал ли? С одной стороны, не так уж сильно я
изменилась за последние восемь лет, с другой... Ну мало ли. Я его никогда понять не
могла - то ли смотрит так, потому что убить готов, то ли просто несварение заработал.
Я не отводила глаз - несмотря на то, что хотелось залезть под кушетку.
- Немедленно покиньте мой дом, - в голосе звучал металл: он не умел просить,
только приказывать, и обычно его слушались. Себастьян, который до этого изображал
торшер, сложил руки на груди. Наверное, будь его воля, свел бы их над головой и
закричал: "Я спрятался!" - совсем как в детстве, когда мы бегали по дому друг за
другом.
- Не раньше, чем мы с вами переговорим, - я указала на место рядом с собой, --
присядете?
Винсенту слабость показывать нельзя, иначе от тебя мокрого пятна не останется, но
когда этот мужчина слушал кого-то кроме себя? Де Мортен медленно подошел к
кушетке и теперь возвышался надо мной подобно скале.