Страница 57 из 64
Взрослые не всегда отдают себе отчет в значении своего поведения для детей. Стремление матери привязать к себе сына, отнюдь не связанное с сексуальной стимуляцией, порождает ситуацию, когда, боясь «перерезки эмоциональной пуповины» между собой и ребенком, она невольно подавляет в нем черты маскулинности. Некоторые специалисты прямо ставят вопрос о совращающих и даже инцестуозных матерях. Терминология представляется избыточной, но стоящие за ней явления нуждаются во внимании. Чаще всего это матери, проживающие вдвоем с сыном. Они либо ведут весьма свободную жизнь, либо имеют одного-двух «друзей», но дети при этом оказываются вовлеченными во все перипетии их жизни. Многие из таких женщин эмоционально нестабильны, алкоголизируются. Они постоянно проявляют к детям чувственно окрашенное внимание: много обнимают, целуют, излишне внимательны к соблюдению детьми генитальной гигиены и проявлениям у них полового развития, не исключается тесный телесный контакт (например, совместный сон), склонны слишком настойчиво предостерегать от опасностей совращения и чересчур детально знакомить детей с такими ситуациями. Они могут вести себя с мальчиком, у которого уже пробуждается сексуальность, как будто он еще «не понимает» — раздеваться и переодеваться при нем, недостаточно контролировать свои позы и жесты. Некоторые позволяют сыновьям помогать им в переодевании, вольно или невольно побуждают их к телесным ласкам (например, груди), порой используя их как средство «утешения» чем-то расстроенного сына. До генитальных контактов это не доходит, но сочетание стимуляции с невозможностью ее разрядки может ввергать мальчика в состояние хронической фрустрации. Матери же понять этот внутренний конфликт не могут, как и критически отнестись к собственному поведению, порицая сына или жалуясь другим на его «испорченность». Мальчики воспринимают это довольно болезненно, равно как и такие высказывания, как «мой маленький любовник». Контакт с матерью — этим единственным близким человеком — расстраивается или оказывается под угрозой расстройства. Мрачность, угрюмость, недоверчивость, иногда пассивность, нередко сосуществуют у таких детей со вспышками сексуально окрашенного поведения, которые нередко выражаются в социально нежелательных или конфликтных формах. Подобная ненамеренная, неосознаваемая матерью и ребенком, трудно выявляемая и анализируемая сексуальная стимуляция ставит воспитателей ребенка и врачей перед нелегкими задачами поиска адекватных и эффективных мер коррекции.
Ненамеренную сексуальную стимуляцию можно обнаружить и в некоторых семьях (вполне благополучных, с достаточным уровнем культуры), где родители из благих побуждений стремятся во что бы то ни стало освоить ультрасовременное, но чуждое им самим отношение к полу. Следуя подобного рода «прогрессивным рецептам», они могут стараться демонстрировать свою наготу, привлекать внимание к ней. Это часто приводит к нарастанию внутреннего напряжения с более или менее явной сексуально-эротической окраской и у них, и у ребенка. У детей в зависимости от пола, характера, этапа полового развития и т. д. это может разряжаться либо в инфантильном поведении, либо в сексуально агрессивных действиях.
В населении, а часто и среди врачей существует ошибочное мнение о связи развращения детей с брутальным поведением развратителя, обусловленное, видимо, тем, что менее драматические случаи не привлекают особого внимания или попросту остаются неизвестными, они не оставляют и глубоких следов в памяти. Примерно четверть женщин в детстве сталкивались с развратителями [Beigel H., 1973], но лишь у четверти-трети из них, по данным А. Kinsey (1953), развращающие действия распространялись до генитальных игр или коитальных попыток. Лишь одна из 4000 развращаемых становилась объектом брутальных действий. Обычно попытки соблазнения и развращения адресованы девочкам, чаще в возрасте 10–12 лет; случаи совращения мальчиков менее изучены.
Чаще всего такие попытки исходят, как полагают, не от душевнобольных, стариков и импотентов, а от людей, испытывающих сексуальные трудности из-за ограниченной или неадекватной коммуникативности. Это обычно подростки, мужчины в возрасте около 30 лет, пожилые. Не соответствует действительности и мнение, что совращают чужие: из 100 совратителей более половины — члены семьи, родственники или близкие друзья семьи [Mohr J. et al., 1964], имеющие возможности постоянного и не вызывающего настороженности тесного общения с ребенком.
Подобные действия без физического принуждения обычно связаны не только с инициативой развратителя, но и с уже разбуженной чувственностью ребенка или с бессознательной «инициативой» (или с похожим на нее поведением) самого ребенка. Некоторые психомоторно нестабильные, акцентуированные или аномальные девочки получают своеобразное удовольствие от смущения чувствительных мужчин при их сексуально окрашенном поведении. Они как бы провоцируют взрослого, что иногда является невротическим вызовом родителям или адресованным другим лицам протестным поведением. При любых «авансах» ребенка ответственность за развитие событий лежит на взрослом, не имеющем ни морального, ни юридического права воспользоваться таким поведением ребенка.
Реакция ребенка на попытки совращения может быть разной. Это зависит от его эмоциональных особенностей, ситуации в семье, позиций взрослых. Иногда переживания возникают задним числом — при столкновении с реакциями взрослых на другие случаи развращения. Иногда беспокойство ребенка вызывается не столько самой попыткой развращения, сколько, например, опасениями из-за опоздания возвращения домой. Откровенно обнаженная сексуальность может вызвать довольно тяжелые психогенные реакции.
Инцестуозные отношения отцов с дочерьми весьма редки, но вероятность их повышена в семьях, где родители психопатизированы, примитивны, алкоголизируются. В период раскрытия инцеста у девочек могут возникать острые невротические и даже психотические реакции. Болезненные переживания усиливаются и распадом дома, связанным с арестом или изгнанием отца. В случаях раскрытия инцеста лучше не оставлять девочку в непосредственном контакте с отцом, а при резко конфликтной ситуации в доме полезнее помещение на время в хорошее учреждение интернатного типа или к родственникам матери. Этому может при необходимости предшествовать амбулаторная и стационарная помощь в связи с психическими реакциями и расстройствами. Желательно в этот период наблюдение опытных врача-психиатра или психолога. Возможная медикаментозная помощь (по реальным показаниям, а не «на всякий случай») включает в себя сочетание транквилизаторов с мягкими антидепрессантами. Попытки насилия над детьми (чаще это девочки 6—11 лет, но иногда и мальчики) — событие исключительное, но всегда требующее внимания врача. Физическая травматизация ребенка связана с генитальными манипуляциями, сопутствующей или сексуально самоценной агрессивностью садистического типа, перверсными тенденциями. Обнаруженная после насилия девочка находится обычно в состоянии реактивного возбуждения, иногда — ступора, вызванных внезапностью и жестокостью случившегося (сексуальный характер происшествия осознается меньше). После нескольких часов успокоения могут развиваться повторные реакции истерического или истериформного типа: рыдания, попытки прятаться или убегать, панические реакции на попытки помощи. Путаное изложение ребенком случившегося естественно и не означает, что он лжет или фантазирует, впоследствии рассказы пережившего насилие еще менее информативны, а информацию можно получить лишь при умелом и деликатном расспросе.
Ребенка лучше держать в спокойной обстановке, и, если мать своими переживаниями и реакциями не возбуждает его, то предпочтительно с ней. Необходим тщательный физический осмотр, так как серьезные физические повреждения могут не бросаться в глаза. Достоверное отсутствие каких-либо следов насилия, особенно при слабых или неубедительных реакциях жертвы, дает основание для обсуждения возможности вымысла или оговора. Наличие же генитальных травм может быть признаком не только генитогенитального контакта, но и следствием только подготовки к нему или попыток. В связи с возможностью заражения венерическими заболеваниями необходимо обследование, профилактическая обработка гениталий, введение антибиотиков.