Страница 37 из 73
Вспомнилось...
Темная маска в конце грязного переулка - одна, потом две, потом... сколько? Бежать отсюда... поскорее бежать...
Бесшумный хищник, затянутый в черное. Текучий шаг по желтой листве и речной гальке... все ближе и ближе... Страшно!..
Пустой холодный зал, солнечные пятна и тени оконных решеток на плитах пола... Темные фигуры обступили со всех сторон. Деваться некуда... теперь уже некуда...
Черные всадники, сбивающие пыль на дороге... Страх - не за себя... за кого?..
Видения толпились друг за другом, оглушив и ослепив на долгую минуту.
- А не уделишь ли нам немного внимания?.. - сладко-сладко пропела совсем рядом темная.
И уже вслед:
- АНУ СТОЙ! КУДА?!!
Илл'а не стала ждать, чем обернется эта встреча.
Отмерев, она рванулась прочь - в переулок, за поворот, в узкую щель между стенами. Проклятый храмовый балахон путался в ногах, мешая бежать, дорожная сумка тянула вниз, угрожающе гремели за спиной склянки с зельями - но девушка все не могла остановиться. Смертельный ужас гнал ее вперед - неважно куда, лишь бы от темных мастеров подальше... И пусть они не думали бросаться в погоню (дай Илл'а себе возможность поразмыслить, поняла бы, что веяло от них не угрозой, но раздражением и любопытством) - заполошные мысли, подгоняя, стучали в такт с сердцем: "Прочь... прочь... поскорее... куда угодно...чтоб никогда больше не встречаться с Гильдией...".
А затем, словно кто подставил подножку, - она растянулась на мостовой, ободрав колени и локти. Бестолковая паника схлынула, уступив место холодной отрешенности. Илл'а встала, как-то деревянно и неловко, будто делала это не по своей воле, будто лишь смотрела на себя со стороны...
Над ее головой лениво скрипела вывеска - большая, сверкающая свежими красками: синей, зеленой, желтой... "Хмельная русалка" - значилось там.
Навязчивый хитролицый прилипала, наверняка, уже был внутри...
И тот капитан, о котором он рассказывал... И вся, обещанная Илл'е, команда...
"Я не пойду туда. Конечно, не пойду!.." - заверяла девушка ту часть себя, что еще хоть немного пыталась думать.
Но другая, чужая, Илл'а уже послушно переставляла ногами, преодолевая две высокие ступеньки. Весь мир сузился сейчас до одной двери - широкой, окованной железом, с черненым кольцом большой ручки, на котором Илл'ыны пальцы смотрелись неуместно белыми и тонкими... Она еще могла бы сопротивляться. Повернуть назад, порвав крепкий повод, тянущий ее сюда с такой настойчивостью...
Но вдруг ясно поняла, что не стоит. Как поняла, наконец, и что с ней творится. Знание явилось откуда-то со дна памяти, и было древним и мертвым - совсем как старухи-Плетельщицы, которым когда-то оно принадлежало...
Все было просто - и страшно в то же время. Ее, Илл'ыну, жизнь кто-то дернул за ниточку, потянул в нужную сторону, может, даже завязал узелком. И вырываться сейчас бесполезно, даже опасно. Предписанная судьба ведь упряма: не покоришься сразу - добьется своего после. Только спросит уже гораздо больше... Сейчас - страх и саднящие колени, дальше может быть и нож в переулке, и неведомая болезнь, и тюрьма... Все, что угодно! Пока следуешь нужной дорожкой - путь будет легким, и удача не оставит. Но быть беде, коли рискнешь развернуться, отмахнувшись от настырного зова...
Плетельщиков все же не зря приговорили! Опаснее тварей и в кошмаре не придумаешь!..
А кто-то ведь пытался одному из них противиться, кто-то близкий... когда-то... Воспоминание поманило Илл'у - и тут же пропало, не давшись в руки. От бессильной злости ей захотелось вопить.
Но она лишь осторожно потянула кольцо и нырнула в полумрак "Хмельной русалки".
Можно и покориться. Пока что. В конце концов, неплохо глянуть бы, что именно неведомый "доброжелатель" ей приготовил...
Насчет таверны хитролицый не соврал: даже с порога заведение казалось добротным, порядочным людям внушающим доверие, а бездомным оборванцам, вроде Илл'ы сейчас, - робость. Купцы, усатые стражники в кожаных кирасах, портовые чиновники, степенные да важные, были здесь ко двору. А вот шумная группка матросов, гудящая в дальнем углу, казалась неуместной и лишней. Будто нарочно, лезли они на глаза - однако никто не гнал наглецов прочь. Посетители лишь косились с неодобрением, но, видя полное невнимание к беспокойным соседям со стороны хозяина и стражи, успокаивались.
Илл'ын знакомец вынырнул откуда-то из-за моряцких спин. Лисья усмешка, плохо скрытое торжество в карих глазках...
- Все-таки решилась, госпожа жрица? Очень удачно... Капитан и владелец корабля как раз сегодня с прочими пассажирами встретиться уговорились. Поди, те и собрались уже...
- С прочими?.. - сухо переспросила девушка.
Хитролицый даже как-то растерялся от ее тона. Должно быть, ей следовало робость изображать, страху предаваться и сомнениям... Но вот не получалось больше испугаться после недавней паники! Решительность, злость и странный азарт крепко держали за душу.
- Мое дело маленькое, - суетливо открестился человечек от расспросов. - Господин судовладелец обо всем расскажет... Давай, я тебя к остальным провожу?
Илл'а только кивнула.
Хозяин трактира услужливо пропустил их за стойку - к неприметной дверце, что вела в задние комнаты. Пыльный полумрак и беспорядок царствовали здесь: забитые ставни, чадящая лампа, составленные в два ряда скамьи, на которых горбились, неуютно ежась, унылые люди... Илл'а словно угодила в седую древность, во времена заговорщиков и сектантов - в те, что были еще до Гильдии, когда даже хлипкие стены соседнего городишки могли запросто укрыть бунтарей от праведного гнева властьимущих. Ныне же смотрелось это все, как балаганный фарс, - проникновенно и загадочно для наивных "посвященных", но до крайности нелепо со стороны...
А, меж тем, несчастных этих нашлось в комнате с полдюжины: старушка-травница со своим сухоньким, согнутым вдвое старичком-супругом; угрюмый дядька-знахарь в крестьянской рубахе и с мозолистыми, черными от земли руками; да косматое, всех дичащееся семейство - видать, из северных лесовиков, что издавна числились имперскими гражданами лишь формально, на деле же оставались варварами.
Что ж, в бордель их пеструю компанию точно продавать не собираются, решила Илл'а с долей мрачного юмора. Ей вообще почему-то сейчас хотелось насмешничать - не добродушно и снисходительно, как, бывало, посмеивался детским пакостям своих подопечных отец Гутор, но ядовито и зло, выливая в смехе свою ярость на всей кожей чувствуемое бессилие. Ибо незримый поводок был тут как тут: затянул ее в эту комнату да настойчиво усадил на лавку, отрезая пути к отступлению... Попадись в этот миг благочестивой юной жрице таинственный Плетельщик, виновник ее сегодняшних приключений, - удавила бы мерзавца собственноручно, не убоявшись грядущей встречи со всеми дьяволами!
Колени и локти саднило. От прогорклого дыма лампы разболелась голова и першило в горле.
Хотелось рыдать и ругаться.
Все же последние недели, за которые пылью разлетелась вся прежняя, спокойная жизнь, не прошли для Илл'ыной души даром! Она чувствовала, что уже на грани. Еще чуть-чуть - и просто с ума сойдет...
- Все в порядке, милая? - вдруг подсела к ней старушка-травница. - У тебя рукав разодран и весь в крови, - вздохнула она жалостливо в ответ на Илл'ын недоуменный взгляд.
- Споткнулась на улице, - буркнула девушка настороженно. - Ерунда это...
- Давай помогу.
Старушка захлопотала, сноровисто помогая девушке обмыть водой из баклаги ссадины да аккуратно смазать их резко пахнущим, жгучим снадобьем. Илл'е даже неловко стало: ранки-то пустяковые! Но, видно, привычное занятие помогало им обеим отвлечься от унылого ожидания неведомой участи: старушка заметно повеселела, девушка же хоть немного вернула своим мыслям ясность.
- А что ты обо всем здешнем думаешь, матушка? - осторожно попыталась она хотя бы малость какую вызнать. - Зачем мы здесь? Правду ли человек в порту мне сказал?