Америкен бой

Железяка поглядел осторожно вниз. Боец его сидел все так же не шевелясь, словно происходящее его не касалось ни в малой мере. Близнец щурился, подняв лицо вверх и пытаясь рассмотреть, достал ли он кого-нибудь своими выстрелами.

Лейтенант понимал, что единственное, что он может сейчас сделать — это сблефовать. И он уже начал наби­рать в легкие воздуха, чтобы гаркнуть, но тут раздался негромкий, хотя и очень внятный голос.

* * *

— Патронов у тебя больше нет,— проговорил Ник, не меняя позы.

 Близнец резко повернулся в его сторону и только сейчас увидел —совсем близко от себя, теперь до обид­ного заметного человека, который сидел на полу с авто­матом на коленях. От этого неожиданного открытия, он раскрыл рот, но сказать ничего не смог, только промы­чал что-то бессвязное и, словно удивляясь, глянул на безупречно ненужный теперь пистолет в своей руке.

— Заткнись и слушай,— прервал его лепет Ник и на­конец раскрыл глаза. Даже Железяка заметил, как в них прихотливо преломился свет и они загорелись вдруг как две яркие синие точечки. Близнец, замерев, стоял перед Ником в какой-то неловкой позе, чуть наклонившись вниз, и cо стороны напоминал теперь услужливого офи­цианта, принимавшего заказ.

— Я хочу, чтобы ты знал,— продолжал Ник, в упор глядя на Близнеца своими синими глазами.— Меня зовут Ник Маккензи. Я американский гражданин, бывший сол­дат Советской армии, служил в Афганистане. Там у меня был друг, Сергей Губанов. Ты убил его, а потом по твоему приказу убили его ребенка. Поэтому я здесь. Теперь ты знаешь то, что нужно, и поэтому сейчас умрешь.

У Близнеца неожиданно отлегло от сердца и как-то удивительно легко стало на душе. Ник заметил просве­тление счастья, разом изменившее лицо его врага. Это его удивило. А Близнец, облегченно вздохнув, словно освободившись от невидимых пут, легко бросил ненуж­ный пистолет на стол и привольно сел в кресло.

Ник наблюдал за ним не двигаясь. Все в его поведении было неправильно. 

Близнец же легко прикурил сигарету и, аккуратно сунув золотую зажигалку в карман, выпустил вверх не­сколько колечек:

— Все здорово, солдатик, но это не ко мне. Ошибочка. Никакого Сергея Губанова я не знаю и не знал никогда. А.значит, и не убивал. А уж тем более, не убивал никаких детей. Во всяком случае, по моему приказу не убивали ребенка никакого Губанова. Навели тебя неверно. И, скорее всего, оставят без гонорара. Всех вас... Кстати, сколько вас?

И тут Ник осознал, что Близнец совершенно искренно считает себя невиновным. Он действительно никакого Губанова не знал и не помнил. Он его прибил просто и не задумываясь, как прихлопывают муху, даже не поинтере­совавшись его фамилией. И про ребенка тоже не знал. Не стал же он звонить в больницу, справляться о самочувст­вии очередной неважной жертвы, 

— Не хочу тебя расстраивать, Близнец, но ошибки никакой нет,—наконец произнес Ник. На душе у него было гадостно и хотелось выть в голос.— Губанов был охранником в кафе «Зодиак». И ребенка его все-таки убили твои люди...

Близнец замер. Ник видел, как медленно в его глазах происходит узнавание. Он постепенно вспоминал и кафе, и какого-то парня... Из-за чего тогда его бить начали? Этого он вспомнить не мог. Но парня действительно вспомнил. Здоровый был, как бык. И простой, как три рубля. Таких можно убивать, и больше назад не оборачиваться. Просто потому, что таких можно убивать безнаказанно. А этого, оказывается, убивать было нельзя. Что там за ним стояло?

 — Кто же, знал, что за ним стоит что-то? — удивленно спросил Близнец.— Он же не сказал ничего! Сказал бы, что его убивать нельзя, и никто бы его пальцем не тронул! Афганистан... Наркотики или оружие?

— Нет, Близнец. И ни оружие, и ни наркотики. За ним я стоял.

— Брось, парень, вы же профессионалы... Кореша твоего по ошибке замочили. Про ребенка я вообще ниче­го не знаю, вот тебе крест. Видно ошибка вышла, —Близ­нец неловко развел руки.— Ну, извини... Мы же не знали ничего! Садись к столу, выпьем, договоримся. Тебе сколь­ко заплатили? Я тебе вдвое дам, у меня все есть;

Близнец действительно считал, что еще можно как-то договориться.

— Жить хочешь? —чуть ли не с интересом спросил Ник, разглядывая врага.

— А кто не хочет? — почти весело ответил он.— Жить все хотят...

— Это ты прав, Близнец. Все хотят. И Серега Губанов тоже хотел. Только с жизнью знаешь как? Хотят-то все, но не все заслуживают.

— Да не убивал я его! — в голосе Близнеца зазвенели истерические нотки, и от него снова запахло страхом.— Там такая мешанина была, его все били... Мне-то не по чину кулаками размахивать... 

— А ты что же, не заступился за своего маленького подонка-братика?

— Так это тоже ты?..— Близнец немного порозовел от прилива бешенства. 

. — Конечно я,— улыбнулся Ник.— Шейка у него была хлипкая, тоненькая... И все слюной исходил. Даже руки потом вымыть пришлость...

Глаза Близнеца стали безумно шнырять по сторонам, но оружия никакого не было.

— Психуешь? —спросил Ник.— Это хорошо. Мне очень хочется, чтобы ты почувствовал все то, что чувст­вовали люди, которых ты убивал... И те, кто их любил...

Близнец наконец не выдержал и вскочил на ноги, опрокидывая кресло:

— Чего ждешь, падла! — истерично взвизгнул он.— Мочи меня...

— Ну, это было бы слишком просто,— задумчиво проговорил Ник. Ему действительно хотелось, чтобы Близнец сопротивлялся. Ник не чувствовал себя палачом и чувствовать не желал.

— Чего ж проще? — блажил Близнец.— У тебя авто­мат, у меня руки голые! Или так, в лицо, не приучены? Ты в Афгане как местных мочил? Тебе как привычней? У сте­ны? Спинкой повернуться? 

Говоря это, Близнец приближался. Ник рассматривал его дергающуюся фигуру и старался не поддаться чувству гадливости, которое подбивало его просто прошить эту мразь очередью и дело с концом. 

Близнец был уже довольно близко, когда Ник неожи­данно встал с пола и оказался на полголовы ниже банди­та. Тот отпрянул, но Ник уже .принял решение. Он от­швырнул автомат в дальний угол и плавно занял стойку.

Лицо Близнеца прояснилось. Он знал про себя, что находится в хорошей форме, а кроме этого он почти профессионально владел каратэ и теперь перед ним за­брезжило: 

— Это ты, солдатик, дурочку свалял. Где твои остальные, не знаю, но если снаружи, считай, больше не увиди­тесь...

— А больше никого пет,— честно сказал Ник.

— А куда ж подевались?

— Я один был. И до сих пор меня хватало.

 — До сих пор,— чуть только не соболезнующе поки­вал головой Близнец.—Умирать ты, солдатик, будешь долго-долго. Потому что..:

Близнец, не договорив, молниеносным выпадом по­пытался вырубить Ника, но тот на хитрость с болтовней не поддался, и к выпаду был готов: легко ушел вниз, и коротким резким ударом перебил Близнецу дыхание. Тот отпрыгнул и вновь встал в стойку, но продолжать начатую перед ударом фразу не стал.

— Правильно,— спокойно резюмировал Ник.— Гово­рить нам с тобой больше не о чем. Помолчим, Близнец?

И они вновь сошлись для короткого обмена ударами и блоками. Ник несколько раз Близнеца достал, но и сам пропустил два удара и теперь у него саднила левая нога и постепенно заплывал глаз. Близнец был тяжелее и удары его гасить оказывалось делом не простым. Но сражался он довольно глупо, полагаясь только на свою силу и вес. Ник про себя знал, что настоящий бой еще не начался, это все только разведка. Он должен изучить противника и по­вернуть его собственную силу против него же. Самое главное было в том, чтобы не дать себя вырубить до того, как придет время настоящего боя. А один глаз уже почти ничего не видел и нога приволакивалась.

Близнец психовал. Солдатик изворачивался, крутился и его коротенькие резкие удары все время пролезали сквозь оборону Они были не столько опасны, сколько злили.

Они кружили по освещенному месту, время от вре­мени круша что-нибудь из мебели. Вот отброшенный ударом Ник влетел в стеллаж и тот с грохотом по­валился, но не успел упасть, как Ник неожиданно опять очутился на ногах и, быстро мелькнув, вскочил на стол. Близнец попытался выбить ножку, но Ник уже был на полу и коротко тыкал его по печени...