Воин Доброй Удачи

В городе наступает мир, но предстоит Великое Испытание: долгий переход по непроходимым дебрям. Сорвил погружается в неутешную скорбь по отцу и пучину позора своего нового положения. Как новый король Сакарпа, он всего лишь ничтожное орудие в руках Новой Империи – вот что придумал император, чтобы узаконить свою тиранию. Прежде чем отбывает его войско, не кто иной, как Моэнгус и Каютас, старшие сыновья Анасуримбора Келлхуса, посещают его во дворце. Они требуют от молодого короля принять участие в Походе, став символом самоотверженного служения своему народу на пути к священной цели. Так Сорвил становится одним из Потомков, конного отряда, составленного в основном из аманатов, захваченных по окраинам Новой Империи. Вот как он знакомится и сближается с Цоронгой-ут-Нганка-куллом, наследным принцем Зеума.

Маг Эскелес назначен обучить его шейскому диалекту, распространенному в Трехморье, и благодаря ему юный король понимает, почему аспект-императору так пылко поклоняются. Впервые его вера в отца поколеблена… А что, если это правда? Что, если мир и в самом деле стоит на краю гибели?

Зачем еще предпринимать такой поход, отправляя стольких людей на верную гибель?

К Сорвилу также приставляют раба по имени Порспериан, иссохшего старика, впрочем, тот на деле далеко не смиренный невольник. Однажды ночью Сорвил видит, как он, сняв дерн, лепит из глины лицо богини Ятвер. Грязь пузырится на земляных губах, будто слюна. А старик, зачерпнув пригоршню, мажет этой глиной щеки отпрянувшего короля.

На следующее утро Сорвил присутствует на Совете Властителей вместе с Цоронгой и Эскелесом. Страх его усиливается, когда он замечает, что аспект-император, переходя от владыки к владыке, обнаруживает то, что таилось у них на душе. Что будет, если откроется его собственная неугасимая ненависть и непокорство? Но когда Анасуримбор Келлхус приближается к Сорвилу, то лишь поздравляет его с переходом к правому делу и, прежде чем собираются все, провозглашает его одним из Наместников.

Эсменет

Далеко на юге в Момемне, столице Новой Империи, Эсменет правит как может, пока супруг с его могущественной армией находится далеко. Против Келлхуса по всему Трехморью разгорается восстание. Императорский двор глядит на действия Эсменет снисходительно. Фанайял-аб-Касамандри, Падираджа той земли, что была варварской Кианийской Империей до Первой Священной Войны, теперь, оттесненный на суровые земли Великой Каратайской Пустыни, смелеет все больше. Псатма Нанафери, объявленная вне закона Верховная Жрица культа богини Ятвер, предсказывает приход Воина Доброй Удачи, посланца богов, который должен умертвить аспект-императора и его потомков. Даже Боги, похоже, отвернулись от династии Анасуримбора. Эсменет обращается к брату мужа Майтанету, шрайе Тысячи Храмов, поскольку он обладает ясным видением и силой, недоумевая – зачем муж передал правление в ее неумелые руки, а не брату-дунианину.

Ей приходится справляться и с семейными неурядицами. Все ее старшие дети покинули гнездо. Мимара спаслась у Акхеймиона, на то есть сокровенная надежда. Каютас, Серва и приемный сын Моэнгус отправились с отцом в Великий Поход. Телиопа осталась с ней в качестве советника, но в этой девице слишком мало человеческого, она так рассудочна. Пятого сына, жестокого безумца Инрилатаса, Эсменет держит в заключении в Андиаминских Высотах. Только двое младших, близнецы Самармас и Келмомас, остались ее утешать. Она вцепится в них мертвой хваткой, как при кораблекрушении. Эсменет не понимает, что Келмомас, подобно Инрилатасу, слишком много унаследовал от своего отца. Мальчик уже прогнал Мимару своими коварными инсинуациями. А теперь подбирается к матери, чтобы безраздельно властвовать над ней.

Он не потерпит соперников.

А тем временем в Иотии Воин Доброй Удачи является Псатме Наннафери, которая собирает всех верховных жриц для свержения Анасуримбора. Ятвер, ужасная Праматерь, должна выступить против аспект-императора. Ей больше всего поклоняются рабы и слуги, потому власть ее в народе громадна. Волнения охватывают всю бедноту.

Даже когда слухи о мятеже доходят до Эсменет в Момемне, юный Келмомас продолжает готовить собственный бунт. Очернив Мимару, он теперь подстраивает гибель своего слабоумного брата-близнеца Самармаса, зная, что в горе по усопшему мать со всем отчаянием окунется в любовь к оставшемуся в живых.

Сломленная смертью Самармаса, страшась, что Сотня преследует ее семью, Эсменет обращается к деверю, Майтанету. Он напоминает ей, что Боги не могут предвидеть Не-Бога, так же, как и приход Апокалипсиса, и воспринимают ее супруга скорее как угрозу, нежели как спасителя.

По его совету Эсменет призывает Шарасинту, Верховную Мать ятверианцев, с намерением восстановить последователей культа богини против нее. Им не удается запугать женщину, но прибывает Келлхус собственной персоной, и ее непреклонное намерение противостоять рушится. Верховная Мать, рыдая, сдается, обещая вырвать Культ из рук Псатмы Наннафери. Аспект-император возвращается к Великому Походу, до крайности расстроив императрицу равнодушием к смерти сына.

Поняв, чем сильнее все оборачивается против нее, тем больше мать обращается к нему, Келмомас этой же ночью, воспользовавшись своей дунианской кровью, пробирается в покои высокой гостьи, где убивает Шарасинту и ее свиту.

Слухи о ее убийстве быстро распространяются, разжигая бунтарские настроения среди сословия рабов и слуг. По Новой Империи прокатывается волна мятежей.

Эсменет, как и предполагалось, обращается за утешением к Келмомасу. Однажды вечером, когда она заходит обнять его перед сном, через окна до них доносятся запах дыма и громкие крики. Опьяненный победой, юный принц-империал выступает против своего дяди, Майтанета, сознавая, что это единственный человек, способный разгадать его истинные намерения.

Глава 1

Меорнская Глушь

Без правил лины – смерть.

Весна, Новой Империи Год 20-й (4132 год Бивня)

«Длинная Сторона»

И на залитых солнечным светом дорогах в глазах Шкуродеров все еще мелькали тени Кил-Ауджаса. Образы утраченных друзей. Виделись отблески кошмаров.

Двух дней не минуло с тех пор, как они бежали из покинутой подземной обители. Там, в глубине, царило безумие, и для скальперов оно значило больше трофеев. Поредевшие ряды после нападения шранков. Бегство по подземным серпантинам до самого обрыва в Преисподнюю. Теперь их было не узнать, хотя за плечами большинства был не один сезон охоты за скальпами нечисти в погоне за Священной Наградой. Их сердца, исполосованные шрамами, разбиты. Они шли, истекая кровью, по горным кручам и лесным чащобам. Но при всей горечи были исполнены благодарности. Нежные ветры несли поцелуи благословения. Тень веяла прохладой. Дождь освежал. Каждый кусочек чистого неба дарил маленькую радость.

Слишком немногие из них сохранили присущую скальперам стойкость, как казалось старому колдуну. Если и остались какие-то Правила держать удар, то они откроются по пути.

Отряд все еще возглавлял Капитан. Теперь его повадки выглядели закоснелыми, непроницаемыми и жестокими. Айнонийский наряд, и раньше изодранный, теперь превратился в грязные лохмотья. Щит, закинутый за спину, был весь испещрен царапинами и сколами. И его авторитет, как и все остальное, преобразился в этом походе, перейдя в новое качество. Удары судьбы расставили всех на свои места.

Сарл был ярким тому примером. Когда-то первый глашатай Капитана, теперь он плелся в хвосте их потрепанных рядов, не отрывая глаз от неверно ступающих ног и поминутно ощупывая струп на щеке. То и дело из его горла вырывался резкий, хриплый смех, который выбивал других из монотонного забытья. Он без умолку бормотал, ни к кому не обращаясь, бессмысленный вздор о видениях Ада. Пару раз за день что-то выкрикивал о Сокровищнице.