Страница 23 из 141
Макс продирался сквозь туман с большим трудом, даже для такого сильного древнего вампира, каким он был. Макс забыл обо всём, кроме возможности заполучить Нику. Он бросил союзников и Вожака, даже не посмотрев в их сторону. Это была ещё одна его ошибка, одна из самых серьёзных. Ещё пара-тройка шагов и он повернет за угол этого злополучного дома. Макс чувствовал её присутствие, слышал биение её сердца и движение крови. Она рядом. Она паникует. Её страх был слышен на расстоянии. Ника дергалась всё больше и больше. Страх наполнял её, окутывал туманом, связывал холодными цепями, прикасался липкими костлявыми пальцами к шее, нежно ведя вдоль позвоночника. Приближаются. Двое. Один из них - слева, другой - справа. И куда бежать, когда тебя окружают? Взлететь? Не получиться. Провалиться сквозь землю?
Макс теперь чувствовал не только её, а ещё кого-то, того, кто приближался с другой стороны, справа. Кто? Он не мог понять, но знал, что это не менее древнее, может быть более сильное существо. «Продолжай движение, ни к чему останавливаться», - услышал Макс тихий мелодично-скрипучий голос. Только он не мог понять, кому этот голос принадлежал. Кому? Ему самому? Его прошлому? Его будущему? Не важно. «Иди вперед, иначе она уйдет. И придется ждать до следующего подходящего расположения звезд. И ты можешь проиграть. Ты чувствуешь, что не только ты охотишься за ней» - голос пробивал мозг, перекраивал картинку, путал мысли, мешал сосредоточиться, нарушал координацию, искажал восприятие. Макс засомневался, в правильности действий, он приостановился, что дало и Нике, и кому-то третьему огромное преимущество. Напряжение росло, воздух искрился всеми цветами радуги. Ника чувствовала безнадежность любых действий и всё возрастающее напряжение. Теперь она начала понимать, что означала фраза, говорившая о том, что в черных дырах пространство и время меняются местами. Это просто: можно сколько угодно попадать в одно время, но никогда не повторять точки пространства. Двое приближались синхронно. Ника, всё ещё стоя спиной к дому, чувствовала приближение двух сильных, но враждебных друг другу созданий каждым позвонком, каждым нервом, каждой клеткой тела. Две разных силы. А Ника была той точкой, которая могла их поглотить и трансформировать.
Воздух стал непроницаемым, дышать становилось всё труднее и труднее, свет превратился в плотную переливающуюся непригодную для жизни материю. Ника обернулась. В одну секунду произошло так много, сколько иногда не вмещают в себя годы. В момент, когда Ника обернулась лицом к зданию, Макс и тень, отдалённо напоминающая Вожака союзников, вывернули с разных сторон из-за углов дома, напряжение, повысившееся до предела, мгновенно исчезло. Ника почувствовала удар, отбросивший её к границе тумана. Это сделал не Макс, а его противник, тенью стелившийся по следу призвавшей его силы, в этом Ника не сомневалась. Удар был такой силы, что она не задержалась на границе тумана и реальности. Ника погрузилась в прохладные зеленовато-серые сгустки тумана. Она успела увидеть, как дом начал рассыпаться, оседая, подминая пространство под себя, разрушаясь и разрушая. Голова начала раскалываться от боли. Ника вздрогнула и открыла глаза. Сон. Странный. Включив свет, посмотрела на часы: полвторого.
Полвторого. Часы мерно отсчитывали время. Обычная кухня, ничего особенного. Типичная для многих российских квартир обстановка, слегка приведенная в порядок пвседоевроремонтом. Ярко вспыхнувшая лампочка вдруг напряглась, начала мигать и с легким хлопком погасла. «Черт, сегодня явно не мой день. Точно не мой. Как ни крути. И ночь тоже не моя», - злился Макс. Неописуемая наглость странного персонажа, явно созданного кем-то другим, удивила Макса. А как всё было? Странный голос, твердивший о необходимости продолжать движение, надоедливый и чужой. И он, наступая на горло собственной песне, душа свою музу, сделал шаг, который чуть не стоил ему жизни. Он заворачивает за угол. Видит Нику, досягаемую и слабую. «Протяни руку — всё, готово. Только протяни, - шепчет мерзкий голос, прямо в глубины сознания. - Она рядом, это же так просто. Ррррррраз! И всё! Твое право на кровь в молчании разума будут реализованы здесь и сейчас. Ну, что же ты медлишь? Давай!» И когда он уже сделал этот шаг, произошло сразу несколько событий. Ника обернулась, в этот момент воздух, напряженный и неподвижный взорвался и превратился в спиралевидный поток частиц, существо, огибавшее дом с другой стороны, сильное, древнее и абсолютно чужое, безумным гигантским прыжком перенесло тяжелое тело к Нике и ударом точно в сердце отбросило её за границы тумана, за границы сновидения, а может быть, убило её. Не прошло и секунды, как дом превратился в точку сингулярности, порождающую черную дыру, поглотившую дом, сновидение, туман. Существо одним рывком, рассыпаясь и оставляя за собой шлейф частиц, бросилось к Максу, сбив его с ног, придавило к земле, обнажая белые длинные и острые клыки. «Она ушла! Ты не смог! Ты оказался непригоден даже к такому простому действию, - сверлил мозг чужой голос. – Слабак!» Ледяное дыхание твари тормозило его реакции и способность думать, Макс даже не заметил, как существо занесло для удара когтистую лапу, только почувствовал жуткую боль, выбросившую его из сновидения. Макс лишь успел увидеть темные с красными искрами на дне глаза этой мерзкой твари, воплотившей в себе все его страхи и сомнения.
Пол на кухне был залит кровью, если Мария сейчас проснется, а Максу казалось, что грохот от его падения на пол можно было услышать за пределами квартиры, то проблем явно не избежать. Придется объяснять не только глубокие порезы на плече, что, в принципе, объяснить не так и сложно, живя весьма экстремальной жизнью. Будет море вопросов. А Макс на половину вопросов и сам не знал ответов. Да, его инициация была странной. Словно всё произошло во сне. Макс однажды увидел сон. Пустыня. Древнее святилище и удивительно красивая хранительница древних тайн сновидений. Всё. Большего он не мог вспомнить. Только вот с этой самой точки отсчёта началась его новая жизнь бессмертного существа. Иногда какие-то знания всплывали в его разуме, но он не мог объяснить, откуда они взялись. Все было так, словно в его разуме поселился кто-то ещё.