Страница 24 из 141
Макс прислушался. В квартире было тихо. Он прислонился к окну горячим лбом. Стекло приятно холодило кожу, но разум молчал. Молчал в тишине, порожденной реализацией ошибочной матрицы событий. Он снова и снова прокручивал сценарий созданного им для Ники сновидения, так и не видя того момента, когда всё исказилось, пошло иначе, чем предполагалось. Можно попробовать вернуться в сновидение, повторить сценарий пошагово, найти ошибку матрицы и создать идеальное событие. Макс снова вспомнил взгляд этой мерзкой твари: наглые темные глаза с красными искрами на дне. На фоне боли проскользнула мысль, что он уже видел этот взгляд когда-то.
Любовь.net
Ника столкнулась с ним случайно. Она приехала проверить своих студентов, находящихся на практике. Когда Ника первый раз увидела его, ей показалось, что пол стал мягким, прогнулся под весом тела, голова закружилась, сознание пульсировало, делая весь мир вокруг нестабильным. Балансировать стало сложно, понимать происходящее ещё сложнее. Пространство мозга заполнилось образами далекого прошлого, крепко связанного с настоящим узами, сильнее которых лишь узы смерти. Она смотрела на симпатичного молодого медбрата и ощущение «уже было», раскалывало отражение настоящего на неравные части: «здесь и теперь» и «там и тогда». Больница и отделение реанимации, студенты, которых она должна проверить, сбежавшие раньше времени с практики – это «здесь и теперь». Безумие ночей, проведенных с Максом, глубинные чувства, страх, смешанный с любовью и отвращением, ощущение всемогущества и вечности – это «там и тогда». Одного взгляда на странного медбрата, с виду простого, непримечательного, вполне обычного человека, скрывающего в себе тайны недоступные многим, хватило, чтобы понять – этот тот, кто нужен ей именно сейчас. А может быть, ей просто захотелось в это поверить. Так бывает. Может быть, но Ника не хотела анализировать, она устала от анализа и самоанализа и просто погрузилась в переживания. Откуда-то из глубины души к поверхности устремились образы и фантазии. Ника перенеслась в удивительный мир, в котором возможно всё.
- А вы что хотите? Не думаю, что вам просто приятно тут стоять, - спросил он.
Вопрос вернул Нику в реальность. Она осознала, кто она и где она. И только через некоторое время поняла, зачем она там находиться. Собрав все мысли в одну, она ответила:
- Я - Вероника Евгеньевна Фадеева. Я преподаватель медицинской академии. Я должна контролировать студентов, проходящих практику на вашем отделении. Их фамилии - Петров и Сташков, - медленно проговорила Ника, пытаясь собраться с мыслями. - Но, к моему сожалению и их, думаю, тоже, я не могу найти, ни одного, ни второго. Вы не в курсе, где они?
Ника посмотрела ему прямо в глаза. Глаза были тёмными, а их выражение весьма неопределенным.
- Я не должен их пасти, - резко и достаточно грубо ответил медбрат. – Если они так вам нужны, то вам следует приходить сразу с ними утром и пасти их до вечера. У меня и без них хватает работы. Впрочем, как и без вас.
Его грубость поразила Нику. Ответ тоже был каким-то маловразумительным, будто он ответил не ей, а своим каким-то мыслям. А если и ей, то явно ответил на её мысли о нём, будто он смог их прочитать. Он резко развернулся и пошел прочь по длинному коридору, давая тем самым понять, что разговор окончен, и Ника может уходить. Однако Ника сдаваться не собиралась, во-первых, ей было необходимо найти своих студентов, а во-вторых, ей хотелось познакомиться с этим грубым и недоступным мужчиной. Он был вполне хорош собой. Невысокий и худой, даже, пожалуй, излишне худой с удивительно пропорционально сложенной фигурой, он больше напоминал музыканта или художника, а не медицинского брата отделения реанимации. Пепельно-русые волосы были собраны в хвост. На бледном лице ярко выделялись тёмные карие глаза. Тонкие губы были изогнуты в чувственной усмешке этакого бывалого циника лет двадцати. Нику поразила лёгкость и грациозность его движений. Он двигался красиво, естественно и пластично. «Нет, - подумала Фадеева, - я не могу позволить ему вот так просто уйти. Господи! Что делать? Надо как-то его остановить».
«Подождите... Подождите, может быть, вы подскажете, по какому графику они работают? Или к кому обратиться за информацией?» – Ника постаралась не просто окликнуть его, а позвать, хотя в этом искусстве ей было далеко до Макса. Она смогла украсть часть его секретов, хотя и не осознавала их в полной мере. Если бы Макс понял, что она почти стала такой же, как он, то научил бы её большему. Если бы Макс знал, что инициация не обязательно подразумевает кровь, то был бы более осторожен. Незавершённая инициация сделала Нику опасной для Макса. Она была сильна. И теперь искала способ отомстить. Она не только научилась создавать сновидения и путешествовать по ним. Ника научилась звать. Сейчас её голос звучал именно так, как это было нужно, интонации рассекали пространство, и тонкие нити формировали невидимые связи. Она попробовала мягко коснуться его сознания, ощущений, тела. Ника почувствовала, что он уходит, не реагируя, игнорируя, даже без активного сопротивления, не поддается её воздействию. Видимо, Ника была слаба для таких экспериментов. Слишком трудно давались ей в последнее время подобные действия. И сейчас она пожалела, что потратила свою силу зря. Или она не могла звать так, как состоявшийся вампир. Ника поняла, что этому странному человеку не понадобилось даже защищаться, так как она не почувствовала отдачи. Он поглотил её Зов так, как черный цвет поглощает энергию всех других цветов. Пустота. Черная дыра.