Страница 16 из 81
И, ощущая себя живой частицей огромного коллектива,
.Володя радостно вздрагивал и убыстрял шаги.
Фому Прохоровича Полутенина он увидел издалека —
узнал по широкой, чуть сутуловатой спине, по крупной
наклоненной голове в кепке, по грузным шагам и скупым
взмахам рук; догнав его, тронул за плечо.
— А, это ты, Володя, — приветливо сказал кузнец, не
сбавляя ходу. — Иду вот и гляжу: много у нас ребят,
и ладные все какие...
— Только в одной нашей кузнице половина рабо¬
чих— молодежь. Сила! Обучить бы ее и дать полный
ход...
— Верно, — подтвердил кузнец.
— Хорошо бы прикрепить к каждому опытному рабо-
чему-коммунисту по одному комсомольцу — учи. Как вы
думаете, Фома Прохорович?
— Тоже дельно.
— А вы могли бы пригреть кого под своим крылом?
— Двоих грею: Курёнков и Карнилин у меня. Хватит,
я думаю.
Они свернули на бульвар, ведущий к проходной; кое-
где на голых ветвях деревьев зябли одинокие почернев¬
шие листья, возле железной ограды мерцала посеребрен¬
ная инеем жухлая трава.
— Довольны вы теперь своим нагревальщиком, Фома
Прохорович? — спросил Володя.
— Ничего, ловкий парень, — промолвил кузнец, при¬
вычно покашливая, и доверчиво посмотрел на Володю.
Тот немедленно подхватил:
— А не пора ли ему к молоту вставать?
— Пора. Но он что-то не больно рвется вставать-то.
— Еще бы! — воскликнул Безводов. — За вашей спи¬
ной ему куда лучше: и почет, и заработок, и никакой
ответственности.
Кузнец сдержанно усмехнулся:
— Может быть, и так...
— А вы приструните его как следует, — горячо посо¬
ветовал Володя.
— Ладно, — пообещал Фома Прохорович.
Антон шел по цеху, за ним семенил Гришоня Курён-
ков и говорил что-то, но тот не слышал его, думал, с за¬
вистью глядя на кузнецов, которые по-хозяйски подсту¬
пали к своим молотам: «Чем я хуже их? И голова на
плечах есть, и сила в руках, и ловкость найдется. А вот
трушу, все боюсь чего-то. Олег правду сказал: прячусь
за спину Фомы Прохоровича. А чего тут бояться, в самом
деле? Хватит! Сегодня же скажу Василию Тимофеевичу,
чтобы переводил на молот. Только вот с учебой как?
Трудно будет, вот беда... Но попробую! Молот школе не
помеха. Согласится ли старший мастер, — вот вопрос. На
него как найдет...».
Поворачивая к своему агрегату, Гришоня отшвырнул
ногой валявшийся на полу шатун. Деталь звякнула об
угол станины и завалилась в ямку. К Гришоне сейчас же
подбежал Василий Тимофеевич, возмущенно по-бабьи
всплеснул короткими руками, бугристые щеки его задро¬
жали, и парень заметил колючий блеск маленьких глаз.
— Ты видишь, что швыряешь?.. — угрожающе спро¬
сил Василий Тимофеевич, тыча пальцем в деталь. — Де¬
сятку найдешь, небось, подхватишь и в карман скорее —
на кино, на пиво. А деталь дороже десятки, в нее люди
силу свою вливали, она труда стоит, а ты ее ногой —
пусть валяется. Подыми и положи в ящик. Рачитель!..
— Кто-то раскидывает, а я должен убирать, — завор¬
чал Гришоня, нехотя поднимая шатун.
— Без разговоров, — прикрикнул на него Самылкин,
повернулся к Фоме Прохоровичу и, не меняя тона и вы-
ражения лица, приказал:—Захвати своих помощников,
Прохорыч, и зайди ко мне. Слово хочу сказать.
Через пять минут старший мастер, перебирая на сто¬
ле бумажки со множеством неясных маслянистых отпе¬
чатков пальцев на них, увещевал рабочих; они набились
маленькую комнатку, сидели на серых засаленных
скамьях, на корточках на полу, привалившись спиной к
стене, курили, и синий дым слоисто колыхался под по-
толком.
— Так вот... Среди нас затесались мелкие вредите¬
ли... — объявил старший мастер, подождал, сняв кепку,
провел ладонью по круглому гладкому черепу от затылка
ко лбу. — Я говорю именно про тех людей, кои делают
бракованные детали и боятся показать их — прячут в
разные места: нынче утром вынул из вытяжной трубы
клапаны, шатуны и так далее... — Василий Тимофеевич
возвысил голос, лицо и шея его побагровели.— И что вы
делаете? И как вам не стыдно, дорогие товарищи!
В углу девушки нашептывали что-то Гришоне, и тот,
мотая желтой, как расцветший подсолнух, кудлатой го-
ловой, трясся в беззвучном смехе, изредка срываясь и то¬
ненько взвизгивая.
— Гришка, перестань смеяться,— не поворачиваясь,
бросил ему Василий Тимофеевич; Гришоня пригнулся,
продолжая всхлипывать от смеха.
— Получается так, — выговаривал старший мастер,—
люди льют для нас хорошую сталь, стараются, думают—
на дело она пойдет, а мы ее портим и в угол, в яму
сплавляем от глаз подальше — ржавей. Некрасиво!.. А
если кто и завидит, что лежит на полу поковка, так не
то что поднять ее, ногой пхнет еще дальше — пропадай!
Рабочие молча прятали за дымом улыбки: был'и уве¬
рены, что старший мастер если и нашел бракованную
деталь, то одну-две, не больше, и сейчас сгущает краски.
Резко повернувшись, Василий Тимофеевич крикнул Гри¬
шоне:
— Брось смеяться, тебе говорят! Что ты нашел смеш¬
ного? Про тебя речь веду.
Поперхнувшись смехом, Гришоня вытянул шею наи¬
вно и пискливо проговорил:
— Да меня рассмеивают, дядя Вася...
— Сколько раз тебе говорили — не садись с девчон¬
ками, а ты свое — липнешь к ним, — И, сохраняя в голо-
се тот же гнев, пригрозил всем: — Я, гляди, ребята, пре¬
дупреждаю вас: дознаюсь, кто прячет брак, тому не сдо-
бровать!..
Рабочие не спеша выходили из конторки.
Антон решил не откладывать разговора со старшим
мастером. Он задержал и Фому Прохоровича на случай
поддержки, если мастер будет артачиться. Остался и Гри¬
шоня.
Антон молча встал перед столом Самылкина. Тот хму¬
ро, ворчливо спросил:
— Что тебе?
Антон поглядел на Полутенина и сказал твердо:
— Хватит мне, дядя Вася, у печки греться. Переведи¬
те на молот.
— Что? На молот?!.. — переспросил Василий Тимофе¬
евич, вдруг засмеялся, встал; Антон удивленно отсту¬
пил. — Милый, да какой же ты молодец!.. У нас же с
кузнецами зарез. Я было подумал о тебе... Но ведь я
знаю твой характер: уставишься своими глазами — луч¬
ше не связывайся. Вставай, дорогой... — Повернулся к
Полутенину. — Как ты думаешь, Фома, сгодится?
— Сойдет, — отозвался кузнец.
Вмешался Гришоня:
— Он же у вас на «черной» странице числится, дядя
Вася. А вы его кузнецом. Логики не вижу, Василий Ти¬
мофеевич.
— А ты молчи! — сердито крикнул старший мастер;
Гришоня юркнул за спину Фомы Прохоровича и прыснул.
То, о чем все время мечтал Антон, находясь там, в
маленьком волжском городке, о чем неустанно думал,
работая здесь, в кузнице, с Полутениным, в чем завидо¬
вал Дарьину, приблизилось; это обрадовало и немного
испугало его. Взволнованный, он взглянул на Фому Про¬
хоровича, улыбнулся и вышел, направился к своему ра¬
бочему месту, вдумчивый, собранный, строгий...
В цехе то там, то здесь уже начали раздаваться пер¬
вые, еще неуверенные пробные удары молотов. Фома
Прохорович приблизился к стоявшему у печи нагреваль¬
щику, дернул за козырек кепки, смущенно кашлянул и
сказал сдержанным баском:
— Я тоже, Антоша, думаю, что тебе пора вставать к
молоту. Как раз сегодня мы говорили с Володей об этом.
Глаз у тебя зоркий, руки крепкие, удар верный. Талант
в себе имеешь — ты мне верь, — и хоронить его не резон.
Надевай очки, иди пробуй...
Антон с волнением встал к молоту, натянул рукави¬
цы, взял в руки клещи.
И вот легла перед ним пылающая стальная болванка.