Страница 64 из 123
Наконец, мы пришли к бивуаку; он расположен напротив города. Мы заметили огромную пирамиду, сложенную из московских пианино и канапе, которые доставили бы нам столько удовольствия, не будь этой мании пожаров. Ростопчина признают когда-нибудь или мошенником, или римлянином: посмотрим, как будут расценены его действия...
Стендаль, французский писатель, участник похода
Москва 19 сентября 1812 года 1 октября
Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его Величество Император и Король хочет прекратить течение оных.
Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступления.
Строгие меры взяты, чтоб прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность.
Администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет и Градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе.
Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки. Городская полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров или полицейместеров и 20 комиссаров или частных приставов, постановленных во всех прежних частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки.
Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба.
Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию.
Сии суть средства, которые правительство употребило, чтоб возвратить порядок и облегчить ваше положение; но чтоб достигнуть этого, нужно, чтоб вы с ним соединили ваши старания, чтоб забыли, если можно, ваши несчастия, который претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежная и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнутся на ваши особы, и оставшееся ваше имущество, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов.
Жители! Какой бы вы нации ни были, восстановите публичное доверие, источник счастия государств, живите, как братья с нашими солдатами, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам и скоро ваши слезы течь перестанут.
Интендант или управляющий городом и Провинцией Московской
Лессепс
Русские в родной столице
Пред вступлением французов в Москву, как известно, все жители искали спасения от угрожавших им бедствий. Увлеченный общим примером, Бестужев-Рюмин с женою и двумя малолетними сыновьями из квартиры своей перебрался в Вотчинный Департамент, надеясь быть там более безопасным. Это было в воскресенье утром, 1 сентября, а на следующий день неприятели уже овладели Москвой и в Троицкие ворота вторгнулись в Кремль. Разогнав холостым пушечным выстрелом народ, толпившийся около арсенала для взятия оттуда сабель и ружей, они рассыпались по всему Кремлю, вломились в здание Сената и наконец достигли Вотчинного Департамента. В это время находились там многие чиновники, еще с утра пришедшие за получением жалованья. Французы загородили им ружьями все входы и выходы, обобрали их всех до одного, в том числе и Бестужева-Рюмина, и выгнали вон, а сами остались для помещения в архивах Департамента. Тогда Бестужев с семейством своим побрел опять на прежнюю квартиру, где, кроме голых стен, не нашел уже ничего: все было разграблено, а вскоре огонь лишил его и самого крова: дом, в котором он помещался, сделался жертвою пожара.
После того жил он несколько времени в здании Медико-хирургической Академии. Средств к жизни никаких у него не было, нужда была крайняя; оставалась одна надежда на человеколюбие. Но куда и к кому обратиться? Наконец, пришла ему счастливая мысль пойти поискать своих знакомых. С этой целью он отправился на Петровку, в дом князя Одоевского: здесь укрывался знакомый ему чиновник М. И. К нему-то Бестужев и решился прибегнуть с просьбою о помощи. Этот сжалился над ним, накормил его с женою и детьми и дал у себя пристанище.
Оставив здесь семейство, пошел он на Тверскую, с намерением отыскать дом одного своего благодетеля (фамилии которого передающий этот рассказ не помнит) и вдруг был окружен французами. Видя, что он умеет говорить по-французски, они схватили его и представили к Наполеону. На предложение Наполеона вступить к нему в службу, Бестужев отвечал, что считает противным долгу, чести и присяге служить двум императорам. Наполеон приказал отпустить его.
На возвратном пути ожидало Бестужева новое несчастие: на Тверском бульваре он был ограблен поляками. И в этот раз М. И. выручил его из беды, снабдив старою фризовой шинелью.
Москва давно уже горела. Пожар стал угрожать и дому князя Одоевского. Бестужев должен был искать нового убежища и вот он, с женой и детьми, решился идти в ту сторону, где находился Полевой Двор . Там на огородах стояла изба, в которой он и расположился провести ночь, вместе со многими другими несчастными и бесприютными; но и это единственное убежище вздумал кто-то поджечь. Проведя остаток ночи под открытым небом, на огородах между капустными грядами, рано утром воротился он в дом князя Одоевского, но благодетеля своего М. И. уже не нашел там: пожар заставил и его удалиться в другое место.
Таким образом, положение Бестужева сделалось снова безвыходным: ни пристанища, ни хлеба не было; дети страдали от холода и голода: это беспокоило его больше всего. Чтобы хоть сколько-нибудь согреть малюток, он повел их на Самотеку в бани, но бань уже не было; они также сгорели.
Нужно было достать для них, по крайней мере, хлеба. Судьба помогла ему в этом. Бродя с ними по улицам, он встретил старого хромого солдата и вздумал попросить у него хлеба. Солдат отвечал ему: «Хлеба нет у меня; сам питаюсь разводимою в воде мукой; муки, пожалуй, дам». И, действительно, поделился.
Тогда Бестужев, успокоенный несколько тем, что может, наконец, накормить детей, поспешил в уцелевший, к счастью, дом князя Одоевского. М. И. был опять уже там. Жену и детей Бестужев оставил у него, а сам пошел к Москве-реке, где, как слышал, можно было брать подмоченную на барках пшеницу; но едва вышел из дома, как был схвачен французами и снова приведен к Наполеону; он должен был вступить в его службу и сделан членом Муниципального совета , а в отличие от прочих ведено ему носить голубую ленту на левом рукаве, выше локтя.
В это время нижние французские чины считали Бесстужева-Рюмина городским начальником. Он умел пользоваться этим как нельзя лучше; брал у французов хлеб и раздавал беднейшим из своих соотечественников, в особенности семейным, и, таким образом, облегчал участь многих несчастных.
К чести его должно также сказать, что он заботился о сохранении в целости Вотчинного Департамента. Так, бывши однажды в Кремле, он увидел, что французы из окон архива выкидывают книги и дела в вязках; тотчас же отправился к Наполеону; как член Муниципального совета, был допущен к нему и донес ему об этом. Наполеон, по просьбе его, приказал к архиву поставить караул .
П. Иванов