Страница 73 из 120
религии живут».
Что касается бога, то тут возражать нечего, а что касается
некоторых лиц, подобных Андрею Чугунову, решено было на
общем собрании принять самые строгие меры. Если попала в
стадо паршивая овца, она все стадо перепортит.
Устроен был негласный надзор и слежка за ничего не
подозревавшим Чугуновым.
Преступление еще более усугублялось тем, что Мария
Голубева была крестьянка (жила в слободе, в версте от города).
Какого же мнения будут крестьяне о пионерах?
Выяснилось, что он часто гулял с ней в городском саду,
потом иногда провожал ее до дома поздним вечером.
Слежку за ним решено было начать с четверга вечером, когда
в клубе позднее всего кончались занятия и можно было вернее
предположить, что он пойдет ее провожать.
В этот вечер весь отряд нервничал. Все были настроены
тревожно, подозрительно, и глаза всех невольно следили за
Чугуновым.
Он был парень лет пятнадцати, носивший всегда куртку в
накидку. Волосы у него были необыкновенно жесткие и сухие и
всегда торчали в разные стороны. Он их то и дело зализывал
вверх карманной щеточкой. Лицо у него было бледное,
прыщеватое. Он всегда ходил отдельно от всех, около забора на
школьном дворе, и на ходу зубрил уроки. В его наружности,
казалось, не было ничего, что могло бы
282
заставить предположить возможность такого преступления.
А Мария Голубева производила еще более невинное
впечатление: она была тихая, задумчивая девушка, едва
переступившая порог шестнадцатой весны. С красненькой
ленточкой в волосах, с красным платочком на шее. У нее была
привычка: вместо того, чтобы расчесывать волосы гребенкой,
она мотала головой в разные стороны, отчего ее стриженые
волосы рассыпались, как от вихря, а потом она просто
закладывала в них круглую гребенку.
Ее почти никто не осуждал, так как видели в ней
несознательную жертву. На нее только смотрели с некоторым
любопытством и состраданием, когда она проходила мимо.
Все негодование сосредоточилось на Чугунове.
В четверг, после окончания занятий в клубе, отряженные для
слежки два пионера делали вид, что никак не найдут своих
шапок, чтобы дождаться, когда выйдут Чугунов и Голубева. И
всем хотелось видеть, что будет. Поэтому в раздевальне была
толкотня. Шли негромкие, осторожные разговоры. И все
посматривали на коридор. Вдруг кто-то подал знак, что идут, и
все, давя друг друга, выбежали на улицу.
В приоткрытую дверь было видно, что делалось в
раздевальне.
Все столпились около двери и жадно следили.
– Товарищи, идите домой,– двум товарищам поручено, они
проследят и донесут, а вам тут нечего делать,– сказал вожатый.
Но все нервничали, волновались, и никто не двинулся с
места. Потом вдруг бросились врассыпную и спрятались за
угол: показался Андрей Чугунов с Марией.
Они не разошлись в разные стороны, как бы следовало им,
жившим в противоположном друг другу направлении, а пошли
вместе, в сторону окраины города. Ясно было, что Андрей
отправился вместе с ней до ее деревни.
Потом все увидели – в полумраке вечера, как Андрей
перешел по жердочкам через ручей и подал Марии руку. Она
перешла, опираясь на его руку.
Два следователя запахнули от ветра куртки и осторожно
шмыгнули вслед за ушедшими.
Оставшиеся чувствовали себя взволнованными всей
таинственной обстановкой и тем, что Андрей идет сейчас,
ничего не подозревая, а между тем за ним неотступно будут
следовать две тени.
283
В этот вечер все долго не ложились спать, так как ждали
возвращения следователей, чтобы узнать от них о результатах.
Мальчики и девочки долго сидели в столовой вокруг стола, с
которого убрали посуду, и говорили тихими голосами, всякий
раз замолкая, когда мимо проходил руководитель.
Его они не захотели мешать в это дело, пока не выяснится
полностью вся картина.
В одиннадцать часов ребята вернулись. Все бросились к ним
и начали расспрашивать, что оказалось, подтвердились ли
обвинения? Те принялись жадно за еду на уголке стола и
хранили глухое молчание. Они заявили, что до суда не скажут
ни слова.
– Будет дурака-то валять! – сказал кто-то.
– Нет, товарищи, они правы; они, как поставленные
официально, не могут удовлетворять простое любопытство,–
сказал Николай Копшуков, один из старших в отряде.
Ребята замолчали и, стоя в кружок около ужинавших, молча
смотрели на их лохматые макушки и жадна жующие рты,
набиваемые гречневой кашей.
Все с еще большим нетерпением ждали теперь суда, который
назначили на третий день после слежки, в воскресенье.
II
В общежитии с утра был такой вид, какой бывает в улье,
когда выломают мед. Все как-то возбужденно, без всякой
видимой цели сновали взад и вперед.
Дежурные принесли чаю и булок. Все наскоро напились чаю
и побежали в верхнюю спальню, оттуда – в зал, где был
назначен суд.
Десятки глаз провожали Чугунова, когда он шел в зал по
вызову вожатого, все еще ничего не подозревая.
Президиум суда сел за выдвинутый на середину зала стол.
Ребята сели на окна и на лавки. В зал вошла беременная
кошка, которую звали почему-то «Мишкой», и стала тереться о
ноги.
– Пионер Чугунов! – сказал председатель суда. Он при этом
встал и, взлохматив вихор, покраснел, так как сидевший справа
от него товарищ дернул его за рукав, чтобы он не вставал, а
говорил сидя.
284
– Пионер Андрей Чугунов обвиняется товарищами в
систематическом развращении своего товарища по отряду –
Марии Голубевой.
– В чем дело? – сказал, поднявшись с лавки, Чугунов и,
оглянувшись кругом, пожал плечами, как бы спрашивая всех – в
здравом ли уме и твердой памяти заседающие за столом типы?
– Ты после дашь свои объяснения,– остановил Чугунова
председатель.– Товарищи! – сказал он, повысив голос и
взглядывая в сторону окон, откуда слышались негромкие голоса
переговаривавшихся ребят.– Прошу внимания. Да прогоните к
черту эту кошку! Товарищи, в переживаемый момент, когда
молодежь обвиняют в распущенности и в том, что недостойно
пионеров, мы особенно должны высоко держать знамя. А такие
элементы, которые дискредитируют, должны особенно
преследоваться и изгоняться из отрядов.
Чугунов сидел в накинутой на плечи куртке и пожимал
плечами, как бы говоря, что все это хорошо, но какое к нему-то
имеет отношение?
– Замечания некоторых товарищей вынудили нас устроить
расследование дела, и полученный материал вполне
подтверждает прежние заявления отдельных товарищей. Теперь
разрешите допросить товарища Андрея Чугунова.
Председатель погладил ладонью волосы, как бы соображая,
какие задавать вопросы.
Но сосед справа опять что-то пошептал ему.
– Впрочем, нет,– сказал председатель,– я сначала прочту, что
видели третьего дня два товарища, которым дано было
поручение от отряда проследить поведение Чугунова. Вот оно:
«В одиннадцать часов, когда кончились клубные занятия, то
все пошли одеваться, а мы как будто потеряли картузы и
задержались, чтобы все видеть. Вышел Чугунов вместе с
Марией, и, когда она стала одеваться, он держал ее сумку и
мешок, который она должна была нести домой, так как в нем
была мука из кооператива.
Потом он пошел вместе с ней налево от школы, через ручей,
где подал ей руку и перевел через этот ручей по бревну, как
барышню. Потом пошли вместе дальше. Нам нельзя было идти
близко во избежание того, чтобы они не заметили нас. И потому
нам мало было слышно, о чем они говорили. Но слышно было,