Страница 29 из 120
– На господский манер пошли, чтой-то без птичек уж и
ездить не могут,– говорили в толпе, в то время как весовщик,
взяв клетку, ставил ее на окованную железом платформу.
– Эй, весы, смотри, не обломи! – крикнул какой-то малый в
рваных башмаках, лежавший на мешках с овсом.– Да что ж ты с
клеткой-то вешаешь! Ты живой вес показывай.
– Для казны старается...
Весовщик ничего не отвечал и выбирал самые маленькие
гирьки. Подержал их на ладони, посмотрел вопросительно и
бросил обратно.
– Да поскорей, господи батюшка, а то я из-за вас на поезд
опоздаю!
111
– А ты выбирала бы, что везти. А то тащите, что попало, вот
и нянчайся с вами, ломай голову. . Ну, не тянет, дьявол! –
воскликнул он.– На самую последнюю зарубку поставил!
– Ты бы уж вешал вместе с ней, она бы как раз к вашим
весам подошла, баба сытая...
– На первую зарубку годится,– подсказал малый с мешков.
– Долго вы меня тут будете мучить? Пропадите вы со своим
весом!
– Они долго держат, зато без ошибки получишь,– сказали из
толпы.
– Скоро ты там с весами, Кондратьев? Чего застрял?
– Да вот бьюсь тут над этим домовым.
Дверь деревянной загородки отворилась,– подошел другой
человек в форменной фуражке и остановился в затруднении
перед щеглом, стоявшим на весах.
Щегол, нахохлившись, понуро сидел в клетке и смотрел
одним глазом, закрыв другой белой пленкой.
– Больной, что ли, он у тебя? – спросил человек в форменной
фуражке.
– Демон его знает, хоть бы вовсе подох...
Ожидавшие своей очереди, видя, что около весов собрался
зачем-то народ, тоже подошли и, окружив весы, молча смотрели
на щегла.
– Вот дьявол-то, ничем его не возьмешь! – сказал весовщик,
плюнув.
– А на последнюю зарубку ставил?
– Кой черт – на последнюю! Он и без зарубки ничего не
тянет. Нету в нем весу.
– Вес должен быть. Без весу ничего не бывает.
– Долго вы меня тут будете морить?
– Сейчас, подожди. Не тявкай под руку.
-...А то ошибется пуда на полтора – свои придется платить,–
подсказал опять малый с мешков.
– Может, спросить заведующего, без весу пропустить?
– Не полагается без весу. Инструкция. Да спросить можно...
Иван Митрич,– крикнул человек в форменной фуражке,– нельзя
ли груз без весу принять?
Из окошечка кассы высунулось удивленное лицо и сказало:
– Что ты, очумел, что ли? Читал инструкцию?
– Ну, вот видишь.
112
– Эй, ты, баба, что ты там сватаешься? Целый гурт скота, что
ли, у тебя? – кричали задние.– Что у нее там?
– Птица.
– Много?
– Одна только...
– Так какого же черта она там присохла!
– Вот окаянная-то, того и гляди, поезд уйдет...
– Пишут тоже инструкции,– говорил весовщик,– на глаз
нельзя, а на весах – ничего не тянет. Успеете, куда прете? Только
вот и дела, что ваши мешки вешать... Вот навязался-то демон,
ногтем его придавить, а вишь, сколько народу держит, погляди,
пожалуйста, уж на улице стоят.
– Ну вот что... вот тебе квитанция, как за пуд багажа, и уходи
ты отсюда от греха, а то ты у нас тут все перебуровишь,– сказал
человек в форме, отдав женщине квитанцию и махнув на нее
рукой.
На платформе загудел паровоз.
– Матушки! – крикнули стоявшие в очереди и, давя друг
друга, бросились на платформу.
– Ушел, ушел!
– Ах, сволочь окаянная, всех посадила!
– И откуда ее черти принесли?..
– Лихая ее знает. Овечкой прикинулась, пролезла.
– А с чем она была-то?
– С домашним скотом, говорят.
– С каким там скотом, с птицей... И птичка-то пустяковая...
– Пустяковая,– сказал малый с мешков,– таких пустяков с
десяток принесть, вот тебе все движение на неделю – к черту...
113
Слабое сердце
В одном из столичных учреждений по лестницам ходили
ломовики в тяжелых сапогах, сносили вниз столы, шкапы,
пыльные связки бумаг и клали их на воза, чтобы везти в другое
помещение.
Между ломовиками совалась старушка в большом платке и
из-под рук заглядывала вверх по лестнице, где сновали взад и
вперед люди, и шептала про себя:
– Господи батюшка... как в лесу.
– Пусти, старуха, ногу отдавлю. Что тебе надо тут?
– Пособие, батюшка, пришла получать.
– Вниз иди, двадцатый номер.
Старушка пошла вниз. И через некоторое время внизу
послышалось:
– Что мотаешься под ногами? Вот шкапом-то ахнем тебе на
голову, и дух твой вон.
– Пособие, батюшка...
– Вверх иди,– сказал проходивший с разносной книгой
человек в валенках.
– Я уж была там, кормилец.
– На каком этаже? – строго спросил проходивший.
– На четвертом, батюшка.
– Выше иди.
Старушка пошла наверх.
– Это какой этаж, кормилец?
– Третий... Ты опять уж сюда явилась?
– Я только что на низ сходила, милый.
– Ну, сходила и слава богу.
– А теперь вот опять сюда прислали.
– Очень нужна ты тут.
Старушка вошла на четвертый этаж и остановилась
отдышаться. На продавленном диванчике, под которым была
видна выскочившая пружина и рогожа, сидел какой-то
болезненный человек.
– Дожидаешься, батюшка?
– Отдыхаю,– сказал человек.
– Я вот с утра уж пришла. Избегалась наотделку.
– Что надо-то?
– Пособие получать, да никак не найду, где.
114
– Сейчас устроим... Послушайте,– сказал мужчина,
обращаясь к пробегавшему человеку с портфелем,– где бы тут
старушке пособие получить?
– Черт его знает. Где-нибудь тут надо искать,– сказал тот,
остановившись и с недоумением оглянувшись по сторонам.
Потом опять побежал.
– А в двадцатом номере не были? – спросил он,
остановившись.
– Ходила уж туда, цифры все шли, шли подряд, а потом на
восемнадцатом номере оборвались, и уперлась я в какой-то
закоулок, не знала, как выйтить. На старом-то месте я уж
приладилась получать, а теперь на новое переехали, никак не
потрафишь.
– Я тоже,– сказал человек, сидевший на диване.– Только на
другой конец города зря прошел.
– Что за черт!.. Мой стол увезли, оказывается? – закричал,
выскочив в коридор, мужчина в шубе и без шапки.– Извольте
радоваться, положил туда шапку, теперь шапка уехала. Хоть
платочком повязывайся.
– Что ж это, тут всегда такие хлопоты?
– Всегда. Переезжают.
– А часто, значит, переезжают-то?
– Часто. То одно учреждение от другого откалывается, а то
два в одно сливаются. Да и изнашиваются очень. Вот хоть наше
учреждение взять: дали помещение хорошее, а через месяц обои
изорвались, вместо стекол фанера везде, да еще каким-то
манером водопроводные трубы лопнули, затопило всех, по
комнатам уж на досках плавали. А то иной раз помещение
какое-нибудь понравится, так и идет.
– Ну, теперь отдохнула, пойду дальше,– сказала старушка.
– А вы обратитесь в справочное бюро,– сказал пробегавший
обратно человек с портфелем.– Вам все и укажут, а то ходите
как слепые.
– А где оно, родимый?
– Черт его знает, кажется, пятнадцатая комната внизу.
Старушка поблагодарила и пошла вниз.
– Вниз-то хоть иттить легче,– сказала она с ласковой
улыбкой, обращаясь к двум ломовикам в фартуках, тащившим
конторку.
– Вот бы и ходила все вниз, а то зачем-то наверх лезешь!
115
– Да что ты все трешься тут? Проходу от тебя нет,– крикнул
другой.
– Справочное бюро, милый, ищу.
– Да ведь ты другое что-то искала...
– А теперь это велели искать, родимый.
– Что ж ты подряд, что ли, взяла? Ну, проходи, проходи.
– Скажите, пожалуйста,– послышался внизу голос
старушки,– где тут справочное бюро?