Страница 78 из 207
воспротивился и не осудил преступление Сатаны и его
приспешников и фактически занял сторону президента.
- Патриарх окончательно дискредитировал себя в глазах
рядовых священников, - говорил владыка. - Его пассивное
отношение к наплыву в страну из-за рубежа различных
сектантов, свободно получающих у нас и телеэкран, и
стадионы для распространения ереси, терпимость к
растлению молодежи, и, наконец, молчаливое согласие на
разгон и расстрел законного парламента, вызвали резкое
недовольство среди Епископата. Назревает раскол. А это
опасно, это очень нежелательно, друзья мои.
- Выходит, что создается оппозиция патриарху? - сказала
я.
- Оппозиция существует давно, - ответил владыка. - Но
она до сих пор была как бы внутри. Не выходила на
поверхность. А сейчас проявилась. Не только в Епископате, но
и в Синоде. По крайней мере позиции Митрополита Иоанна
ощутимо отличаются от позиции патриарха. Владыка Иоанн
истинный патриот, и он не скрывает своих взглядов. Недаром
же на него набросилась сионистская пресса. В этой связи я
вспоминаю вашего, Алексей Петрович, друга, генерала
Якубенко. Он был прав, говоря о засилии в России еврейства.
И главное, в духовной жизни. На это обращал внимание еще
Сергей Николаевич Булгаков. - И тут владыка открыл толстую
тетрадь и прочитал: - "Еврейство в самом низшем выражении,
хищничестве, властолюбии, самомнении и всяком
самоутверждении совершило... значительнейшее в своих
последствиях насилие над Россией и особенно над святой
Русью, которое было попыткой ее духовного и физического
удушения. По своему объективному смыслу это была попытка
духовного убийства России".
- Да разве только Булгаков обращал на это внимание, -
сказала я. - Об этом говорили и Розанов, и Достоевский, и
Куприн, и сотни других мыслящих патриотов. Ну и что? Что
258
изменилось? Духовное и физическое удушение России никогда
не прекращалось. И продолжается до сих пор.
- Ну, не совсем так, - возразил Алеша. - Сталин
попытался прекратить это удушение.
- А в итоге его самого удушили, - заметила я.
- Вы, владыка, вспомнили моего генерала и согласились
с ним в отношении засилия еврейства в России. А я вот
начинаю с ним соглашаться в отношении Сталина. Генерал
утверждал, что сталинские репрессии были направлены
против палачей русского народа, кто совершал, по словам
Булгакова, духовное убийство России, - заговорил Алеша. -
Представьте себе, какое кадровое наследство оставил Ленин
Сталину. Да он и не Сталину, а тому же Троцкому, или
Зиновьеву, или Бухарину, женатому на дочери Лурье, злобному
русофобу. В Политбюро Сталин находился в плотном кольце
ненавидящих его евреев и женатых на еврейках русских, вроде
тех же Молотова, Ворошилова, Кирова и так далее. Это и были
физические и духовные душители России. А на местах во всех
государственных структурах ключевые посты, особенно в
карательных органах, занимали евреи. И, конечно, в культуре.
Сталину стоило большого труда и умения разделаться с этими
душителями. И репрессии тридцать седьмого года были
направлены прежде всего против этих палачей-душителей.
- Но их потомки - внуки и внучатые племянники, все эти
Гусевы-Драбкины, Афанасьевы взяли реванш, - вставила я. -
Разрушили великое государство, уничтожили советскую власть,
довели народ до обнищания и голода.
И, наконец, расстреляли законный Парламент, устроили
в Москве кровавое побоище.
- И установили сионистскую диктатуру, - добавил
Алексей.
- Ужасно, ужасно, друзья мои, - горестно произнес
владыка. - После того, что свершилось, после расстрела
Парламента, я не верю в воскресение России. Сатана
восторжествовал, предварительно обесчестив и оскотинив
народ русский, обезмозглив и озверив. Вы видели черное
пятно на Белом Доме Парламента. Это черное пятно на
совести народа. Вы представьте себе: русские танки стреляют
по русским людям и толпа русских людей спокойно и даже
весело наблюдает за попаданием снарядов. Что это, как не
патология? А писатель Булат Окуджава в интервью газете
говорит, что он воспринял с ликованием расстрел Белого Дома.
259
- Извините, владыка, Окуджава не имеет ничего общего с
русскими. Он из племени бесов со всеми их людоедскими
инстинктами.
- Но в танках сидели русские, и зверствующие омоновцы
тоже русские, - сказал владыка. - И генералы, которые приказ
отдавали, тоже не немцы. Вот ведь в чем трагедия. В полной
духовной деградации, в нравственном разложении. Стрелять
по безоружным соотечественникам? Что это, каким словом
назвать? Вы точное нашли слово для Окуджавы - людоедство.
Да, да, именно людоедство.
- Я думаю, ваше преосвященство, нужно создать
"Черную книгу позора" и записать в нее имена главных
палачей. И хранить ее вечно, - вдруг родилась у меня идея, -
Так и написать на ней: "Хранить вечно!" Чтоб потомки с
омерзением произносили их имена. Чтоб и дети и внуки
душегубов чувствовали на себе пятна невинной крови. И чтоб
церковь предала их анафеме. Как вы на это смотрите,
владыка?
- "Книга позора" - это дело серьезное. Но невинная
кровь, пролитая душегубами, не должна запачкать их детей и
внуков. Они не виноваты и не несут ответственности за
злодеяния родителей. Что до анафемы, то это дело сложное, я
бы сказал тонкое, - ответил епископ.
- Конечно, нынешний патриарх - друг президента на это
не пойдет, - сказал Алеша. - А вот идею твою с "Черной книгой"
я позаимствую. Я создам обелиск позора, который будущая
народная власть воздвигнет на Красной пресне. Представьте
себе стелу из серого грубого, необработанного камня. Стела
зиждится на куче извивающихся змей с человеческими
головами и звериным оскалом. Они отлиты из черного
металла. А на стеле черными буквами имена палачей и
красные пятна крови. А у подножия на асфальте
распластанная бронзовая фигура девочки-подростка...
Я живо представила всю композицию, так зримо
нарисованную Алешей. Я не успела высказать своего
одобрения, владыка меня опередил:
- Это будет впечатляюще, - сказал он. - Только доживем
ли мы до открытия такого монумента, сохранится ли Россия,
вот вопрос?
- А помните, владыка, вы у меня в мастерской в
присутствии Дмитрия Михеевича читали стихи Зинаиды
Гиппиус? Там есть строки: она не погибнет, верьте, и близко ее
воскресенье, - напомнил Алеша.
260
- Хочется верить, да надежды нет, - ответил владыка.
- Особую тревогу у меня вызывает молодежь. В ее
неокрепшие души впрыснули ядовитые вирусы, через
телеэкран и бульварную прессу. Ее окунули в грязное болото
лжи, заморочили ей голову, отравили сексом, наркотиками. Это
потерянное поколение. А другого не будет.
Большие глаза его выражали бездонную тоску и тревогу.
Печать безнадежности лежала на его порозовевшем лице. Он
ждал от нас каких-то утешительных слов, но у нас их не было.
И тогда после короткой паузы он снова заговорил:
- Телевидение и газеты шумят о фашизме. Это о нас-то?
Какая чушь!
- В этой чуши кроется определенная сионистская
стратегия, когда вор кричит "держите вора!", - сказала я. -
Сионисты захватили власть в стране. В их руках средства
массовой информации, банки, смешанные предприятия,
торговля. Они понимают, что народу это засилие не нравится,
и опасаются взрыва. А чтобы упредить его, вытаскивают
излюбленный, испытанный веками жупел антисемитизма,