Страница 72 из 207
очень редко - мысли нараспашку. Вы относитесь к последним.
Так сказать, феномен. Учтите - сотрудники редакции давно
читают ваши мысли. Будьте осторожны. - И поспешила
удалиться, оставив редактора в растерянности и недоумении.
Депутат-демократ встретил Машу с холодной
любезностью, газету, которую она представляла, он не читал,
но до встречи с журналисткой получил информацию от своих
коллег, что газета в оппозиции к правительству, с ярко
выраженным монархическим и церковным уклоном. Что ж, это
даже любопытно, решил депутат, послушать, как патриоты
собираются посадить на престол царя-батюшку и отдать попам
воспитание молодого поколения. Естественно, разговор начала
Маша. - Как известно, вы, господин депутат, поддерживаете все
преступные действия вашего антинародного правительства. -
Депутат поморщился, но смолчал, решив выслушать до конца.
- Вы знаете, что оккупационный режим Ельцина будет сметен
волной народного гнева.
- Восстание голодных, безработных рабов, - с иронией
вставил депутат. - Это мы уже слышали и читали.
- С падением правительства падете и вы лично. Вы об
этом догадываетесь, - не обращая внимания на реплику
депутата, с твердым спокойствием продолжала Маша. - У меня
к вам один-единственный вопрос: задумываетесь ли вы об
ответственности за все немыслимые злодеяния, которые вы -
демократы - со своим правительством сотворили над великой
державой? Ведь будет суд, страшный и праведный. Не Божий,
а народный суд. "Рита мне говорила то же самое", - подумал
депутат, и Маша в ту же секунду спросила: - Рита - это ваша
жена?
239
- Да, - машинально и с удивлением ответил депутат. - А
вы с ней знакомы?
- Вот и жена вас предупреждала о неминуемой
ответственности, - продолжала Маша, игнорируя вопрос
депутата, в глазах которого вспыхнули иронические огоньки, а
губы скривились в усмешке. Он подумал: "Не пугай, дорогая,
все предусмотрено: когда начнется этот ваш бунт, я успею
махнуть за границу, к себе на родину, на Украину".
- Не успеете, - быстро ответила на его мысли Маша, -
суд и там вас найдет. С крахом Ельцина сработает принцип
"домино": зашатаются Кравчуки и прочие шушкевичи. И вновь
прозвучит гимн: "Союз нерушимый республик свободных
сплотила навеки Великая Русь!"
Депутат уставился на Машу одеревенелым взглядом, в
расширенных глазах его Маша увидела смятение и страх.
Маша преднамеренно выдерживала паузу, ожидая его слов. А
они застряли в горле ошарашенного депутата. Наконец,
заикаясь, он произнес:
- Вы что, экстрасенс? Вы ясновидица?
- Ясновидение - это профессиональная черта
журналиста, - четко, с чувством достоинства ответила Маша и
прибавила: - Если он, конечно, не проституирует и не идет на
сделку со своей совестью. Разумеется, при наличии таковой.
- Понятно, - с раздражением молвил депутат и встал. -
Подослали экстрасенса - провокаторы. Будем считать, что
интервью не состоялось. И вообще ничего не было и мы с
вами, уважаемая, не встречались.
Маша молча в знак согласия закивала головой, оставив
депутата в состоянии растерянности и испуга.
Встреча с инопланетянами, а главное - способность
читать мысли посторонних людей как-то перевернули,
опрокинули всю жизнь Маши и Алексея Петровича, поставили
их в какое-то новое, непривычное и необычное измерение
человеческого бытия. Иногда они ощущали нереальность
своего положения, им казалось, что они находятся в состоянии
летаргического сна и происходящая вокруг них жизнь - это цепь
сновидений, тем более что реальные, подлинные сновидения,
которые раньше их навещали каждую ночь, теперь совсем
исчезли. Общались друг с другом чаще всего без слов,
мысленно. Вначале их это забавляло. Но, находясь среди
людей и читая их тайные мысли, они чувствовали себя как в
аквариуме, испытывали неловкость. Обладая великой тайной,
они не могли ее никому открыть напрямую. А те эпизоды,
240
вроде беседы Алексея Петровича с епископом о масонах или
разговора Маши с главным редактором и депутатом, имели
для них неприятные последствия. Знакомые, особенно
сослуживцы Маши, чтоб не выдать своих интимных мыслей,
просто избегали встречи с "ясновидицей" Епископ Хрисанф
перестал встречаться с Ивановым и даже не звонил. Им было
неуютно и неловко, как людям, живущим в полностью
стеклянном доме, где все - стены, полы, потолки - прозрачно.
Так продолжалось дней десять. Однажды часа в три ночи
Маша проснулась от сновидения, первого после встречи с
инопланетянами. Ей снилось что-то приятное, торжественно-
возвышенное, какое-то хоральное пение, разбудившее ее. И
потом тихий голос Алексея Петровича:
- Ты проснулась, зоряночка?
- А ты давно не спишь?
- Только что. Но я выспался. Представь себе - ко мне
снова вернулось сновидение. А что снилось - не помню. Что-то
хорошее. Какие-то ангелы. Я уже не усну. С которого часа
начинают ходить электрички?
- Не знаю, милый. Но мы поедем. Я рада, что желания
наши совпали. Я чувствую зов. Он как набат.
Как и в прошлый раз, они поехали на дачу едва ли не на
первой электричке. От платформы шли словно на крыльях
летели, охваченные праздничным состоянием. И весь мир
вокруг был праздничным и новым: молодое, игристое и
неяркое солнце струилось бриллиантами в росистой траве, в
черемуховых зарослях заливались восторженные соловьи,
синее звонкое небо дышало свежестью и первозданной
чистотой, еще досматривали последние сны жители поселка,
вокруг не видно было ни души. Лишь они вдвоем заполняли
этот прекрасный и опозоренный негодяями мир. Им дышалось
легко и просторно, и сердца их, осененные светлой и чистой
любовью, бились в едином ритме, и мысли их, благие и ясные,
были общими: "Они позвали нас! Мы идем на ИХ зов смело и
радостно, с открытыми душами". Они уже не произносили
слов, они разговаривали мысленно. "Если повторится встреча
с НИМИ, что мы им скажем?" - спросил Алексей Петрович.
"Мы скажем то чего не сказали в прошлый раз: помогите
землянам, отравленным ядом лжи, лицемерия и жестокости.
Спасите нашу планету!" - "А еще мы скажем им, - продолжил
ее мысли Алексей Петрович, - что люди Земли, погруженные в
муки и страдания, всегда с надеждой о спасении обращали
свой взор на небеса. Будьте же посланцами неба, ангелами-
241
спасителями - вы, всесильные, и всесущие, и всеведущие,
помогите землянам избавиться от зла и ненависти, посеять
навечно семена добра и любви. Вас просят униженные и
оскорбленные. Снизойдите!"
Было раннее-раннее, звонкое и ясное утро, когда они
пришли на дачу. И, несмотря на такую рань, они почему-то
совсем не удивились, увидав на крыльце поджидающих их
бабушку и внучку. Настенька с восторженной радостью
бросилась к ним навстречу. Маша легко подхватила ее на руки,
прижала к себе и расцеловала. А Лариса Матвеевна
посетовала:
- Проснулась чуть свет-заря, и мне спать не дала. Идем,
говорит, "наших" встречать. Я уж начала волноваться: не
случилось ли что?
- Все в порядке, мама. Мы пойдем в Копнино.
- И я, и я, мамочка, и я с вами! - радостно завопила
Настенька.
"Возьмем ее", - мысленно произнес Алексей Петрович.
"Возьмем, обязательно возьмем, - охотно согласилась
Маша и добавила: - Пойдем сейчас. Попьем чаю с
бутербродами и пойдем".
Конечно же, Лариса Матвеевна воспротивилась,