Страница 189 из 207
что народу плохо, тяжело. Но это же твои коммунисты довели
страну до такого состояния.
- Ложь, все ложь, ты говоришь словами Иуд Сванидзе и
Киселева, словами еврейского телевидения и газет, которыми
владеют еврейские банкиры Березовский и Гусинский. Ты
говоришь - любишь Россию, а сам устроил себе запасное
гнездышко на Кипре, на всякий случай. Предусмотрел. Ты
называешь себя патриотом, а на самом деле ты шабес-
патриот. Потому что служишь евреям и работаешь на них.
Я уже "завелась", не стесняясь в выражениях, пользуясь
его инертностью. Возражал он вяло, должно быть подобные
мысли нет- нет, да и посещали его.
- Служить, дорогая Лариса, приходиться тому, у кого
сила. Сегодня сила у евреев. Что ты думаешь - они захватили
власть только в России? Они владеют Америкой, Европой, в их
руках если не весь мир, то большая его часть. Потому что они
625
умней, хитрей и наглей нас, русских дураков. Советская власть
не вернется. Россия погибнет и никто, никакие твои Зюгановы
и Лебеди не спасут ее.
- А если появится новый Сталин?
- Не надейся, не появится. Евреи бдят, и вовремя
умертвят его, как умертвили Иосифа Висарионовича. А
вообще, мы с тобой вместо отдыха затеяли глупый, ненужный
разговор. Сегодня ночью ты что-то бормотала и потом звала
Егора. Так кажется зовут твоего артиста?
Я не ответила. Попыталась вспомнить сон, но никак не
мола. Снилось что-то кошмарное, и я звала Егора на помощь.
"Милый мой, любимый Егор. Как ты там? Ты мне очень нужен.
Ты еще не знаешь мою радость: у меня будет ребенок. Как ты
это воспримешь - вот что меня теперь волнует". Эти мысли
молнией сверкнули в моей памяти. Их погасили слова
Денисова:
- Давай лучше займемся сексом.
И тут меня нечистый дернул за руку. Язык мой, моя
доверчивая откровенность меня уже не однажды подводила,
как и теперь: не подумав о последствиях я брякнула,
похвалилась своей радостью:
- Так мы уже назанимались и с хорошими результатами:
я беременна.
Он вдруг подхватился, уставился на меня тупым
холодным взглядом и молчит. И я смотрю на него, весело и
беспечно. Наконец он глухо выговорил:
- Надеюсь, ты шутишь?
- В таких делах, Боря, не шутят. Это грех.
- Так какого ж ты хрена не предохранялась? Ты же
знала, что я не терплю презервативов! - в ярости закричал он,
испепеляюще глядя на меня. Я не ожидала такой вспышки и с
невинной откровенностью сказала:
- Но я хотела ребенка, это моя мечта.
- Ты хотела?! Так ты преднамеренно это сделала?! -
продолжал он в бешенстве выкрикивать, надвигаясь на меня,
сжав остервенело кулаки, так что я попятилась назад. А он все
шипел по-змеиному, выдавливая из себя ядовитые слова: - Ты
сволочная, коварная авантюристка тайно залезла в мою
постель, с гнусной целью.
- Ты сам заманил меня в свою постель,
"приватизировал", - спокойно ответила я. Мне нельзя было
волноваться: я думала о ребенке.
626
- Тебе нужен наследник вот этой виллы и всего
достояния Денисова. Я вижу, с какой алчностью ты все
разглядываешь. А мне твой наследник не нужен, у меня уже
есть законные наследники. Законные! И никакие суды не
докажут мое отцовство! Я найму лучших адвокатов...
- Послушай, Боря, выслушай меня, - попыталась я
урезонить его. - Я ни на что не претендую и ничего мне от тебя
не нужно. Это будет мой ребенок, Малинин, а не Денисов. И
никогда ты его не увидишь.
- Подрастет, спросит, кто отец? Станет искать и найдет,
если пойдет в тебя, такой настырный авантюрист, - уже
несколько спокойно заговорил он. Боже мой, где его совесть,
еще не родившегося ребенка он уже оскорбил, унизил. Как у
него язык повернулся. Он все еще продолжал шипеть:
- Я требую: прекрати. По-хорошему требую.
- Что прекратить? - не поняла я.
- Беременность.
- Никогда, - решительно заявила я.
- Я заставлю тебя, силой заставлю, чего б мне не
стоило. - Лицо его пылало беспощадной злобой, и я знала: он
ни перед чем не остановится. Он запросто пойдет на
преступление. Из-за чего и во имя чего? Из страха потерять
часть своего состояния, на которое я и не думала
претендовать. Я увидела звериный оскал собственника-
буржуа, "нового русского", его нравственный и чисто
человеческий облик. Вот он новый хозяин России!
Выплеснув всю ненависть и злобу, он объявил, что
завтра возвращаемся в Москву и ушел хлопотать об
авиабилетах.
На третий день наш самолет приземлился в
Шереметьевском аэропорту, где нас уже поджидал Андрей. В
самолете, хотя и сидели мы рядом, не обмолвились ни единым
словом. Он иногда косо бросал на меня враждебный взгляд, а
я обдумывала план дальнейших действий. Вспоминая его
угрозы, я уже отчетливо чувствовала реальную опасность для
меня и для моего ребенка. В Москве сразу подъехали к моему
обиталищу. Он вышел из машины одновременно со мной и
вполголоса тоном приказа проговорил:
- Никуда не уходи. Жди меня. Я заеду, и мы все обсудим
и найдем консенсус.
- Я устала и плохо себя чувствую, приму снотворное и
буду отсыпаться. Дай мне часа два, не тревожь. А потом можно
627
и консенсус. - На самом деле я так не думала, - то была ложь
во спасение, частица моего плана действия.
Войдя в квартиру, я начала быстро собирать свои вещи и
складывать в чемоданы. Меня обуял страх: я представила -
войдут в квартиру дружки Денисова, или нанятые им гангстеры
и насильно прервут беременность. У меня было всего два
чемодана, в которые вместились все мои шмотки. Когда вещи
были уложены, раздался телефонный звонок, от которого я
пугливо вздрогнула. Я ответила только после третьего звонка
преднамеренно сонным голосом. Звонил, как я и
догадывалась, Денисов.
- Я разбудил тебя? - дружески спросил он, но именно
этот тон и настораживал меня.
- Да, разбудил.
- Извини, пожалуйста. У меня есть для тебя хорошие
предложения. Думаю, они тебя устроят. Я через час к тебе
приеду и мы все обсудим. Так что жди меня. Целую.
Он никогда не говорил мне ""целую". Это еще больше
обеспокоило меня, и я подумала: поцелуй Иуды. И тот час
начала звонить друзьям, у кого есть машины. Сначала в
мастерскую Ююкина. Молчание. Потом ему домой. Опять
незадача: Настя сказала, что Игорь на даче и не преминула
спросить: зачем он понадобился. Потом я вспомнила
Воронина. Он сам взял трубку. Взволнованной скороговоркой я
попросила:
- Виталий, дорогой, умоляю тебя, немедленно подъезжай
к кинотеатру (это в пятидесяти метрах от нашего дома). Мне
грозит опасность. Подробности потом. Ты слышишь? Очень
прошу тебя, это вопрос жизни.
- Выезжаю, - решительно бросил Воронин и положил
трубку. Я схватила свои чемоданы, закрыла квартиру и,
надрываясь под тяжестью, пошла к кинотеатру. В пути вдруг с
тревогой подумала: а вдруг телефон прослушивается
Денисовым, и его люди примчатся раньше Воронина. Но слава
Богу Виталий не заставил себя долго ждать. Мы сразу же
погрузили чемоданы, я села на заднее сидение и на вопрос
"куда?" ответила:
- К Центральному телеграфу.
Это место я выбрала по двум соображениям. Во-первых -
рядом здание МВД. Во-вторых, рядом дом Егора, у которого я
смогла бы на время оставить чемоданы, прежде, чем уехать в
Тверь. Ну и, в-третьих - тут много телефонов-автоматов, чтоб
предварительно позвонить Егору. В пути Воронин предложил
628
ехать прямо к Лукичу без предварительного звонка. Я